беспамятстве, я, знаешь, как-то… - Воробей еще разок, уже сильней, пнул гиганта по ребрам. Голова качнулась и безвольно завалилась на бок. – И этот плоскозатылый, - удивился он. -  Чё ж вы все такие плоскозатылые-то?.. Видать мозгов мало…

 Семен присел на корточки рядом с трупом, брезгливо дотронулся до сонной артерии. Не почувствовав биения, убрал руку и вытер пальцы о штанину.

 - Готов, - констатировал он. – Какие-то эти планетяне на голову слабые. Мало того, что тупые, так еще и удара не держат.

 Вдруг инопланетянин открыл глаза, резко сел и схватил Воробья за горло. Семен выронил излучатель, обеими руками ухватился за руки гиганта, пытаясь оторвать их. Но не тут-то было, сил у раненного гиганта оставалось еще много, по крайней мере, больше чем у целого и невредимого Воробья. Семен сразу понял две вещи: во-первых, что действует он неправильно, а во-вторых, если сию минуту не вырвется из цепких рук инопланетянина, задохнется. Он отнял правую руку и, с трудом расстегнув ремешок ножен, выхватил десантный нож. Отведя руку назад как можно дальше, с силой вонзил клинок в незащищенный бок гиганта по самую рукоятку. Куда попал – непонятно, но по всему попасть должен был под сердце. Однако инопланетянин хватку не ослабил. Семен ударил снова, потом еще, еще, еще раз. Он задыхалсялся, у него потемнело в глазах, но все бил и бил. Наконец, противник разжал пальцы и, захрипев, откинулся на спину.

 Воробей обессилено откатился в сторону, полежал минуту, держась за горло и судорожно со всхлипами глотая воздух. Потом с трудом поднялся на ноги, хрипло выдавил:

 - Живучий, гад… - зло посмотрел на инопланетянина, лежащего в луже собственной крови. Кровь была такая же красная, как и человеческая.

 Пошатываясь, Воробей подошел к лежащему на земле излучателю, нагнулся поднять и вдруг заметил за спиной движение.

 - Да сдохнешь ты, в конце концов, или нет! – Воробей повернулся к гиганту и уперся взглядом в широкий раструб того самого орудия, работу которого несколько минут назад прилетевший гигант продемонстрировал на бедолаге-псе.

 Скорей всего, оно отлетело в сторону при выстреле Воробья и лежало на земле, дожидаясь, когда его подберут, однако раздумывать над тем как оно оказалось в руках смертельно раненного, но все еще живого гиганта, было некогда. Человек и инопланетянин одновременно нажали на курки. От гиганта осталось мокрое место, этакая вытянутая бурая клякса, словно разбилась большая бутыль с йодом. Смертельная волна, вырвавшаяся из дула вакуумного излучателя Воробья убила его врага, но изломав, истончив фиолетовый луч, слегка изменив его траекторию, не смогла полностью погасить энергию последнего выстрела дьявольского оружия.

 Воробей не ощутил удара, лишь внезапное сильное жжение в левой стороне груди, словно там вспыхнул огонь. Он выронил излучатель, сморщился от боли и опустил глаза на грудь. Увидев тлеющие обрывки материи, подумал:

 «Такую дыру не залатать… Надо у Решетова новую ро…»

 Эта странную, смешную мысль Воробей не додумал и как подкошенный рухнул наземь…

 Скворец вернулся через два часа. Стас к тому времени уже провел инструктаж инженеров и, вручив им электронные носители, отправил совершать трудовой подвиг. (Сроку на подготовку к запуску в производство обеих установок дал одни сутки).

 Лицо Федора светилось счастьем.

 - Ну что, я оказался прав? – улыбнулся Филин.

 - Ты о чем? – спросил Скворец, хотя прекрасно понял вопрос. Потому и слегка покраснел.

 - Я о Стелле… Любит?

 Федор покраснел еще больше, кивнул.

 - Тебе огромный привет от Станиславы.

 - Спасибо.

 - Просила передать, что ждет тебя.

 - Вот и славненько… А как там с машиной времени? – не показывая нахлынувшей радости, Стас перешел к делу.

 - Все готово, но… - Скворец замялся.

 - Ну чего там еще? – подтолкнул Стас.

 - Мы со Стеллой решили пока не продолжать эксперимент. Я хотел сначала с тобой посоветоваться… Может, не стоит бойцов из прошлого перемещать, если теперь… ну, в общем, если такое воодушевление у народа по поводу… в связи… И вообще. - Скворец замолчал, запутавшись.

 Стас подошел к окну и долго смотрел на заводские цеха, молчал. Потом, не поворачиваясь, сказал:

 - Ты, наверное, правильно рассудил. Действительно, зачем мертвецов беспокоить? Они уже один раз умерли, по второму разу умирать не каждый захочет… - Повернувшись и увидев, что румянец на лице Скворца стал ярче, Стас подошел и, положив ему на плечо руку, сказал: - Да нет, все правильно, Федя. Сами справимся! Ты правильно сказал: теперь цепная реакция по всему миру пойдет… А ты почему один? Где Сокол?

 - Оружие распределяет. Как мы решали: каждому из командиров подразделений, а те уже определят – кого первого вооружить… Ничего, скоро всех бойцов освободительной армии Полынограда излучателями обеспечим, - радостно сказал Скворец, вытаскивая из внутреннего кармана диск и тряся им в воздухе. – Ну, ладно. Я на завод…

 Неожиданно вошел Нк-Ас с бледными глазами.

 - Что опять случилось? – пытаясь скрыть раздражение, тихо спросил Филин.

 «Ваш товарищ вступил в бой с гигантами. Он тяжело ранен…»

 - Кто?!! – в один голос вскрикнули оба бойца.

 «Воробей»

 - Я так и знал, - мрачно произнес Стас. – Где он? Как он? Он жив?

 «Лучшие врачи города Энска борются за его жизнь. Но ваш друг потерял много крови. И сердце… сейчас он на искусственном, требуется…»

 Стас не дослушал крдака и опрометью выбежал из комнаты, бросив Скворцу на ходу:

 - Я лечу в Энск, остаешься за старшего.

 - Кровь, не самое главное. В настоящее время вашему товарищу проводится интенсивная терапия. Гемостаз и гемодинамика находятся под нашим контролем… - Женщина-кардиохирург говорила тихо, не поднимая глаз. – Мы сделали все, что могли… Если бы вашего товарища… Воробья, как он сам себя называет, доставили сюда хоть на час раньше… Видите ли, ткани уже частично омертвели, а речь идет о сердце… Искусственное сердце применяется только на первоначальном этапе… Здесь, знаете ли…

 «Чего она крутит? – разозлился Стас. – Гемофигня какая-то… Сказала бы прямо: абзац вашему Воробью!»

 - Короче, доктор! – прервал он врачиху. – У Воробья есть шанс?

 - Требуется срочная пересадка донорского сердца…

 - Которого естественно нет.

 Хирургиня вскинула глаза; они оказались огромными и очень синими. И молодыми. Вообще эта женщина была совсем молоденькой. Девушка. Может, лет двадцать пять, может, меньше. В синих глазах стояли слезы.

 - Вы видели в коридоре сидят люди? – спросила она.

 - Честно признаться, не обратил внимания.

 - Их двадцать два человека. Это те, чьи показатели подходят.

 - То есть, вы хотите сказать… - опешил Стас.

 - Да, это добровольцы. Каждый из них хочет отдать Воробью свое сердце.

 - Но они же… - Стас замолчал, потрясенный услышанным.

 - Вы Филин? – спросила хирургиня. Стас кивнул. – У Воробья шансов нет. От сердца, вынутого из живого организма, он отказался наотрез… Пойдемте со мной, Воробей просил, чтобы вы пришли, он хочет что-то сказать.