рождения, Никто не сомневался в том, что я незаконная дочь короля Эдуарда. И этот человек нагло солгал, утверждая, что его дядя Ричард был человеком недобрым. Дядя Дикон обожал каждого ребенка, встречавшегося ему на пути. А эта рождественская сказочка о Тауэре! Как только мой дядя Ричард стал королем, немедленно перевез мальчиков в Мидлшем, заботясь об их безопасности и зная, что Вудвиллы попытаются захватить мальчиков и затеять беспорядки в стране. Не понимаю, как это Маргарита Бургундская может ему верить?! Впрочем, она, вероятно, не обманывается. Просто очень уж жаждет насолить Генриху Тюдору. Вы невольно становитесь ее пешкой, кузен, как и ирландцы, которые поддерживали этого человека. Но что с них взять! А вот король Шотландии должен быть мудрее!

– Ты слишком дерзко разговариваешь со своим королем! – вскинулся уязвленный Яков.

– Я говорила вам, что он самозванец, еще до того, как встретиться с ним! – отрезала Адэр.

– Идите к мужу, мадам, – велел Яков.

Адэр присела перед королем в реверансе. Но когда Эллен последовала ее примеру, тот схватил ее за руку. Она удивленно на него уставилась.

– Ей не стоило так обращаться с вами, – пробормотала она.

– Я слишком зол, чтобы вернуться к придворным, – признался король. – Пойдемте в мой кабинет и сыграем в шахматы. Мне нужно взять себя в руки, прежде чем показаться на людях.

Он буквально потащил ее за собой, но Эллен стала упираться.

– Вы расстроитесь еще больше, милорд, если проиграете, – мягко поддразнила она, – А Дункан, будет гадать и беспокоиться, куда я подевалась.

– Я пошлю кого-нибудь сказать, где ты находишься, – коротко ответил король.

– Ну конечно! Он очень обрадуется, узнав, что мы удалились в ваш кабинет! – язвительно заметила Эллен. – А ведь я еще даже не знаю, где мы проведем ночь! Я простая провинциалка и не привыкла так поздно ложиться, как придворные дамы!

Король недоверчиво фыркнул, впервые слыша ее жалобы.

– Для моих гостей уже приготовлены комнаты, и, учитывая, что я лично пригласил Брюсов и Армстронгов, вряд ли оставлю вас без теплой постели, – отмахнулся он и, остановив проходившего мимо слугу, велел: – Возвращайся в Львиную палату и найди Дункана Армстронга, лэрда Даффдура. Передай, что я играю в шахматы с его женой.

– Сейчас, милорд, – поклонился слуга, с любопытством оглядывая Эллен. Женщина показалась ему простоватой. Совсем не во вкусе его величества!

Но приказ был отдан, и слуга, мысленно пожав плечами, поспешно ушел.

– Представляю, что он успел вообразить и какие сплетни пойдут завтра! – раздраженно буркнула Эллен. – Уже к утру всему двору будет известно, что мы с вами оставались наедине. Паж был бы куда более осмотрителен, милорд. Или вам не терпится очернить мою репутацию?

– Если бы я собирался очернить твое доброе имя, моя красотка, мог бы давным-давно в этом преуспеть, – сухо парировал Яков Стюарт, но тут же улыбнулся, почувствовав себя немного лучше, У Эллен просто дар возвращать ему хорошее настроение! – И я приказываю тебе не выигрывать у меня. Мне необходима победа, пусть и самая малая! Я знал! Знал, что эта Маргарита Бургундская – двуличная сука! Да разве можно хоть в чем-то доверять англичанам?! – Распахнув дверь кабинета, он подтолкнул Эллен: – Расставь шахматы, красотка, а я покамест налью нам, вина, чтобы немного согреться.

Эллен принялась за дело и, найдя доску там, где она всегда лежала, принесла ее на маленький игорный столик, стоявший перед очагом, между стулом и диванчиком, после чего взяла в руки прямоугольную, окованную серебром шкатулку с фигурами из слоновой кости и темно-зеленого агата. Расставив фигуры, она села и стала дожидаться короля. Тот вскоре подошел к ней и, протянув кубок сладкого вина, устроился напротив.

– Если вы знали, что герцогине Бургундской не стоит доверять, почему приняли у себя этого Перкина Уорбека? – не выдержала она.

– Видишь ли, всегда существовала возможность, что он истинный принц. Но я подозреваю, что он бастард одного из анжуйских Плантагенетов, родственников, герцогини, – со вздохом ответил король.

– Но теперь вы обличите, самозванца? – допытывалась Эллен, делая очередной ход.

– Нет. Я намереваюсь использовать его, и старая герцогиня это знает. Пусть я точно знаю, что ее протеже – лжец и самозванец, он по-прежнему мне очень нужен. Я и дальше намереваюсь вести себя так, словно верю, что он настоящий Ричард Йорк. Что ни говори, а он пригодится мне больше, чем Бургундии.

– Каким же образом? – полюбопытствовала Эллен.

– Сначала я воспользуюсь его именем, чтобы положить конец неповиновению графа Хантли. Гордоны вот уже несколько лет досаждают мне, но на это Рождество граф приехал ко двору. Прелестная Кэтрин Гордон, которая все эти годы находилась под опекой моей тетушки, влюбилась в фальшивого принца. – Король ехидно хмыкнул. – Я намереваюсь их поженить.

– Вы считаете Хантли таким глупцом? – мягко спросила Эллен.

– Нет. Просто крайне честолюбивым человеком. Он не сможет устоять против искушения. При мысли о том, что его дочь в один прекрасный день может стать английской королевой, он теряет разум. – Яков снова рассмеялся. – А после этой свадьбы, когда его поманят слабой надеждой на корону, Гордон забудет свои замашки и станет тише воды, ниже травы. Как он может предать человека, давшего трон его дочери?

– Но вы лучше других знаете, милорд, что никакого трона не будет, а несчастная Кэтрин Гордон пострадает, каковы бы ни были последствия. Вряд ли Гордоны поблагодарят вас за это, – предупредила Эллен.

– Я поклянусь, что был так же одурачен, как они все, – отмахнулся король.

– Вы стали безжалостным, милорд. Никогда не думала, что вы на такое способны.