начала до конца.

– Ну, деньги тебе не помешают, – цинично заметила Ма. Док уставился на стакан.

– Деньги давно не интересуют меня. Вот что я скажу тебе, Ма. Ловкач очень странно вел себя с девушкой, очень странно. Глазки Ма остро сверкнули.

– Что ты имеешь в виду?

– У меня сложилось впечатление, что раньше Ловкач не общался с женщинами. Говорила ты мне это?

– Да, и я очень рада, что это так. С ним и так достаточно хлопот.

– Он заинтересовался этой девушкой, – добавил Док. – Я его никогда таким не видел. Он словно влюбился впервые в жизни. Боюсь, что у нас возникнут неприятности.

Лицо ее застыло.

– Ты шутишь?

– Нет, и увидев Ловкача рядом с ней, ты поймешь, что я прав. Он даже хотел вернуть ей бриллианты. Они у него, ты не забыла?

– Я не забыла, – холодно произнесла Ма. – И он отдаст их мне, когда я попрошу. Так ты действительно думаешь, что он влюбился в нее?

– Уверен.

– Ну, я скоро положу этому конец.

– Не будь так уверена. Ловкач может пойти против тебя, и он опасен. Твоя беда в одном, Ма: ты не хочешь признать, что он ненормален.

– Замолчи, – огрызнулась Ма: он коснулся запрещенной темы. – С ним все в порядке. Я могу им управлять, предоставь это мне.

Док пожал плечами и снова взялся за стакан. Лицо его пылало.

– Не говори потом, что я не предупредил.

– Я хочу, чтобы ты написал письмо Блэндишу. Завтра его отправим. Пусть положит деньги в белый саквояж и держит их наготове; пусть также даст объявление в газете «Трибюн», которое должно появиться послезавтра, о продаже белой краски в бочках. Это будет для нас сигнал, что деньги готовы. Обязательно напугай, что если расскажет о письме в полиции, дочь его пострадает.

– Хорошо, Ма. – Док взял стакан и вышел. Ма Гриссон сидела некоторое время, размышляя. Слова Дока обеспокоили ее. Если Ловкач влюбился в девушку, надо скорей от нее избавляться. Она надеялась, что Док ошибается. Ее сын всегда боялся женщин. Она внимательно наблюдала за ним и не сомневалась, что он ни разу даже близко не подходил к женщине.

Она встала с кресла. Пожалуй, надо поговорить с ним и взять колье. Реализовать его сейчас невозможно, придется выждать несколько месяцев. Она пошла в комнату сына. Он лежал на постели одетый и перебирал колье в пальцах. При появлении Ма оно исчезло с той же скоростью, с какой появлялся нож. Она успела заметить колье, но не подала вида.

– Почему ты валяешься? Устал или плохо себя чувствуешь?

– Устал. Да и не хочу слушать весь этот вздор внизу.

– Ты должен радоваться, что я умею говорить. Мы скоро будем очень богаты, сынок. Эта девушка принесет нам огромные деньги.

Лицо его посветлело.

– Где она, Ма?

Та внимательно смотрела на него.

– Она внизу и заперта на замок.

Ловкач перевернулся и уставился в потолок:

– Она красивая, Ма, правда? Я еще не встречал такой девушки. Видела, какие у нее волосы?

– Какое мне до этого дело, – огрызнулась Ма. – Девка как девка.

Ловкач повернул голову и с удивлением посмотрел на мать.

– Да ты что? Разве у тебя нет глаз? А я всегда считал тебя умной. Она прекрасна, и если ты это не видишь, ты слепа. – Он пригладил сальные длинные волосы. – Она будто сошла с картины. Я хочу оставить ее для себя. Все равно мы не можем отослать ее домой, правда? Ты возьмешь деньги, а мне отдашь ее. У меня еще никогда не было девушки.

– Да? – разозлилась Ма. – Ты что, думаешь нужен ей? Да посмотри на себя, на свои грязные руки и рубашку. Эта паршивая аристократка и не посмотрит в твою сторону.

Ловкач с удивлением посмотрел на руки, на лице его появилась неуверенность.

– Я могу помыться, – сказал он с таким видом, как будто эта мысль впервые пришла ему в голову. – И надеть чистую рубашку.

– У меня нет времени на эту болтовню, – жестко ответила Ма. – Мне нужно колье.

Ловкач поглядел на нее, склонив голову набок, потом достал колье, держа его подальше от Ма. Выражение его лица ей не понравилось.

– Красивое, правда? Но ты его не получишь, пусть оно будет у меня. Ты ведь продашь его, так как думаешь только о деньгах, а оно принадлежит ей, и я отдам его обратно.