лифта. Затем нажал на кнопку вызова. Кабина медленно и со скрежетом двинулась. Я сбежал вниз по лестнице. Когда я покидал здание, кабина лифта остановилась на первом этаже.

Снова лило как из ведра, тяжелые капли били в лицо. Одна из них попала на язык, и я вдруг понял, что рот у меня открыт, да так широко, что в челюстях ощущалась боль. Совершенно неосознанно, помимо своей воли я скопировал посмертную гримасу, исказившую лицо Гарри Джонса.

– Дайте мне деньги.

Ее голос пробивался сквозь рокот мотора серого «плимута» и звуки барабанящего по крыше дождя. Вдалеке, над зеленоватой массой зданий, виднелась фиолетовая световая дымка, – светлое пятно в темноте над промокшим городом. Она протянула руку, затянутую в черную перчатку. Я вложил в нее банкноты. Она пересчитала их в слабом свете, льющемся от приборной панели. Раздался щелчок замка – сумочка открылась, потом опять щелчок – сумочка закрылась. Женщина испустила глубокий, медленный вздох и наклонилась ко мне.

– Я уезжаю, коп. Это деньги на дорогу. Одному богу известно, как они мне были нужны. Что с Гарри?

– Я же сказал, что он сбежал. Кэнино следил за ним. Забудьте о нем. Я вам заплатил и жду сведений.

– Вы их получите. На прошлой неделе мы с Джо ехали по Футхилл-бульвар. Было уже поздно, и мы включили свет, так как толчея была порядочная. Мы проехали мимо коричневого автомобиля. Я увидела за рулем женщину. Рядом с ней сидел низенький брюнет. А женщина была блондинкой. Я ее уже видела раньше. Это была жена Эдди Марза, а мужчина был Кэнино. Их нельзя не узнать, если уже видел хоть раз. Джо следил за ними, держась впереди их машины. Такой способ слежки был его профессией. Кэнино ехал в качестве охранника, он вывозил ее на свежий воздух. Примерно в миле к востоку от Реалито дорога поворачивает к холмам. На юге находятся апельсиновые плантации, а на севере фабрика, производящая цианистый калий и разные другие ядохимикаты. Возле шоссе расположен небольшой гараж и магазин, торгующий лаками и красками, владельцем которого является некий Арт Хак. По всей видимости гараж служит тайным местом, где прячут краденые автомобили. За гаражом стоит большой дом. Вокруг пустынно, а фабрика ядохимикатов находится на расстоянии в добрых пару миль. Там, в том доме, ее и прячут. Джо повернул, но мы видели, как их автомобиль поехал в сторону мастерской. Мы подождали полчаса, наблюдая за проезжавшими мимо нас машинами. Коричневый автомобиль больше не появился. Когда стемнело, Джо подкрался туда, чтобы посмотреть поближе. Дом был освещен, слышно юыло, как играет радио, а возле дома стоял только один автомобиль: коричневый. Мы убедились, что наши догадки верны.

Она замолчала. Я прислушался к шелесту шин на мокрой дороге.

– С тех пор они могли сменить район, – сказал я, – но что ж, вы продали мне то, что у вас было для продажи. Вы уверены, что узнали ее?

– Если вы увидите ее хоть раз, то не забудете ее лица. Ну, прощай, сыщик и пожелай мне счастья. До сих пор мне не везло.

– Большого счастья, – сказал я и направился через улицу к своей машине.

Серый «плимут» тронулся и, увеличив скорость, исчез за углом. Звук мотора стих вдали, а вместе с ним исчезла и пепельноволосая Агнесса, стремящаяся к новой жизни. Убиты трое мужчин – Гейгер, Броуди и Гарри Джонс, а Агнесса неслась сквозь дождь с моими двумя сотнями в сумочке, целая и невредимая, и вне всяких подозрений. Я завел мотор и поехал в центр, чтобы подкрепиться. Там я угостил себя хорошим обедом. Мне еще предстояло совершить сорокамильную вылазку под проливным дождем.

Я поехал на север по направлению к Пасадене. Выехав за город, я оказался среди апельсиновых плантаций. Дождь создавал густую завесу над дорогой. «Дворники» не успевали устранять потоки воды со стекол машины. Меня с шумом обгоняли автомобили, разбрызгивавшие струи воды.

Автострада пролегала через маленький городок, состоящий из больших магазинов и большого железнодорожного разъезда. Апельсиновые посадки редели, дорога поднималась вверх, воздух охладился, а черневшие на севере холмы становились все ближе. С их вершин дул пронизывающий ветер. Наконец я увидел слабо просвечивавшие сквозь темноту два больших желтых фонаря и светящуюся неоновую надпись: «Добро пожаловать в Реалито». Деревянные дома были разбросаны далеко от главной улицы, потом вдруг появился комплекс каких-то магазинов, свет за туманными стеклами бара, несколько автомобилей, стоявших перед кинотеатром, темное здание банка и группа людей, глядевших сквозь дождь в его окна, как будто это было что-то достойное внимания.

Миновав все это я продолжал свой путь и скоро опять оказался в чистом поле.

Примерно через милю за пределами городка дорога сворачивала. Дождь ослепил меня, так что я взял поворот слишком круто. Машина резко стукнулась о бетонную предохранительную полосу. Переднее колесо со свястом спустило. Я не успел затормозить и пробил также правую заднюю шину.

Пришлось остановиться на обочине. Я вылез из машины и зажег электрический фонарик. Два спущенных колеса. А запасное у меня было только одно. Из передней шины торчала головка большого гвоздя. Вся обочина была усыпана гвоздями. Кто-то смел их с дороги, но, к сожалению, недостаточно далеко. Погасив фонарь, я стоял, вдыхая влажный воздух и глядя на желтый свет, горевший в стороне от автострады. Казалось, он пробивается сквозь стеклянную крышу. Стеклянная крыша могла быть только крышей мастерской, владельца которой звали Арт Хак, а рядом с гаражом должен был быть дом. Я уткнул подбородок в воротник плаща и сделал шаг вперед. Но потом вернулся, вынул бумаги из ящика в машине, сунул их в карман и нагнулся к рулю. У меня был там тайник, прямо под педалью газа, точно в том месте, где во время езды находилась моя правая стопа. В нем лежали два револьвера. Один принадлежал доверенному слуге Эдди Марза, Лэнни, – другой – мне. Я взял револьвер Лэнни. Он был лучше пристрелян, чем мой. Сунув его во внутренний карман пиджака, стволом вниз, я направился в сторону гаража.

Он находился на расстоянии ста метров от шоссе и был повернут к нему глухой стеной. Я на мгновение включил фонарик и прочел: «Арт Хак. Ремонт и покраска автомобилей». Радостная улыбка появилась на моих губах, но вдруг передо мной возникло лицо Гарри Джонса, и улыбка исчезла. Я кашлянул. Дверь гаража была закрыта, сквозь щель просачивался свет.

Я обошел гараж и увидел деревянный дом. Светились лишь два окна с фасадной стороны, остальные были темные. Дом находился на значительном расстоянии от дороги и его прикрывали деревья. Возле входа стояла машина без стояночных огней и без номерных знаков, но она могла быть коричневой и принадлежать Кэнино.

Время от времени он, вероятно, позволял ей подышать свежим воздухом, вероятно, сопровождая ее при этом и держа наготове оружие. Женщина, на которой должен был бы жениться Расти Риган и которую Эдди Марз не смог удержать, женщина, которая вовсе не убежала с Расти Риганом.

Я потащился назад к гаражу и забарабанил в деревянную дверь концом фонарика. Наступила гнетущая тишина. Свет внутри погас. Я стоял, дрожа и облизывая с губ дождь. Потом снова забарабанил в дверь. Из- за нее послышался грубоватый голос.

– Что надо?

– Откройте, пожалуйста. По дороге у меня лопнули две шины, а запаска только одна. Мне нужна помощь.

– Очень жаль, мистер. Мастерская закрыта. Реалито отсюда не более мили. Попытайтесь там.

Мне это не понравилось. Я сильно заколотил в дверь. Раздался другой голос, рокочущий как маленькое, работающее где-то за стеной динамо. Я обожал этот голос.

– Он не отвяжется. Открой ему, Арт.

Заскрипел засов и одна створка двери открылась внутрь. Свет моего фонаря на мгновение осветил худое лицо. Что-то блеснуло и последовал удар, выбивший фонарь из рук. На меня был наставлен револьвер. Я наклонился и поднял фонарик.

– Выключи это, парень, – произнес грубоватый голос. – Вот так фраера и зарабатывают себе шишки.

Я погасил фонарик и выпрямился. В гараже кто-то включил свет. Он осветил высокого мужчину в комбинезоне. Тот отошел от двери, по-прежнему держа меня на прицеле.

– Войди и закрой дверь, незнакомец. Посмотрим, что с тобой делать.

Я вошел в гараж, закрыл дверь и посмотрел на худощавого мужчину, не глядя на другого, стоявшего в