Послесловие
«Мне привиделась эта книга, когда, не выспавшись, я стоял в карауле, а передо мной расстилалась бездна ночи, озаренная лишь луной и звездами». В начале 60-х, когда Пьер Гийота начал обдумывать «Могилу для пятисот тысяч солдат» среди пустошей и гор охваченного войной Алжира, он был молодым французским солдатом, чуть старше двадцати, попавшим на колониальную войну после переезда из захолустного горного района на юге Франции в Париж. Поначалу мечтавший о сражениях, Гийота постепенно начал сочувствовать алжирским повстанцам и навлек на себя гнев французского командования; герой книги Тивэ, помещенный в карцер, пережил многое из того, что выпало на долю самого Гийота. Алжирская война с ее немыслимой жестокостью, пытками и убийствами мирных жителей, ставшая прообразом множества других конфликтов в последующие сорок лет, повлияла на образы и язык Гийота; речь его однополчан с лаконичным набором отрывистых фраз впиталась в расточительно галлюцинаторный язык эпоса, который он сотворил. Книга — второй роман Гийота, после «Ашби», действие которого происходит на северном побережье Англии, — была написана в Париже, где, вернувшись из Алжира, он прозябал в нищете.
Публикация «Могилы для пятисот тысяч солдат» изменила направление французской литературы, превратив Гийота в заметную фигуру, героя ожесточенных споров. За без малого сорок лет, прошедших со дня первой публикации книги, ее признали величайшим и самым ярким французским романом современности, а сам Гийота считается единственным живущим писателем, равным таким ключевым фигурам, как Арто, Батай, Жене и де Сад. Для молодых французских писателей, художников и кинорежиссеров — от Эрве Гибера до Лео Каракса — знакомство с книгой Гийота стало значительным опытом, повлиявшим на их собственное творчество. Еще работая над книгой, Гийота сознавал, что проводит глубочайший эксперимент с материями языка и тела, эксперимент, перенесший его роман далеко за пределы беллетристики в запредельную чувственную, визуальную и лингвистическую зону. В начале 1965 года, написав сотню страниц (работу над романом он начал в октябре 1963), Гийота дал интервью, в котором объявил, что его книга радикально переоценит и отвергнет предрассудки и стратегии, привычно ассоциируемые с романной формой. По его словам, «Могила для пятисот тысяч солдат» — это «не роман, но своего рода эпос, развивающийся в оккупированной, охваченной гражданской войной вымышленной африканской стране. Есть несколько главных героев, а также персонажи, вырванные из толпы гражданских и военных двух противоборствующих сторон. Будет множество повторений слов, образов… Идея книги возникла у меня, когда я пересмотрел фильм Бунюэля «Забытые». То, что Гийота подчеркивает влияние фильма, а не литературы, демонстрирует его пристрастие к визуальным средствам, хотя в то же время каждый компонент из числа источников книги (элементы мифологии и истории, «Мальдорор» Лотреамона, Библия и многие произведения живописи и кинематографа) переосмысливается и сглаживается по ходу инкорпорирования в язык Гийота.
«Могила для пятисот тысяч солдат» связана с историческим периодом, начавшимся в 1962-ом году, когда закончилась Алжирская война и французы были вытеснены из опустошенной колонии, и завершившимся парижскими уличными боями мая 1968-го года, призванными уничтожить репрессивное государство. Книга Гийота, опубликованная за несколько месяцев до этих боев, внесла свой вклад в необычайную атмосферу восторга и протеста той эпохи: написанные по трафарету фразы из «Могилы для пятисот тысяч солдат» появлялись среди граффити, испещривших парижские стены. Но в книге сокрыты и другие исторические эпохи, полные запредельной жестокости: например, в сцене, где связанные дети висят на крюках, пока их конечности постепенно срезают, и тела превращаются в кучи разрубленной плоти на земле. Второе издание романа Гийота посвятил своему дяде, который за участие в сопротивлении во время Второй мировой войны был заключен в нацистский концлагерь Заксенхаузен. В июле 1991 года мы с Гийота посетили концлагерь, где погиб его юный дядя. Заключенных там убивали инъекцией яда или пулей в затылок; когда в пустом и обветшавшем лагерном кинотеатре мы смотрели документальный фильм о Заксенхаузене, казалось, что зрителям этих зверств по-прежнему следует опасаться пули в затылок. В то время, после ликвидации ГДР, история бывшего концлагеря пересматривалась — нацистский геноцид преуменьшали, и внимание журналистов сконцентрировалось на преступлениях, совершенных советскими оккупационными войсками, которые заняли Заксенхаузен в 1945-м году, превратив его в лагерь для интернированных, многие заключенные которого погибли от истощения. Часть лагеря в то время собирались разрушить и превратить в супермаркет (в конечном счете, от этих планов отказались). Сама история распадалась у нас на глазах. В лагерной прозекторской, где, возможно, побывало тело его дяди, Гийота выломал на память кусочек напольной плитки. Свидетельствуя о проектах Гитлера, Ленина и Мао, «Могила для пятисот тысяч солдат» провидчески воплощает множество последующих конфликтов (в Камбодже, Боснии, Косово) и фигур новейшей истории, вдохновляющих братоубийство и революции.
«Могила для пятисот тысяч солдат» перенасыщена спермой бесчисленных совокуплений — их формы бесконечно варьируются, а участниками становятся слуги и хозяева, солдаты и генералы, собаки и проститутки. В своей книге Гийота воплотил уникальное видение жизни как безжалостного спектакля рабства, проституции, ликования и распада, в котором только безумное вторжение секса способно подорвать власть. В первую очередь, именно обилие сцен секса, перемежающихся с хладнокровными описаниями зверств, привело к взрыву негодования в СМИ после публикации романа. Ответ Гийота был недвусмысленным: «Я не собираюсь оправдываться. В конце концов, мне пришлось сделать нечто худшее: прожить собственную книгу». Непрерывная сексуальная детонация романа породила и погубила множество попыток его экранизировать, но предоставила материал для нескольких удачных театральных постановок, среди которых выделяется спектакль Антуана Витеза в Пале-де-Шайо. Произведения Гийота после «Могилы для пятисот тысяч солдат» сложились в высшей степени впечатляющий инновационный корпус работ — от романов «Эдем, Эдем, Эдем» (1970) и «Проституция» (1975) до колоссального многотомного труда «Потомства».
Иностранные читатели были лишены знакомства с «Могилой для пятисот тысяч солдат» примерно четыре десятилетия. Единственный рукописный экземпляр английского перевода книги, выполненного Хелен Лейн, по случайности или намеренно погиб в огне: сам Гийота не знает подлинную причину этого несчастья. Английский перевод Ромэна Слокомба вышел только в 2002-м году. Не столь горючие переводы (например, на японский) перенесли физическую и визуальную материю книги в другие культуры с последствиями, похожими на французские. В иноязычных культурах нет произведений, подобных книге Гийота, да и в контексте французской литературы она остается отчаянно одинокой: читатель «Могилы для пятисот тысяч солдат» вступает на чувственную территорию, отсутствующую на картах, всепоглощающий «анус мира».
