протереть руки. – Я думал, что с ней все в порядке, – сказал он.

Как он мог не плакать?

– И что случилось потом?

– Спасатели нашли ее за считанные секунды. Она была недалеко от берега, но там были водоросли, они запутались вокруг ее… – он потрогал себя за икру, – …вокруг ее ног. Они пытались восстановить ее дыхание, но не смогли. Они все время пытались что-то сделать, пока везли ее в больницу, потом с ней пару часов занимались в реанимации, но…

– Почему ты не сказал мне, что она была фактически мертва, когда я говорила с тобой по телефону? Ты ввел меня в заблуждение. Ты заставил меня считать, что у нее еще есть шанс.

Дэвид вздохнул.

– Я не знал, что тебе сказать. Врач посоветовал сказать, что дела плохи, но не говорить, насколько они плохи, чтобы подготовить тебя.

До дома Линн оставался еще один квартал, кровь стучала у нее в висках. Через минуту-другую они должны будут сказать мальчикам, что Хэзер мертва.

– Пожалуйста, остановись, – сказала она. Дэвид послушно остановил «бронко» у края дороги и выключил зажигание. Он зажег задние фары, хотя машин на дороге не было.

Она нашла в сумочке платок и высморкалась.

– Я не знаю, как сообщить близнецам, – сказала она.

– Они все знают. Они знают, что, когда мы придем, респиратор будет уже отключен и что она… что все будет кончено.

– Она действительно мертва?

Дэвид кивнул, и Шон сама ужаснулась той ненависти, какую она к нему испытывала и посмотрела на него пустыми глазами.

– Хорошо еще, что я не отсутствовала полных три недели, ты бы успел потерять их всех, – сказала она.

Он опустил глаза слишком быстро, чтобы она могла увидеть, какую причинила ему боль. Шон могла бы сказать вещи и похуже, если эта не сработает. Ей хотелось говорить дерзости. Она посмотрела в переднее стекло.

– Я хочу видеть моих сыновей.

Он завел машину, и они проехали оставшийся квартал в молчании.

Мальчики в одночасье утратили свою самонадеянность и дерзость, свойственную их возрасту. Увидев ее, они стали называть ее «мамочка». Они не плакали при ней, но бледность и припухлость щек выдавала их.

Когда они уходили, Лини отвела ее в сторону.

– Шон, Дэвид меня очень беспокоит, – сказала она. Ее волосы, такие же светло-каштановые, как у Дэвида, были собраны в хвост, на ней был спортивный костюм и кроссовки. – Он замкнулся в себе. Он так тяжело это переживает. Винит себя… считает, что все случившееся – это его вина.

– Чья же это еще вина, как не его? Линн охватила тревога.

– Это был несчастный случай, Шон, ради Бога… Шон повернулась, чтобы уйти.

– Я хочу забрать Кейта и Джейми домой. Линн схватила ее за руку.

– Ты не можешь так думать. Я испытывала бы то же самое, я знаю. Но, дорогая, Дэвид был готов ради Хэзер на все. Ты это знаешь. В глубине души ты знаешь это, Шон, разве не так?

Двое чиновников из комитета по защите прав ребенка пришли вечером к ним домой поговорить с Дэвидом. Он принял их в кабинете, закрыв за ними дверь. Она хотела, чтобы они признали его виновным, чтобы забрали его для наказания. Но они ушли со скорбным видом. И выразили ей свои соболезнования.

В этот вечер, когда она укладывала мальчиков, Дэвид был на работе. Он ничего не сказал ей перед уходом, и это ее обрадовало. Ей не о чем было с ним разговаривать.

Она сидела на краю постели Кейта, гладя его руку через простыню.

– Вы понимаете, что произошло? – спросила она. – Хотите задать какие-нибудь вопросы?

Минуту они молчали. Потом Джейми спросил:

– Где она сейчас?

– Она в больнице. Ее продержат там до похорон. – Это было не совсем так. Хэзер отвезли в морг, но Шон не хотела говорить это мальчикам.

– Нет, я не имею в виду ее тело, – сказал Джейми. – Я спрашиваю о ее душе.

У Шон не было ответа на этот вопрос. Она не решила его для себя и теперь жалела об этом. Хэзер должна где-то быть. Ивен знал, что ответить. Что-то насчет небес. Она не верила в небеса, но в этом ответе было что-то утешительное. Сейчас она нуждалась в И вене. Пройдут еще долгие две недели, прежде чем она сможет поговорить с ним.

– Я не знаю, Джейми. – Она покачала головой. – Я просто не знаю.

Шон посмотрела на Кейта. При свете уличного фонаря она смогла разглядеть синяк у него на щеке.

– Откуда это у тебя, малыш? – Она легонько дотронулась до него кончиком пальца.