— Я сказал, хватит орать!!! Прекратить истерику!!! Тебя мама не учила, что читать чужие письма не хорошо? Так вот это — НЕ ХОРОШО!!! ЭТО — ПЛОХО!!! Второе. Я никогда и ни с кем тебе не изменял! С тех пор, как мы с тобой встретились, у меня не было другой женщины! Я ТЕБЯ люблю. Этот вопрос мы закрыли, я надеюсь???
Женя смотрела на него, слегка ошарашена. Китяж никогда не позволял себе повышать на неё голос.
— Закрыли, — согласилась она, — Второе. Что у тебя за вечный бой во сне? В атаку идёшь, перезаряжаешься, прикрываешь???
— В компьютер переиграл.
— Не рассказывай мне…
— Я переиграл в компьютер.
— Я помню, как ты в Кингисеппе разбирался. Там ты тоже играл в компьютер???
— А ты бы предпочла остаться там? С теми тремя быками???
— Те быки хотя бы не врали. Я знала, что им от меня было надо! И они знали!!! Ты служил в армии!!!
— В моём военном билете написано «НЕ СЛУЖИЛ»! Хочешь — посмотри! — он вытащил из комода военник, — Обещаю, что не буду больше играть в компьютер. И мы будем жить долго и счастливо. Договорились?
— Вы дёйго буите вугаться? — в комнату зашёл маленький заспанный Данька, который к двум с половиной годам уже довольно сносно разговаривал.
— Мы не ругаемся, сынок, — потрепав Даньке причёску, Китяж посадил его на колено, — мы решаем, как назвать твоего братика.
— Или сестричку, — улыбнулась Женечка.
— Или сестричку, — согласился Кирилл.
г. Павловск.
28 июля 2005 г.
— Болит.
— Я тебе говорил, давай сходим к Герману. Лучшего зубодёра в Павловске просто нет.
— Я не хочу его рвать. Я хочу его вылечить.
— Ну, значит, залечит. Или посоветует доктора, который залечит.
— Нет.
— Что, НЕТ?
— Не пойду.
— Так, болит же, — Кирилл привык к капризам Жени, но сейчас он уже начинал беситься, — Короче, я звоню отцу и беру телефон Германа. А там, посмотрим, — он нашёл в мобильном номер бати. Два гудка и отец снял трубку.
— Привет будущему дважды папе.
— Привет, дед. Дай телефон Германа Владимировича.
— А что случилось?
— Проблемы прямой кишки, — иронично ответил Китяж, — Как ты думаешь, зачем мне его телефон?
— У тебя болит?
— У Жени.
— Я сейчас подъеду.
— Ты в Павловске?
Но вместо ответа в трубке уже звучали короткие гудки. За Женю переживали очень и как только, у неё что-то начинало болеть, все были готовы свернуть горы.
Отец приехал через пятнадцать минут и с порога заявил.
— С Германом я договорился, поехали Женечка.
Женя сделала круглые глаза.
— Сейчас?
— Нет, вчера, — Кириллу уже хотелось, чтобы Женечка скорее родила. Её капризы уже начинали раздражать.
— Не, — затрясла головой Женя, — я так не могу… мне надо подготовиться… Мне надо…
— Подготовишься в поликлинике.
— Не, не, не… ОЙ!
— Ну, ещё, давай рожать, — усмехнулся Китяж, — Всё что угодно, лишь бы зубы не лечить.
— Кирюша, — Женя сделала немного испуганное лицо, — а ведь я, и в правду, рожаю.
— Да ладно, — Тяжин продолжал ухмыляться, однако тревога в его душу закралась.
А через пятнадцать минут он уже нажимал на педаль, разгоняя Х5 по кольцевой. Слава богу, первую нитку Вантового моста уже открыли.
Роды, вообще-то, процесс серьёзный, и, в принципе, к появлению второго малыша Тяжины готовились заранее. Подобрали хороший роддом, на «Солидарности», договорились с заведующей отделением, пробили палату и так далее.
Вот только как говорила покойная бабушка Тяжина: «Срать и родить — нельзя погодить».
Поэтому, Кирилл давил на педаль, выжимая из дизельного двигателя все его двести восемнадцать сил. Из Павловска до 18-ого роддома они домчались за каких-то двадцать минут. Женечка, в вопросе родов была уже опытна. Схватки были лёгенькие и не периодичные. А это означало, что торопиться им не особо и нужно.
Во двор роддома они заехали в три дня. Акушер, Татьяна Евгеньевна, была предупреждена по телефону и встретила их сразу, в приёмном покое. С её помощью появился на свет Данька. А теперь, подошла очередь Ильи. Кирилл сразу сказал, что если будет парень, он обязательно назовёт его Илья. У него был младший братишка — Илья. Он умер у Китяжа на руках, не дожив до своего первого дня рождения полтора месяца. Родители Кирилла были категорически против такого имени, но Тяжин сказал, что ему по барабану на предрассудки. Он назовёт его Ильёй. НАЗЛО ВСЕМ!!! Он чувствовал — его сын проживёт и за себя и за своего маленького дядю.
И он родился. Не большой — всего два девятьсот весом и пятьдесят один сантиметр ростом. Всего лишь на пятьдесят грамм меньше Даньки. Покричал, посопел, улыбнулся и заснул. Вообще, надо сказать, что Илюха родился удивительным ребёнком. Улыбка на его личике была словно нарисована. Это был настолько жизнерадостный ребёнок, что становилось понятно — этому всё по барабану.
Через три дня Женечку и Илью выписали из роддома. Китяж, как водится, сунул медсестре зелёненькую, хрустящую бумажку, забрал малыша и они, все вместе, поехали домой.
В отличие от Данки, который сосал соску до трёх лет, Илья отказался от пустышки сразу. При первых же попытках «заткнуть ему рот», он делал такую мину, по которой было понятно: «Либо натуральную, либо НИЧЕГО». Спал он, как по часам, даже когда подрос. И эта привычка осталась за ним на всю жизнь. Подъём в пол шестого, отбой в девять вечера.
Как только он научился работать руками, он стал совсем самостоятельным. Спать он уже ложился сам. Возьмёт, бывало в руки бутылочку с соком, да так с ней и заснёт. Проснётся утром, орать не будет. Сок допьёт и давай играться в карусельки, да погремушки.
В апреле 2006-го он уже начал вставать в кроватке. И вот тогда началось самое весёлое. Покоя родителям больше не было. Как только он понял, что он может стоять, он попытался из кроватки вылезти. И У НЕГО ЭТО ПОЛУЧИЛОСЬ! Представьте себе бешенные глаза Жени, когда ребёнок, которому нет ещё года, рано утром, встал рядом с ней, опёршись на кровать и, со звонким смехом, потянул её за нос.
Конечно, сначала она не поняла, что произошло. Ткнув сонного Кирилла в бок, она спросила.
— Ты почему Илюху из кроватки вытащил и одного оставил?
— Он сам, — сквозь сон ответил Китяж.
