Нужный мне дом располагался в самом конце Репаблик-авеню и выглядел в достаточной степени непривлекательно. Трудно сказать, что в большей мере способствовало этому – недостаток солнца или отсутствие хорошего хозяина.

Я вошел в парадное и по списку жильцов нашел интересовавшую меня фамилию. Затем попытался вызвать лифт, но, как и следовало предположить, он не подавал признаков жизни. Пришлось пешком тащиться на четвертый этаж, чтобы попасть к нужной мне квартире.

Впрочем, мои альпинистские упражнения оказались напрасными, поскольку на звонки не было абсолютно никакой реакции. Уяснив наконец, что дальнейший трезвон не имеет смысла, я вновь спустился на первый этаж. Внизу, прямо возле входа, находилась лестница, ведущая в комнату портье. Преодолев несколько ступенек, я постучал. Через некоторое время послышались шаги, и дверь отворилась. До меня донесся запах жареной картошки с луком. Хотя, честно говоря, кулинарные вопросы в этот момент мало волновали меня. Гораздо большего внимания потребовала могучая фигура женщины в халате, тут и там заляпанном грязными пятнами, возникшая в дверном проеме. На вид ей было от пятидесяти до шестидесяти лет, лицо лоснилось от жира, на голове топорщились давно не мытые сальные волосы.

Изо всех сил сдерживая в себе отвращение, я спросил как можно вежливее:

– Вы не подскажете, в какое время бывает дома мисс Керью?

Ошеломленная моим неожиданным появлением, она поначалу уставилась на меня в недоумении. Это продолжалось несколько секунд. Затем, уперев руки в бока, она разразилась гомерическим смехом. Я терпеливо ждал, пока она прохохочется, а затем вежливо повторил свой вопрос. Она вытерла руки о халат и, продолжая ухмыляться, сказала:

– Поздно, красавчик. Птичка упорхнула из клетки. Ищи ее в полиции. – И прежде, чем я что-либо успел понять, она захлопнула дверь перед моим носом.

Я снова постучал в дверь, но на этот раз на мой палец была намотана десятидолларовая бумажка. Деньги, как я усвоил из старого правила, делают людей разговорчивее.

Дверь снова распахнулась, обдав меня кухонным ароматом, и гориллоподобная хозяйка появилась на пороге. С ее губ вот-вот были готовы сорваться непечатные слова, но тут взгляд ее наткнулся на мой палец. Не выпуская из поля зрения десятку, она ухитрилась в то же самое время посмотреть и на меня.

– Нельзя ли немного поподробнее, красавица, – сказал я ей, очаровательно улыбаясь.

Не отводя блестевших глаз от денег, она сказала:

– Пять дней назад она прикончила тут одного паренька. Вот и все.

Я спрятал деньги в карман.

– Я плачу деньги за сведения, а не за ваши красивые глазки.

Она тяжело вздохнула и пригласила меня войти.

Помещение было запущено и обшарпано, как и его хозяйка. Я сел напротив нее на скрипнувший подо мной стул.

– В общем, так… – начала она и выразительно посмотрела на меня, а потом и на мой карман.

Я вновь извлек деньги.

– …У мисс Керью месяцев шесть назад появился парень. Молодой, симпатичный такой, он часто бывал у нее, оставался на ночь.

– Кто он? – перебил я ее.

– Она называла его, по-моему, Робин… или Бобби… я точно не знаю. Ну так вот, я думаю, у них была любовь… Я убирала у нее три раза в неделю. Собралась убирать и в тот раз. Я, как всегда, поднялась на четвертый этаж и отперла дверь. Там лежал этот парень, мертвый… Я это сразу поняла. Кровищи кругом… Я позвонила в полицию. Они приехали, допросили меня. Допрашивали в квартире, и тут дверь отпирается и входит мисс Керью. Копы сразу кинулись к ней, а она, увидев этого парня мертвым, так сразу и в обморок. Они ее увезли с собой. Вот, собственно, и все…

– Больше этим никто не интересовался?

– Нет, только вы.

– Ну хорошо. Если кто-нибудь будет о ней спрашивать, позвоните мне. – Я сообщил ей, где остановился, и оставил на столе деньги.

Когда я был уже у выхода, то услышал ее голос:

– А вы кто? Частный сыщик?

– Нечто в этом роде, – ответил я.

Все, что я узнал, прозвучало для меня, как гром среди ясного неба. Я прошел два квартала, прежде чем заметил, что промок насквозь. А дождь все усиливался. В мои ботинки набралась вода и неприятно хлюпала при каждом шаге. Заметив поблизости вывеску бара, я направился туда.

Посетителей было немного, и, судя по их сухой одежде, они находились здесь уже давно. Девица за крайним столиком, в красном плаще и сильно декольтированном платье, с надеждой посмотрела на меня, но я направился прямо к стойке. Сейчас, чтобы согреться и как следует переварить услышанное, мне необходима была хорошая порция виски.

Усевшись на вертящийся табурет, я заказал чернявому бармену двойное виски без содовой. Пока он готовил напиток, я посмотрел на телевизор, стоявший в дальнем конце стойки. Там какая-то полураздетая блондинка пыталась соблазнить парня сурового вида с пистолетом в руке.

– Ваше виски, – отвлек меня бармен от этого занятия.

Я залпом осушил бокал, закурил сигарету и показал знаком бармену, чтобы он повторил.

В бар вошла какая-то парочка. На нем был джинсовый костюм, а на ней красивое платье. Они уселись за стойку рядом со мной и заказали пару коктейлей.

Дело у блондинки из телевизора вроде шло на лад, судя по тому, что парень уже был в ее постели.

Я взял виски у бармена и сделал пару глотков. Только теперь, расслабившись, я распробовал его по- настоящему. К моему удивлению, виски было хорошим.

– А сейчас мы прослушаем последние новости по делу Алисы Керью, – услышал я бесстрастный голос телекомментатора.

Я напряг свой слух и уставился в телевизор.

– Алиса Керью, арестованная по обвинению в убийстве Роберта д'Эссена, продолжает отрицать свою причастность к этому делу, несмотря на все улики. Следствие по этому делу ведет лейтенант О'Брайен из городского комиссариата. Защищать девушку взялся адвокат Джон Ковач. Это адвокат, у которого самая высокая такса в Штатах. Наш корреспондент взял у него интервью.

На экране появился плотный мужчина, в очках, лет пятидесяти.

– Почему вы взялись за это дело, мистер Ковач? – задал вопрос корреспондент.

– Это непростой вопрос. Дело в том, что я решил заняться этим делом совершенно бесплатно…

– Вот, вот, именно об этом поподробнее хотят узнать у вас телезрители.

– Это во всех аспектах настолько интересное дело, с каким мне давно не приходилось сталкиваться. Я буду бороться до конца.

После этого довольно туманного ответа на экране снова появился диктор и сказал:

– А теперь передаем спортивные новости.

Я отвел взгляд от экрана. Это был еще один неожиданный поворот событий. Вокруг обвинения в убийстве заваривалась каша, которую некому было расхлебывать.

Я купил пару жетонов и направился к телефонной будке, расположенной в углу бара. В потрепанной телефонной книге я нашел номер полицейского комиссариата города и позвонил.

– Мне нужен лейтенант О'Брайен, – сказал я в трубку.

– Подождите секундочку, – ответил женский голос.

Потом послышался щелчок, и голос, напоминающий рычание льва, рявкнул:

– О'Брайен слушает.

– Мне нужно с вами поговорить по делу мисс Керью, – сказал я.

– Кто вы такой?

– Это долгая история. Лучше будет, если я расскажу ее вам при встрече, лейтенант.