минуты я объявляю себя генералом, чтобы у некоторых полковников не появилось желания погонять лейтенантика.

Подполковник Куренной задумчиво спросил коллегу:

— Морри, может быть нам того, демобилизоваться и присоединиться к Бастану? Знаешь, я в жизни не встречал народа вреднее, чем всякие скороспелые генералы.

— О, да, Лео, полностью с тобой согласен, — сказал полковник Синклер, — генералы это совершенно особый народ. Больше всего меня всегда поражало то, что в генеральской среде дедовщина развита даже сильнее, чем в солдатской, хотя про американскую армию всегда говорили, что в ней дедовщины нет и быть не может.

— Иди ты! — Удивлённо воскликнул Леонид — А я-то думал, что генеральская дедовщина существует только в нашей армии.

Митяй, который видел генералов только в бинокль, да ещё на фотографиях и по телевизору, удивлённо спросил:

— Это что ещё за генеральская дедовщина, мужики?

Подполковник с видом знатока ответил:

— О, Митёк, ты многое потерял, раз не видел, как наши российские генерал-майоры прогибались перед генерал-полковниками, а те вытягивались в струну перед генерал-лейтенантами. И вот ведь что удивительно, генеральская книжка у всех совершенно одинаковая, но это что, я ведь ещё маршалов помню. Вот то были бобры, так бобры.

Покрутив головой, Митяй насмешливо сказал:

— А у меня во взводе вообще никакой дедовщины не было потому, что я практически жил в одной казарме с солдатами. Они хотя и называли меня за глаза Ботаником, всё равно не безобразничали.

— Всё правильно, лейтенант, — сказал подполковник Куренной с улыбкой, — если офицер не рохля, то солдат в любом случае должен его как минимум бояться, а ещё лучше — уважать.

Видя, что сейчас начнутся душещипательные воспоминания из разряда — а вот у нас однажды, полковник Синклер внёс предложение:

— Парни, когда я со своим подразделением вылетал на очередное задание, то мы первым делом забывали обо всех своих воинских званиях и становились прежде всего друзьями. Знаете, это помогало.

В разговор внезапно вклинился Икар, который спросил:

— Извините что прерываю ваш дружеский разговор, господа Творцы, но может быть хоть кто-то из вас отдаст мне приказ двигаться к Тёмной Мегавселенной? — Все четверо разведчиков разразились громким хохотом и Икар встревожено поинтересовался — Я что, сказал что-то смешное? Или вы веселитесь над чем-то другим?

— Не обижайся, Икар, — стал успокаивать главного пилота, завхоза и много ещё кого Митяй, — просто я специально не отдавал тебе никакого приказа. С этого момента ты такой же член нашей разведгруппы, как и мы все. Поэтому будь добр, научись как можно скорее принимать самые оптимальные решения, но было бы неплохо, чтобы ты сначала вносил своё предложение и мы обсуждали его сообща. Поверь, мы не станем отказываться от толковых советов.

— Давать советы Творцам? — Удивился Икар — Этого не делала ещё ни одна Сфера Перемещения. Хорошо, я попробую, — и через пару секунд выдал следующее предложение, — думаю, что нам следует совершить прыжок с таким расчётом, чтобы оказаться на таком расстоянии, при котором я смогу охватить 'взглядом' своих сканеров всю Тёмную Вселенную целиком. Для этого мне нужно будет увеличиться в размерах, до диаметра не менее трёх метров. Нашу полную невидимость я гарантирую. Вы принимаете моё предложение, господа Творцы? Между прочим, Сфера Творца Валеирдена имела свой максимальный размер и хотя тоже была невидима, их всё-таки скорее всего обнаружили. Мы же будем находиться на достаточно большом расстоянии и нас чёрные демиурги точно не заметят.

Совещание было недолгим и выразилось в том, что все четверо разведчиков просто кивнули, после чего Митяй сказал:

— Действуй, Икар. Твоя задача доставить нас внутрь сферы, а как ты это сделаешь нам без разницы. Но мы всё же на всякий случае поведлуем и поскольку ты способен читать наши мысли, то не стесняйся. Это только пойдёт нам всем на пользу.

Бастан встрепенулся и спросил:

— Митяй, а может быть нам есть смысл поведловать и сделать Икара ведлом? Если это у нас получалось с искинами, то почему бы не попробовать с ним? Думаю, что мы в любом случае не прогадаем.

— А ведь это идея, — согласился самозванный генерал, — ведь мозг Икара это никакой не то же самое, что и обычный компьютер и уже только поэтому он ничем не отличается от обычного искина. Кроме разве что того, что он не имеет рук и ног, из-за чего персонифицирует себя несколько иначе. То, что мы будем находиться внутри него, а не напротив, тоже ничего не означает, как и то, что мы не увидим его глаз. Не они ведь в ведловстве самое главное.

Икар тут же внёс уточнение:

— Творец Митяй, глаз я на тебя смогу вытаращить столько, что ты даже удивишься, но мог поступить гораздо проще — синтезировать своё изображение таким, каким я себя представляю в облике человека. И так, чисто для справки, господа Творцы, я ведь могу превратиться в человека ростом от нескольких сантиметров, до восьми-девяти километров в высоту и тогда вы будете находиться в сфере моей головы. Для меня это не составит никакого труда. Если уж я стал первой Сферой Перемещения, дающей советы Творцам, то почему бы мне не попробовать стать ещё и ведлом?

Митяй не долго думая попросил:

— Отлично, Икар, этим мы сейчас и займёмся. Будь добр, увеличь Сферу ещё раза в два, вырасти небольшую лужайку и дай нам возможность переодеться в нормальную одежду.

Через несколько минут четверо разведчиков, одетые не в наноодежду, а по-домашнему, сидели на настоящей траве перед старой бронзовой жаровней. Рядом с каждым стояла корзинка с продуктами, ветчиной, копчёными колбасами, домашним сыром, лепёшками и топлёным молоком у троих. Моррис предпочёл домашние гамбургеры, сэндвичи и кока-колу. Митяй и Леонид оделись в видавший виды камуфляж с майками-тельняшками, Бастан в портки и рубаху из тонкой замши, а их друг в длинные красные бермуды, цветастую гавайскую рубаху и соломенную панаму — типичную одежду американских отпускников. У всех на теле сверкали говорящие камни, хотя все четверо уже стали Творцами и вроде бы не нуждались в них.

Напротив ведлов-творцов расположился в позе лотоса в каменной нише молодой, симпатичный, русоволосый парень, одетый в белые штаны и рубашку без воротника, да ещё с короткими рукавами, из-за чего был похож на мексиканского пеона. Трёхмерное изображение было настолько реалистичным, что нарисованный Икар казался живым. Убедившись, что все готовы к продолжительному ведловству, Митяй кивнул и искусственные чурочки в бронзовой жаровне вспыхнули неярким огнём. Ведловство сразу же заладилось. Хотя мозг Икара не был похож на мозг человека или искина, ничто не помешало четверым ведлам, двое из которых были на несколько голов выше самых опытных ведлов Земли Второй, увлечь его в мир сакральных таинств, в котором сила ума была много больше силы науки.

В принципе это было самое обычное расширенное педагогическое ведловство, после которого питекантроп даже без апгрейта, сделанного Матерью-Землёй, стал бы ведлом. В Кольце Земли такое ведловство ведлы были готовы провести над каждым землянином, но на него соглашались не все. Ещё бы, ведь оно могло продлиться целых две недели в зависимости от того, насколько пытливым умом обладал посвящаемый. Икар имел даже слишком пытливый ум и потому его четырём ведарам пришлось ведловать семнадцать суток подряд и хотя они были Творцами, а от ведловства ещё никто не уставал, всё же сразу завалились спать. Когда Митяй открыл глаза, то первое, что он увидел, это Икара, после чего услышал:

— Творец Митяй, я стал ведлом?

Юный Творец зевнул, поднялся с кушетки и спросил:

— Где мы?

— Возле Тёмной Мегавселенной, — быстро ответил Икар, — сначала я встал на таком расстоянии от неё, чтобы увидеть её вся с помощью сканеров, но это мало что дало. Она представляет из себя