Вместе со штурманом Героем Советского Союза Александром Матвеевичем Бряндинским мы довершили несколько дальних беспосадочных скоростных перелетов (Москва-Баку-Москва и другие). Они завершились полетом по маршруту Москва-Севастополь-Свердловск-Москва. Тогда было побито сразу три международных рекорда: по скорости полета на 5 тысяч километров без нагрузки, с грузом в полтонны и с грузом в тонну.

Товарищ Сталин внимательно следил за всеми этими перелетами. Он видел в них зерно правильного подхода к испытанию современной материальной авиационной части. На следующий день после окончания полета в Баку меня вызвали на заседание правительства и предложили рассказать о подробностях перелета. Товарищ Сталин тогда сказал:

— Именно так и нужно испытывать самолеты на дальность — летать на предельную дальность полета без посадки.

Товарищ Сталин с особым вниманием следил за дальними перелетами советских летчиков. Он детально знакомился с маршрутом намеченных полетов, интересовался ходом подготовки, заботливо спрашивал о здоровье экипажа.

В 1938 году вместе о товарищем Бряндинским мы готовили перелет на Дальний Восток. Помню, с каким нетерпением мы ждали разрешения на вылет из Москвы. И вот 15 июня в час ночи и моей квартире неожиданно зазвонил телефон. Я снял трубку и сказал:

— Слушаю.

— Говорит Сталин. Здравствуйте! — ответил мне спокойный голос.

Я хорошо знал этот голос. Мне не раз выпадало счастье видеть товарища Сталина, присутствовать на совещаниях, которые происходили при его участии. Этот голос, запоминающийся навсегда, ободряет всех летчиков в самые тяжелые минуты. И в этот ночной час я сразу понял, что вопрос о нашем перелете, видимо, решен.

— Как ваше здоровье, товарищ Коккинаки? — спросил Иосиф Виссарионович.

Я сказал, что чувствую себя крепким, бодрым и готов к любому рейсу, любому перелету.

— Вы отдыхали в этом году? — снова спросил товарищ Сталин.

Я опять ответил, что вполне готов к полету, жду только разрешения.

— Как идет подготовка самолета к перелету? — спросил товарищ Сталин.

Коротко, стараясь не задерживать товарища Сталина, я доложил о готовности самолета, о проверке всех приборов, o возможностях машины, o всех деталях предстоящего перелета.

Иосиф Виссарионович начал расспрашивать о трассе: не трудна ли она, все ли до мельчайших деталей продумано.

— Конечно, — ответил я, — мы все продумали и проверили. Не беспокойтесь, Иосиф Виссарионович, успех за нами.

— Я не об успехе беспокоюсь, — ответил товарищ Сталин, — а о вас.

Я поблагодарил товарища Сталина за внимание, за непрестанную заботу, за все то, что он сделал для меня. Иосиф Виссарионович пожелал нам успешно закончить подготовку к перелету и сказал, что так как он не сомневается в серьезности и тщательности подготовки, то решение о вылете должны принять мы сами.

— Но все же, — сказал в заключение товарищ Сталин, — перед отлетом зайдите ко мне. Мы пожелаем вам счастливого пути.

Всю ночь после этого разговора я не сомкнул глаз. И хотя у нас все было готово к старту, но после разговора с товарищем Сталиным мы проделали всю подготовительную работу сначала.

Снова и снова инженеры и техники авиационного завода имени Менжинского проверяли моторы, машины, оборудование.

Старт был назначен на 27 июня. Накануне вечером я был принят в Кремле товарищами Сталиным и Молотовым.

— Ну, как дела? — спросил меня говорит Сталин.

Я развернул карту, на которой был нанесен маршрут перелета, показал карту погоды.

Товарищи Сталин и Молоток внимательно ознакомились со всеми этими материалами. Особенно товарищ Сталин интересовался маршрутом нашего полета. Он спросил, далеко ли отстоит трасса от Якутска, затем подошел к карте, висевшей на стене кабинета, показал места своей ссылки, подчеркнул, что наш маршрут проходит по ненаселенным местам. Заключая эту часть беседы, он предложил нам ни в коем случае не рисковать и при малейшей опасности, малейшем сомнении в успешности продолжения полета немедленно его прекратить.

Товарищ Сталин попросил меня рассказать о готовности машины, о самочувствии экипажа, о трудных этапах перелета. Он интересовался, какие меры предусмотрены, если откажет материальная часть, если обнаружатся какие-нибудь неполадки, если сильно прижмет погода. Товарищ Молотов спросил, как организована связь, с кем мы будем сноситься во время перелета. Перед окончанием беседы товарищ Сталин снова задал мне тот же вопрос, с которым он обращался ко мне по телефону: отдыхал ли я в этом году. Я ответил, что не отдыхал.

— Почему? — спросил товарищ Сталин. — Надо было отдохнуть перед полетом.

Я объяснил, что был занят испытаниями самолета и проверкой подготовки машины. Иосиф Виссарионович на это ответил, что я поступил совершенно правильно, что в авиации необходим личный непрерывный присмотр за всем хозяйством и особенно за тем самолетом, на котором летчик отправляется в воздух.

Затем товарищи Сталин и Молотов пожелали мне счастливого пути и успешного окончания перелета.

Полет прошел удачно. Через несколько часов после посадки в Спасске нам принесли приветствие от товарища Сталина и руководителей партии и правительства. Мы были горды и взволнованы, получив это