трилистником знака радиоактивности.

Вперед вышел человек с ВССом и глубоким шрамом на правой скуле.

— Я Аксай. Это Барс. — Он кивнул на стоящего слева от него человека с «калашом» и тонкими светлыми усами. — Это Сабзиро. Но мы его называем иногда Ниже Нуля, чего тебе, парень, не советую.

На угрюмом лице здоровяка с пулеметом появилась угрожающая ухмылка.

— А ты, значит, Армаген? — Николай обратился ко второму человеку с «калашом» и вытянутым большеносым лицом. Именно у него была эта странная, но знакомая нерусская каска.

— Ага. — Тот кивнул.

— Можешь называть его Хачиком.

— Слышь, Ниже-нуля, я тебя сейчас опущу ниже плинтуса, — огрызнулся Армаген.

— Да у тебя ж фамилия Хачикян…

— Зато у тебя фамилия Заткнись…

— Ну, тихо вы, — досадливо поморщился Аксай, который, очевидно, был главным.

— И что, в самом деле такая фамилия? — Васнецов уставился на Сабзиро.

— А по шее не хочешь? Сабитов я.

— Ну а ты кто есть такой? — Аксай снисходительно улыбнулся.

— Я Николай Васнецов.

Он покосился на лежавший рядом собственный автомат, который, как ни странно, сталкеры не подобрали. Может, потому, что их оружие смотрело холодными стволами на него и эти люди не чувствовали опасности?

— Откуда? Куда?

— Оттуда. Туда. — Николай ухмыльнулся, подражая амбалу с пулеметом.

— Не хами, парень. — Аксай нахмурился.

— Слушайте, ребята. В последний раз, когда мы сказали, куда путь держим, на нас сильно окрысились. Пришлось поубивать кое-кого. Так что я не знаю, как и сказать.

Николай даже сам удивлялся тому, как он держался, разговаривая с вооруженными людьми. Бражник сильно напугал своими рассказами о сталкерах, но перед Васнецовым стояли сейчас вовсе не безжалостные и кровожадные монстры, а вполне нормальные с виду люди. Они явно ухаживали за собой и за своим обмундированием, что напомнило Николаю своих более взрослых товарищей из родного Надеждинска. Это успокаивало и позволяло сделать вывод, что люди эти вполне лояльны и вреда ему не причинят.

— Мы? Так ты не один? — спросил Аксай.

— Да их целая банда, — махнул рукой Армаген. — Говорю, это они резню в гадовнике устроили.

— Это правда? — Старший с интересом смотрел на молодого человека.

— Что за гадовник? — поинтересовался Васнецов, усевшись поудобнее и растирая ушибленную ногу.

— Ну, поселение с кордоном на железной дороге. Там раньше зверосовхоз был. Свиноферма и кроличий питомник. После ядрены там эти гады падальщики поселились. Мы и зовем эту клоаку гадовником.

— Понятно. Да. Наша работа. — Николай, вздохнув, кивнул.

— Молодцы. — Аксай одобрительно хлопнул его по плечу.

— Я так не считаю, — мотнул головой Васнецов.

— Это почему?

— Плохо, когда приходится убивать.

— Толково, — хмыкнул Барс.

— А почему убили? — снова спросил Аксай.

— Мы в сторону Москвы пройти хотели. А они за это на нас обозлились. Москву они, оказывается, не любят. Оружие отнять хотели.

— А зачем вам в сторону Москвы?

— Надо.

— Ну, мы тоже завтра, точнее, сегодня утром в Москву уходим. Можем объединиться. Так зачем вам туда?

— Это вы с командиром нашим поговорите. Я не уполномочен.

— Да? А головорезы твои стрелять по нам не начнут? Армаген говорит, у вас целый танк.

— Так я же с вами. Дорогу к танку только покажите. Заплутал я малость. Вы нам путь на Москву покажете, мы вас на транспорте подвезем.

— Толково, — снова хмыкнул Барс.

— Ну ладно, пошли, — пожал плечами Аксай. — Ты только автоматик свой прибери, не забудь.

— Я думал, вы его забрать хотите. — Николай потянул к себе за ремень «Калашников», который лежал в метре от него.

— Да на кой? Ты же не пленник. Гадов стрелял в гадовнике. Союзник, значит. — Аксай подмигнул. — Но если шалить вздумаешь, он тебя не спасет, усекаешь?

— Само собой. Только это… Я на улице видел деревья обугленные. Чем это их?

— Атомным взрывом, конечно. Метрах в трехстах отсюда рванула.

— Так тут радиация! — Николая снова охватило забытое на время беспокойство.

— Да брось ты. Двадцать лет уже прошло. После гороха из сухпайка радиации больше. Ты, главное, деревья местные в костер не кидай и снег не жри, тот, что на глубине. А так в допустимых пределах. Мы же не самоубийцы.

— Правда? — Васнецов вздохнул с облегчением.

— Конечно нет, мы радиоактивные мутанты, — зловеще прохрипел Армаген и разразился нездоровым смехом.

— Не слушай его. — Старший махнул рукой. — Это он мутант. Мы нормальные.

Сталкеры рассмеялись.

— Шутки у вас, — покачал головой Николай. — А сами вы, кстати, откуда?

— Из Москвы, конечно, — пожал плечами Армаген. — Сталкеров больше нигде вроде нет. Это явление наше, столичное.