Он нахмурился, налил себе неразбавленного скотча и выпил залпом, как необходимое лекарство. Затем со стуком поставил стаканчик на стойку и снова поглядел на нее.
— Каждый раз она ухитряется испортить мне настроение.
— Почему ты ей позволяешь?
— Извини?
Джанин пожала плечами, уперла руки в бока и сказала:
— Она твоя бывшая жена, Макс. Почему тебя заботит то, что она говорит или думает?
— Не заботит.
Это действительно было так. Когда-то Элизабет полностью занимала его мысли. Он любил ее. И хотя те времена давно прошли, Макс обнаружил, что она все еще может больно задеть его. Посыпать рану солью.
— Она, как заноза в пальце, не дает забыть о себе.
— Почему ты женился на ней?
Макс плеснул себе еще скотча. Затем принес замороженную бутылку шардоне, откупорил ее и налил Джанин полный бокал. Он знал, что ледяное белое вино нравится ей. Присев рядом, он принялся внимательно разглядывать янтарный напиток у себя в стакане.
— По многим причинам. Прежде всего, потому, что наши семьи хотели этого брака.
— То есть ваши родители поженили вас? — Джанин сделала осторожный глоток и покачала головой: — Бог ты мой! Я, конечно, знала, что ты из Британии, но не подозревала, что так серьезно соблюдаешь традиции.
— Как говорит старая пословица, чем больше мы пытаемся изменить что-либо, тем дольше оно остается неизменным. Некоторые традиции в Англии очень живучи, — он откинулся на спинку софы. — Даже сегодня в определенных кругах при заключении брака прежде всего учитывается происхождение невесты и жениха, а не любовь.
— Какой кошмар!
— Полностью согласен, — он скользнул по ней взглядом и криво улыбнулся.
— Тогда почему бы Элизабет не найти другой объект для заключения подобного брака? Почему она так хочет вернуть тебя назад?
Макс поднял голову.
— Так же как и я, Элизабет не любит терять то, что ей принадлежит. Когда я настоял на разводе, ее гордость была уязвлена.
Согревая бокал в ладонях, Джанин рассматривала Макса.
— И ты действительно думаешь, что такая женщина прекратит осаждать бывшего мужа только потому, что он нашел новую жену?
— Да, — Макс вскочил с софы и, сунув руки в карманы джинсов, пошел на террасу, — потому что я планирую демонстрировать ей тебя при каждом удобном случае.
— Мне удивительно повезло.
Он повернул голову и уставился на Джанин пылающим взглядом.
— Если помнишь, ты согласилась на эту сделку.
Она примирительно выставила ладонь.
— Я знаю, что согласилась. И не пытаюсь уйти в сторону.
— Хорошо, — Макс смотрел на океан. Вечерело, и раскаленный шар солнца плавно погружался в прохладные воды. Его прощальные лучи раскрасили небо золотыми и алыми полосами. Облака льнули к горизонту и казались каравеллами, идущими под полными парусами. Макс смотрел на первые, еще совсем бледные звезды и заставлял себя успокоиться. — Мы вместе дойдем до конца, и Элизабет станет для меня лишь неприятным воспоминанием.
Позади послышался вздох, и Максу стало почти интересно, о чем Джанин думает. Впрочем, он и так прекрасно знал, о чем. Она сожалеет, что ввязалась в это дело. Он знал также, что сожаления бесполезны. Он не освободит ее от выполнения задачи.
Повернувшись спиной к потрясающему закату, Макс посмотрел на Джанин.
— В течение последующих трех недель ты будешь моей женой. Это означает, что все время ты будешь вести себя соответствующим образом, — он подошел поближе к ней, — больше никаких вечеров с подругами и танцев в клубе, если меня нет рядом.
— Так, подожди минутку, — она отставила бокал на ближайший стол и поднялась. — Я согласилась на сделку, но...
— Никаких «но», — прервал он ее и допил остатки скотча. — Ты больше не являешься обычной женщиной на отдыхе. Теперь ты моя жена и будешь делать то, что я скажу.
Она окинула его взглядом с ног до головы и сложила руки на груди.
— Знаешь, Макс? Если ты вел себя так же с Элизабет, я удивляюсь, почему она хочет вернуть тебя обратно.
Он протянул руку и привлек Джанин к себе. Затем коснулся ее губ поцелуем. Поцелуй длился и длился, и девушка почувствовала, как кружится голова и слабеют ноги. Оторвавшись на мгновение от ее губ, он приподнял бровь.
— Ты до сих пор этому удивляешься?
— Я знала, что еще пожалею, когда влезала в это дело, — сказала Джанин на следующее утро. — Черт возьми! Как же мне хочется убить его!
— Милая, — Дебби была спокойна, — рано или поздно каждая из нас приходит к мысли, что ей хочется убить мужчину, который волею судеб находится рядом с ней.
— Да, но посмотри на меня! — Джанин резко повернулась, чтобы продемонстрировать подруге шелковое фиолетовое платье с элегантным разрезом. Ее шею обвивало бриллиантовое ожерелье. Бриллианты сверкали и в ушах. Косметика была безупречна. И даже вечно встрепанные волосы Джанин улеглись аккуратными локонами. — Он превратил меня в кого-то, кем я не являюсь. Это не я. Этот дурацкий шелк, дорогая косметика, бриллианты...
— Бедняжка... Приходится носить элегантные платья и украшать себя бриллиантами. Да Страйвера нужно расстрелять за это!
— Очень смешно. — Джанин даже не улыбнулась. — Конечно, меня не приковывают цепью к стене. Но, Дебби, ты же знаешь, как я все это ненавижу. Я люблю джинсы и свободные рубашки. Я не ношу бриллианты. Да у меня их и не было никогда.
— Теперь есть, — показала Дебби на украшения. В ее голосе послышалась легкая нотка зависти.
— Никогда! Я не оставлю все эти вещи у себя, — Джанин отломила кусок горячего хлеба и отправила его в рот. — Мне не нужны его чертовы драгоценности. И дурацкие платья. Куда я их надену, когда вернусь домой? Ты можешь представить меня стоящей посреди цветочного магазина в этой одежде?
— Если тебе все так не нравится, отдай вещи назад, — предложила Дебби. — Но я все равно не понимаю, почему ты расстраиваешься. Большинство женщин были бы только рады, что мужчина тратит на них деньги.
Нахмурившись, Джанин допила остатки коктейля и поставила бокал.
— Макс ожидает, что я с радостью ухвачусь за эти вещи. Меня раздражает такое отношение. Он считает, что купил меня полностью — только потому, что я заключила с ним эту дурацкую сделку.
— Он просто не знает тебя, — Дебби похлопала подругу по руке.
Джанин действительно никогда не питала интереса к деньгам. Дебби не понимала этого. Для Джанин было достаточно иметь дом и возиться в магазине с цветами, которые она очень любила. А больше ей ничего и не надо было.
Дебби относилась к деньгам не в пример серьезнее. Ей нравилось знать, что они у нее есть.
Они были ее страховочной сеткой на черный день. Дебби упорно трудилась для процветания своего бюро путешествий и бережливо откладывала каждый цент. Это помогало ей хотя бы на время избавиться от страха перед нищетой, который постоянно жил в ее душе. Кейтлин и Джанин подтрунивали над подругой,
