К северу от «белой пирамиды», менее чем в двух километрах от нее, находится вторая пирамида Снофру, так называемая «розовая пирамида». Она имеет очень крупные размеры, но словно бы прижата к земле. Дело в том, что по отношению к площади основания ее высота необыкновенно мала. Наклон стен этой пирамиды весьма невелик, причем они поднимаются вверх приблизительно под тем же углом, что и верхняя часть «ломаной пирамиды».

Помимо этого, она имеет еще 2 главных отличительных признака от «белой пирамиды» Снофру. Во-первых, каменные блоки наружных слоев уложены на ядро не вертикально, а горизонтально. Во-вторых, эта пирамида не «ломаная», не ступенчатая и не «ложная», а по всем параметрам «истинная».

Итак, этой северной пирамидой Снофру можно завершить исторический экскурс, посвященный архитектурной эволюции пирамид. Таким образом, «истинная» пирамида приобрела геометрически правильную форму в результате постепенного и многократного упрощения архитектурных форм первых построек подобного рода, которые осуществлялись в Древнем Египте главным образом с культовой целью.

А между тем остается без более или менее определенного ответа один из главных вопросов в исторической науке: почему надгробие египетских правителей приобрело именно форму пирамиды, а не какой-либо другой фигуры? На этот счет есть много гипотез, среди них есть и весьма остроумные.

Однако качество этих гипотез находится в обратной пропорции к количеству точных данных по этому вопросу.

Вот, например, что пишет на этот счет Гонейм в своей книге «Потерянная пирамида»: «Строя свою ступенчатую пирамиду, Джосер, скорее всего, просто стремился создать памятник, который высотой превзошел бы гробницы всех его предшественников и символизировал «Первозданную Гору» — вершину, возникшую на заре творения из первородных вод». Эта версия кажется вполне убедительной и разумной. По крайней мере, она более достоверна, чем предположение о том, будто бы пирамида выполняла роль ступеней или лесенки, поднимающихся прямо в небо.

Однако в «Текстах пирамид» позднейших правителей, в особенности VI династии, есть, например, надписи следующего содержания: «Я изготовил для себя это сияние твое в качестве лестницы под ноги мои, по которой я выйду к этой матери моей, живому урею на челе Ра…» (§ 1108).

Другая надпись гласит: «Да сделает небо сильным солнечное сияние для тебя, да поднимешься же ты на небо подобно оку Ра…» (§ 1231).

Конечно, надо обладать изрядной долей фантазии, чтобы из этих (и еще менее определенных) надписей сделать вывод о том, что «пирамида — это материализация идеи ступеней, ведущих на небо» или «идеи лестницы» (а по другой версии — «подымающегося вверх дыма кадильниц»).

В тесной связи с проблемой возникновения «истинной» пирамиды Эдвардс в своей книге «Египетские пирамиды» высказал следующую мысль: «Интересный вид порой представляется нам в Гизе под вечер пасмурного зимнего дня. Если стоять на дороге, ведущей в Саккару, и смотреть на запад, в направлении поля пирамид, то можно увидеть, что косые солнечные лучи падают примерно под тем же углом, что и стены Великой пирамиды. Создается впечатление, будто перед тобой нематериальный прообраз и его материальное воплощение».

Это интересное наблюдение, безусловно, верно: если небо над Гизой закрывается облаками, то указанный оптический эффект можно наблюдать не только зимой. Однако крайне сомнительно, чтобы только этим можно было бы объяснить пирамидальную форму царских гробниц и надгробий Древнего Египта. Справедливости ради надо отметить, что Эдвардс тоже не утверждает это безапелляционно.

Другой ученый, Черный, в своей книге «Древнеегипетская религия» выдвигает такую интерпретацию данного вопроса: «Как нам кажется, переход от ступенчатой пирамиды к истинной был следствием победы гелиопольского культа солнца, и форма пирамиды подсказана формой бенбенета, высокого заостренного конусообразного камня, которому поклонялись в Гелиополе как прибежищу солнца, чьи лучи во время утреннего восхода раньше всего касаются вершины бенбенета».

Конечно, в данной книге нельзя осветить все вопросы, связанные с началом строительства и эволюцией пирамид. Однако на один вопрос ученым давно следовало бы ответить, а именно: почему пирамида называется пирамидой?

Так, большинство ученых считает, что слово «пирамида» происходит от греческого «пирамис» (во множественном числе «пирамидес»), что буквально означает «геометрическая пирамида». Указанное слово этимологически связано со словом «пир», то есть «огонь» (так как пламя по своей форме часто похоже на пирамиду). Эго слово может быть связано и со словом «пира», что, помимо прочего, означает «погребальные костры», а в переносном смысле — «могила».

Между прочим, тем же словом греки называли и хлебный кулич, который тоже имел форму пирамиды. Таким образом, все эти объяснения кажутся достаточно убедительными.

Однако приведенные данные вовсе не решают поставленный вопрос. Почему? Дело в том, что в греческих этимологических словарях обычно утверждается, что слово «пирамис», по всей вероятности, египетского происхождения! Более того, точного доказательства нет и этому предположению.

Современные же египтяне называют пирамиду аль-харам, а во множественном числе — аль-ахрам. Таким образом, ответа на вопрос, почему пирамида называется именно пирамидой, до сих пор нет, и исследователи теряются в многочисленных догадках.

Строители пирамиды Хеопса (так называемой Великой пирамиды), к сожалению, не оставили никаких описаний тех методов и способов, которыми они пользовались при возведении этого колоссального сооружения.

Наиболее древние египетские документы свидетельствуют о том, что Великая пирамида была построена в память о глобальной катастрофе планетарного масштаба, которая привела к пожарам и затоплению обширных территорий на Земле.

Арабские же источники говорят о том, что пирамида Хеопса была построена неким царем по имени Сурид (или Саурид) еще до Великого Потопа. Этому древнему правителю якобы было следующее видение: будто весь мир перевернулся и звезды упали с неба. Это произошло оттого, что огромная планета упала на Землю в тот момент, когда «сердце Льва достигло первой минуты головы Рака».

Поэтому этот царь решил построить пирамиду и зашифровать в ней все знания, которыми владели мудрейшее люди его времени, включая тайны астрономии, геометрии и физики, трактаты по драгоценным камням и механизмам, о строении небесной сферы и земного шара.

Согласно арабским легендам, Великая пирамида хранит в себе в зашифрованном виде не только карту звезд и их циклы, но также историю и даже хронологию прошлого и будущего.

Что же касается такого вопроса, когда была построена Великая пирамида, то арабский историк Абу Зейд эль-Балхи цитирует по этому поводу древнюю надпись, в которой сказано, что Великая пирамида была возведена во времена, когда «созвездие Лиры находилось в созвездии Рака», то есть около 73 ООО лет назад.

А вот данные иудейского историка Иосифа Флавия (I век нашей эры) говорят о том, что построили пирамиду некие сефиты, которые были творцами мудрости и понимали законы небесной сферы. Чтобы сохранить знания для всего человечества, они соорудили два памятника — один каменный (то есть Великая пирамида), а другой кирпичный.

Однако знаменитый путешественник прошлого Ибн Баттута, живший в XIV веке, считал, что Гермес Трисмегист, то есть иудейский царь Енох, «узнав по явлению звезд, что грядет потоп, построил пирамиды, запечатлев в них научные трактаты и другие знания, достойные быть сохраненными».

Известный теософ Безил Стюард, автор книги «Загадки Великой пирамиды», тоже говорит о том, что Великую пирамиду, хотя она и находится в Египте, построили не египтяне. Стюард считает, что если собрать все факты и скрупулезно их проанализировать, то станет понятно, что «семена египетской мудрости были посеяны несколькими колонистами, пришедшими в страну с миром и соорудившими эту великую конструкцию». Этими колонистами, по мнению Стюарда, были азиатские или европейские путешественники, которые были необыкновенно мудрыми и обладали большими познаниями. Как только строительство пирамиды было закончено, они покинули страну, унеся с собой все свои знания.

По мнению Стюарда, план возведения Великой пирамиды существовал уже задолго до начала ее строительства и был результатом труда только одного-единственного мудреца, «который принадлежал к