стал бордовым. Из-под повязки потекла струйка крови. Он вдруг зажмурился. Сделал глубокий вдох и, достав платок, вытер кровь.

— Давай по фотографиям рассказывай. Что это за красная область? Вы вчера говорили, что это очень важная информация. — Он вдруг смягчился.

— Пожалуй, я расскажу, — сказал Макаров, который хлопком по плечу своего товарища предложил ему присесть и успокоиться. — Когда мы покинули Землю, то на следующий день наша аппаратура зафиксировала сильнейшую ионизацию в атмосфере. И странные возмущения в магнитном поле. Через пару часов случился цунами. Источник ионных и магнитных аномалий находился где-то в Северном полушарии. В районе Аляски. Когда над Аляской была ночь, мы наблюдали странное электрическое свечение над той областью. Потом война. Свечение продолжалось и после нее. Потом в том районе начали формироваться сильные циклоны. Началась конденсация облаков по всему миру. Но наиболее интенсивно это происходило опять над Аляской. И мы заметили, что это свечение в атмосфере из голубоватого приобретает красный оттенок. Мы долго наблюдали, пока были в космосе. Это звучит невероятно, но движение материковых плит Земли изменилось, и они стали все двигаться к Аляске. А возмущения в магнитном поле вообще приобрели характер настоящего магнитосферного хаоса.

— ХАРП! — воскликнул вдруг профессор Третьяков. — Это ведь ХАРП?!

— Мы тоже об этом подумали, — кивнул космонавт. — Других вариантов нет. Это ХАРП.

— Это еще что такое? — Басов устало потер лоб кончиками пальцев.

— High Frequency Active Auroral Research Program, — пояснил профессор, явно довольный подтверждением своей догадки. — Проект «Аврора».

— Проект «Аврора» — это разработка стратосферного гиперзвукового бомбардировщика, — мотнул головой генерал.

— Не совсем. Это, скорее, дезинформация для масс и иностранных разведок, — возразил Макаров.

— Допустим. И чем это грозит? И что это вообще такое, если не проект самолета?

— Это испытательный стенд для отработки возможностей перспективного геофизического оружия, которое основано на использовании средств воздействия в военных целях на процессы, происходящие в твердой, жидкой и газообразной оболочках Земли, — сказал Юрий. — В свое время много публикаций в прессе было по этому поводу. Много ученые по этому поводу выступали. Особенно после цунами две тысячи четвертого года, что Юго-Восточную Азию накрыл.

— Ну а чем грозит это?

— Континенты продолжают двигаться в одном направлении. Это может привести к критическому нарушению центра масс планеты. Тогда, как вариант, она сходит с орбиты. Это конец. Конец даже бактериям. Другой вариант. На оголенных участках происходят гигантские выбросы магмы. Мы уже говорили, что кое-где началась вулканическая активность и участились сильные землетрясения. Под действием собственных центробежных сил Земля разваливается на части, и в Солнечной системе появляется второй пояс астероидов. Это тоже конец всем формам жизни. Конечно, может это и не произойдет. Может, ХАРП сам выйдет из строя. Все может быть. Но на данный момент ситуация неутешительная. Может, наши данные неточны. Ведь наша информация — это мизер. Но надеяться на авось больше нельзя.

— И что вы предлагаете?

— Выключить ХАРП.

Генерал усмехнулся.

— Ну и где этот долбаный рубильник?

— На Аляске, разумеется.

— Еще лет сорок ехать будете? — Басов уже еле сдерживал смех.

— Необязательно, — мрачно произнес Алексеев. — У вас ядерное оружие осталось?

— Чего?

— Нам нужно ядерное оружие.

— Эка ты заговорил как, пацифист ты наш, — съязвил Басов. — Только что мне эти фотки в морду тыкал. А что теперь? У нас нет ядерного оружия. Но если бы и было. Как его туда доставить? На самолете, который почти двадцать лет в сугробах гнил? У которого топлива нет? Дальность полета которого много меньше, чем Аляска? Как? Да еще в неблагоприятных метеоусловиях и бардаке в магнитном поле!

— Можем отправиться в Москву.

— Ее тоже взорвать? — хихикнул генерал.

— Да не паясничайте вы, — досадливо поморщился Юрий. — Там бункеры генштабовские. Там кто-то должен был выжить. Мы не все ракеты использовали. При всем том кошмаре, в который превратили Землю, главные участники ядерного клуба использовали не весь свой арсенал.

— Во-первых, Москвы нет больше. Только мертвые руины. Я в этом уверен. Во-вторых, как вы собираетесь искать там бункеры?

— Там надо искать выживших. А выжить могли только в бункерах. Следовательно, найти кого-то из генштаба не так сложно, как кажется.

— Ну, допустим. Нашли вы там некоего старого одичавшего человека в маршальском мундире, жрущего чей-то труп. Допустим, он в полубреду расскажет вам о какой-то ракете, которая тоже гнила двадцать лет в шахте. И из этой шахты давно все, что можно, утащили выжившие ракетчики. У ракеты топливо протухло давно. Как вы запустите ее? Как нацелите на Аляску?

— Мы все это понимаем. Но мы не знаем, что под этой завесой красного сияния. Нам необходим ядерный заряд. Мы отправимся на Аляску.

— Да вы психи. Как вы туда доберетесь? Вы пятнадцать лет сюда ехали. А туда как?

— У нас впереди Уральские горы. А это совсем не Гималаи. За Уралом самая большая и самая стабильная тектоническая плита. А там дальше Сибирь. Это много проще. Тоже довольно стабильный регион. Мы думали над этим годы. Но снимки, которые мы смогли недавно получить с нашего покинутого корабля на орбите, окончательно поставили нас перед фактом. ХАРП до сих пор активен. Значит, разрушительные процессы продолжаются. Что-то все равно надо делать. А никаких вариантов, кроме путешествия на Аляску, нет. Это единственный шанс для выживания того, что осталось, понимаете? Пусть призрачный, но шанс. И он всего один! Поймите! Второго шанса не будет! Дайте нам оружие. Дайте нам пару-тройку смельчаков добровольцев. Мы все сделаем! Второго шанса не будет! — повторил Юрий.

Генерал вздохнул. Лицо его снова стало суровым и мрачным. Он поднялся со стула и опять стал ходить по залу. Смотрел на карту. Затем на фотографии.

— Что скажет совет? — произнес наконец он.

— Надо обдумать все. Сейчас никто, наверное, ничего не скажет. Очень много информации, — сказал один из членов совета.

— Понятно. Тогда решим так. Ученый совет проработает этот план. Через двое суток мы должны принять окончательное решение.

— Значит, как мир уничтожать, так военные тут как тут, а как его спасать, должны ученые голову ломать? — сказал вдруг один из сидящих рядом с Третьяковым пожилых людей.

— Разумеется, — усмехнулся генерал. — На том и держалась наша цивилизация. Лучшего так никто и не придумал. Только на этот раз… — Басов окинул взором единственного глаза всех присутствующих, — на этот раз военные все-таки прислушаются к мнению ученых. Заседание совета окончено.

Николай и Вячеслав молча приближались к своему жилищу. Состояние, в котором они возвращались накануне от профессора, повторилось, но оно было гораздо сильнее. Шок и потрясение были глубже. Раньше казалось, что все просто кончилось. Люди испепелили свой мир и заковали его в лед. Но нет. Оказывается, планету еще и какой-то ХАРП разрывал на части. Все эти бандиты, людоеды, люпусы и даже