Шиллера, не может жить без тирана, и именно таким тираном стала моя страсть. Ибо, служа ей, я не знаю меры. Этой страстью является психология, которая была для меня далекой заветной целью, и теперь, когда я вошел в близкий контакт с неврозами, она стала намного ближе. Две цели не дают мне покоя: первая — как будет выглядеть теория психических функций, если ввести в нее количественные соображения, разновидность экономического рассмотрения нервной энергии; и вторая — извлечь из психопатологии то, что она может дать для обычной психологии».

В 1896 году он писал Флиссу: «Если нам обоим будет отпущено еще несколько лет спокойной работы, мы непременно оставим после себя нечто, что оправдает наше существование. При этой мысли я чувствую в себе силы для того, чтобы терпеливо переносить все ежедневные огорчения и нелегкий труд. В молодости я не стремился ни к чему иному, кроме как к философскому знанию, а теперь нахожусь на пути к удовлетворению этого страстного желания путем перехода от медицины к психологии. Мне приходилось заниматься терапией против своей воли».

В эти годы Фрейд, по всей видимости, не питал больших надежд на то, что проживет долгую жизнь. На него, очевидно, оказало влияние предсказание Флисса о том, что он умрет в возрасте 51 года, и его собственные сомнения по поводу состояния своего сердца. Но, возможно, его замысел сможет быть осуществлен: «Дай мне еще десять лет, и я закончу теорию неврозов и новую психологию». Однако год или два спустя размышления о громадности такой задачи заставляют его «ощущать себя стариком. Если установление столь немногих положений, которые нужны для решения проблемы неврозов, необходимо требует такой огромной работы, энергии и преодоления столь многих ошибок, как могу я надеяться охватить хотя бы мельком, на что я однажды необоснованно рассчитывал, всю совокупность психического функционирования?» В этом контексте можно процитировать его полусерьезное, но очень интересное описание себя, которое он дал в 1900 году:

Он часто высказывал свое мнение, что мало вероятно какое-либо признание его (столь много стоивших ему) трудов при жизни, если их вообще когда-либо признают. «Никакой критик… не сможет острее меня увидеть диспропорцию между моими проблемами и решениями, и я потерплю справедливое наказание в том, что ни одна из не открытых еще областей умственной жизни, в которые я вступил первым из смертных, не будет носить мое имя или следовать сформулированным мною законам».

Может так случиться, что, возможно, лет через 50 какой-либо более поздний исследователь сделает те же открытия, и тогда его имя будет упоминаться, возможно, как имя первого пионера в этой области. По всей видимости, эта мысль абсолютно его не удручала. Что имело значение, так это возможность достижения своей цели ради его собственного удовлетворения.

По общему мнению, «Толкование сновидений» является главной работой Фрейда, той его работой, по которой его имя, вероятно, будет помниться дольше всего. Фрейд, по всей видимости, разделял такую точку зрения. Он писал в своем предисловии к третьему английскому изданию этой книги: «Подобное прозрение выпадает на долю человека лишь раз в жизни». Эта работа является превосходным образцом просветления ума, ибо открытие того, что представляют из себя сновидения, было сделано абсолютно непреднамеренно — можно сказать, случайно, — когда Фрейд занимался исследованием смысла психоневрозов.

Я спросил его однажды, какие из его трудов ему больше всего нравятся, в ответ на это он снял с полок книги «Толкование сновидений» и «Три очерка по теории сексуальности» со словами: «Я надеюсь, что вторая из этих книг вскоре станет устаревшей, так как ее положения станут общепринятыми, зато другая книга проживет дольше». Затем со спокойной улыбкой Фрейд добавил: «Кажется, такова уж моя судьба, открывать лишь очевидное: что дети обладают сексуальными чувствами, что известно каждой няньке; и что ночные сновидения в такой же степени являются осуществлением желаний, как и грезы наяву».

Нетрудно найти причину для такого общего суждения о данной книге. Это самая оригинальная работа Фрейда. Основные заключения в этой книге были абсолютно новыми и неожиданными. Это относится как к выбранной теме, а именно к структуре сновидения, так и ко многим темам, которые появились случайно. Самой важной из них является описание знакомого нам теперь эдипова комплекса, в котором откровенно показаны эротические и враждебные реакции ребенка по отношению к своему родителю. Вместе с этим идет оценка детской жизни и ее подавляющего значения для всех тех бесчисленных развитии, которые делают взрослого человека. Помимо всего прочего, эта его работа не только обеспечивает надежный базис для теории бессознательного у человека, но также дает один из наилучших способов приближения к этой «темной» области, настолько более важной в текущем поведении человека, чем его сознание. Фрейд очень справедливо назвал толкование сновидений via regia, ведущей к бессознательному. Более того, эта книга содержит множество предположений в областях литературы, мифологии и образования — его знаменитое подстрочное примечание о Гамлете является поразительным примером этого и с этих пор вдохновило многих ученых на проведение огромного количества специальных исследований.

Эта книга Фрейда является особенно исчерпывающей. Ее главная тема, исследование жизни сновидений, была выполнена с такой тщательностью, что в последующие 50 лет со времени ее опубликования ее заключения претерпели лишь минимальные изменения или добавления. Такое может быть сказано об очень немногих научных работах.

Интерес Фрейда к сновидениям восходит к раннему времени, возможно, к его детству; он всегда имел много сновидений и даже в начальные годы своей жизни не только наблюдал, но также записывал их. Всего две недели спустя после своей помолвки он писал Марте: «Мне снятся такие буйные сновидения. Мне никогда не снились те дела, которые занимали меня в течение дня, а лишь такие темы, которых я мельком касался в течение дня, а затем переходил к другим делам». Позднее это стало знакомой составной частью его теории сновидений. Годом позже он упоминает сновидение, в котором при виде ландшафта испытывает счастье. «Это сновидение, согласно составленной мною, на основании опыта, личной записной книжки для записи сновидений, означает путешествие». Эта записная книжка для записи сновидений, частые ссылки на свои сновидения и их описание в его письмах к Марте, а также ссылки на них в его ранее опубликованных трудах указывают на то, что Фрейд с самого начала приписывал сновидениям огромную важность, хотя его способ обдумывания сновидений был все еще в большой степени условным.

По всей видимости, существовали две отправные точки для заинтересованности Фрейда толкованием сновидений, так как об этих моментах он упоминает сам. Первая представляла собой тот простой факт, что, следуя за ассоциациями своих пациентов, которые постепенно становились все более и более свободными, он заметил, что они часто вставляют в них описание своего сновидения, по поводу которого они, конечно, в свою очередь, высказывали свои ассоциации. Второй отправной точкой явился его собственный психиатрический опыт наблюдений за галлюцинаторными состояниями у психотиков, где черта осуществления желания часто является очевидной.

В своем анализе сновидения, о котором мы имеем письменную запись (4 марта 1895 года, то есть до опубликования им «Очерков об истерии»), касающемся племянника Брейера Эмиля Кауфманна, Фрейд прослеживает аналогию между явным осуществлением желания в этом сновидении и в сновидении-психозе бывшего пациента Флисса, которого он ранее лечил. Это сновидение, внесенное в его