– Нет, миледи.

Взяв протянутый канделябр, они направились к комнате. Помещение оказалось таким тесным, что почти все место занимала кровать. Даже будь под кроватью раскладная койка, ее негде было бы поставить. Седельные сумки, в которые они сложили одежду, были небрежно брошены на кровать.

– Это невыносимо! – раздраженно воскликнула Адэр, топнув ногой.

– Возможно, – попытался пошутить Конал, – объяви ты фальшивого принца настоящим, нам дали бы комнату попросторнее.

Эллен и Дункан дружно засмеялись, и Адэр окинула их уничтожающим взглядом.

– Вы с Коналом займете кровать, – решила Эллен. – Я хорошо знаю дворец и непременно найду место, где мы с Дунканом сможем приклонить головы. Наверняка отыщется какой-нибудь укромный уголок.

– Нет, – отказался лэрд Клайта. – Вы с Адэр ложитесь здесь, как и было запланировано с самого начала. Мы с братом найдем где лечь. Но переодеваться мы будем здесь, чтобы не показывать людям мои тощие ноги.

Не успели женщины возразить, как мужчины удалились, оставив их в одиночестве.

– Я уезжаю завтра, – объявила Адэр. – Если мой кузен не может предложить родственнице приличные покои, пусть празднует без меня!

– В каком родстве ты состоишь с королем Яковом? – полюбопытствовала Эллен.

– Мы оба происходим от короля Эдуарда Третьего, Английского, хотя по разным линиям, – пояснила Адэр. – Мои предки – третий и пятый сыновья. Предок короля Якова – четвертый сын. Конечно, родство весьма туманное, но королю нравится называть меня кузиной, и, честно говоря, это придает мне значительности.

– Когда я жила в покоях леди Маргарет и король часто призывал меня играть в шахматы, мы обычно беседовали. Собственно говоря, я больше слушала, поскольку у короля всегда находилось что мне поведать. – Эллен улыбнулась, – Иногда он упоминал и о тебе. О твоей красоте, о твоем уме. По его словам, именно ты предложила отправить наших послов во Францию, Англию и другие заморские страны.

– Когда растешь при утонченном, цивилизованном дворе, как росла я, можно многое усвоить, если держать рот на замке и открывать его, только чтобы задать вопрос, а также внимательно слушать и не высказывать своих мнений. Мой отец был человеком распущенным и развратным. Но правил он справедливо и был хорошим королем. Никто не умел так ловко манипулировать людьми, как Эдуард Плантагенет Йорк. Он стал бы великим человеком, если бы больше занимался государственными делами и меньше думал об удовлетворении своих низменных желаний.

– А вот моя юность была совсем другой, – вздохнула Эллен. – Меня воспитывал мой дед, простой лэрд. Но мы с ним были друзьями.

Адэр улыбнулась. Она уже успела немного успокоиться. Общество Эллен действовало на нее благотворно. Жена Дункана была славной девушкой и не такой наивной, как казалось на первый взгляд, Это было всего лишь маской, средством, чтобы не отпугнуть малознакомых людей. Адэр считала ее весьма неглупой, иначе ее деверь не выглядел бы таким счастливым, как в последние дни. Из троих братьев именно Дункан Армстронг был самым умным и сообразительным, но зря растрачивал свои способности в приграничном Даффдуре. Из него вышел бы прекрасный советник или дипломат на королевской службе.

– Вижу, твое пребывание при дворе принцессы Маргарет не прошло даром, – заметила Адэр. – Теперь у нас много общего, помимо мужей, конечно.

Готовясь ко сну, женщины продолжали дружелюбно щебетать. Однако пришлось поскорее лечь в постель: в маленькой комнатке не было даже очага и стоял ледяной холод. Хотя ставни крохотного оконца были наглухо закрыты, по спальне гуляли сквозняки, и Эллен могла бы поклясться, что стены покрыты изморозью. Но кровать оказалась удобной, с большой пуховой периной и толстым пуховым одеялом, поверх которого лежали тяжелые меховые шкуры.

Утром было решено ненадолго остаться, чтобы отпраздновать Рождество. Первый день они охотились в холмах, окружавших Линлитгоу, но следующий выдался холодным и дождливым, и хотя во дворе устроили турнир, скука была невыносимой. Король, получивший от Адэр необходимые сведения, больше не обращал на них внимания. Похоже, ему было совершенно все равно, уедут они или останутся. К вечеру он объявил всем присутствующим в парадном зале, что после Нового года леди Кэтрин Гордон выходит замуж за принца Ричарда.

– Давайте завтра же отправимся в дорогу, – предложила Эллен спутникам. – Впрочем, если хотите присутствовать на свадьбе Кэтрин и законного короля Англии…

Не договорив, она лукаво усмехнулась.

– Тюфяк в монастырском странноприимном доме и то будет удобнее того места, где мы с Коналом сейчас ночуем, – проворчал Дункан.

– И где же вы сейчас ночуете? – осведомилась Эллен.

– В заброшенном гардеробе, на верхнем этаже восточного крыла, – признался муж.

– 0-о-о, бедный Дункан! – посочувствовала Эллен, хотя в глазах ее плясали дьявольские искорки.

– В нем хватает места только для одного, – пожаловался муж. – Поэтому мы спим там по очереди. Пока один храпит в гардеробе, другой укладывается у двери, на каменном полу. Не только холодно, но и жестко.

– В таком случае нам лучше распрощаться с королем прямо сейчас, – решила Эллен, и обе пары пересекли Львиную палату и остановились перед королем, ожидая, пока тот их увидит. Наконец взгляд короля упал на приграничных жителей. Дункан выступил вперед и поклонился:

– Мой повелитель, дворец переполнен, и хотя для нас большая честь получить приглашение на праздник Рождества, если позволите, мы завтра же отправимся домой. Поездка будет нелегкой, даже при благоприятной погоде, а кроме того, ни я, ни мой брат Конал не хотим быть застигнутыми метелью.

Король слегка приподнял брови.