Разворачиваясь на бегу, роты ломили кустарником.

Я трусил с прихрамывающим комбатом. Ветки хлестали по рукам, по лицам, под сапогами взасос хлюпала грязь. Где-то серия гранатных взрывов, пулеметные очереди. Скорей, скорей к японским позициям! Выбегаем на опушку: огневые позиции, окопы.

С криком «ура», нажимая на спусковые крючки автоматов, швыряя гранаты, накатываем на японцев. Они — кто отстреливается, кто поднимает руки, кто дает деру в кустарник, в чащобу.

Мы развернулись и теперь правым флангом смыкаемся с нашими, образуя что-то вроде кольца вокруг японских позиций. Раза два-три рявкнула вражья пушка и умолкла, будто поперхнулась собственным снарядом. Наша стрельба нарастает. Крики «ура» то никнут, то вздымаются. По центру гудят танки и самоходные установки, изредка стреляют. Снарядов мало, зато гусеницами могут давить — комбриг и поставил им в основном эту задачу.

Бой выдался даже более коротким, чем я предполагал. Раздвигая ветки, круша, размолачивая стволы деревьев, из чащи навстречу нам выполз танк — сто двадцать седьмой, макухннскпй! — и я уразумел: бою конец! Стрельба утихала, японцы в перепачканной, изорванной одежде — некоторые были ранены — складывали оружие. Горка его росла, и росла моя радость: никто в моей роте не пострадал.

Будни войны разматывались, как телефонный провод с катушки связиста, — неостановимо, беспрерывно. Изо дня в день. марши и бои, но и в их напряженном чередовании нам не хватало новостей — как действует Забайкальский фронт, как Дальневосточные фронты, Тихоокеанский флот, Амурская флотилия, не хватало масштабных новостей. Из-за нелетной погоды самолеты давненько не доставляли нам газет. Из-за этого же ненастья и главным образом из-за гор походные радиостанции еле-еле поддерживали связь со штабом армии, штабом корпуса, чуть лучше — с идущими по соседству стрелковой дивизией и артиллерийским полком. Выручил трофейный радиоприемник. Крутили ручку настройки, сдвигая стрелку волноискателя, светофором горел зеленый глазок, в утробе приемника потрескивали разряды. Сквозь шорох и треск прорезалась чужая речь, чужая музыка, а сквозь это, чужое, прорезалось вдруг свое, русское. Москва? Хабаровск? Чита?

Похоже, передавали сводку Совинформбгоро, из которой явствовало, что нынешний день на Дальнем Востоке прошел под знаком контратак японских войск против позиций советских войск.

Получается: то, что происходит с нашим передовым отрядом, типично. Японцы по-прежнему огрызаются.

Из той же радиопередачи мы узнали, что войска Забайкальского и Первого Дальневосточного фронтов успешно продвигаются навстречу друг другу, как клешами охватывают Кватпупскую армию, и между передовыми отрядами фронтов не более двухсот километров. Ловушка захлопнется, «котел» будет отменный. Новость что надо.

На привале солдатушки гаркнули:

Вот это стишки — лучше не придумаешь: и про махорку верно, и про дозоры, и про боеготовность. А то развез мерихлюпдию: душа глохла, гибельный конец, пахнет чебрец! Под «Махорочку» и строевым можно рубать. А кто будет маршировать под твои сочинения, Глушков?

События под Муданьцзяном — первым крупным городом на пути ударной группировки 1-го Дальневосточного фронта — огорчали маршала Мерецкова: наступление замедлилось, сказались и мощь неприятельских укреплений, и наводнение, и переброска в мудапытзянскую группировку фронтовых резервов. Поэтому командующий фронтом повернул основные силы 5-й армии генерал-полковпика Крылова в обход Мудапьцзяна на Гирин, а на 1-ю Краснознаменную армию генерал-полковника Белобородова возложил захват города с последующим продвижением на Харбин.

События же на левом крыле фронта развивались, радуя Кирилла Афанасьевича: 25-я армия генерал- полковника Чистякова, усиленная 10-м механизированным корпусом генерал-лейтенанта танковых войск Васильева, успешно наступала в сторону Гирина.

А еще одиннадцатого августа моряки-тихоокеанцы высадили десант разведчиков в северокорейском порту Юки. Началась также высадка морских десантов в портах Расин и Сейсин. Па соединение с десантами устремились по побережью войска 25-й армии.

Таким образом блокировалось возможное отступление Квантунской армии в метрополию.

У начальника инженерных войск 1-го Дальневосточного фронта Аркадия Федоровича Хренова весть о тех десантах вызвала в памяти давние события: Крым, Феодосия, торпедные катера, врывающиеся в занятый гитлеровцами порт, высаживающиеся на причал батальоны. Дерзкий, внезапный десант! А почему бы идею десантирования не использовать для взятия Харбина и Гирпна — главных объектов наступления фронта? Хотя моря тут нет. и корабли не нужны. Другое нужно…

Взвесив все и продумав, генерал-полковник инженерных войск Хренов рискнул доложить о своей идее Мерецкову. Тот принял незамедлительно, любезно предложил:

— Майку попьешь?

— Не до чаю, Кирилл Афанасьевич! Есть предложение по скорейшему захвату Харбина и Гирина.

— По скорейшему? Интересно! — Мерецков оживился, отодвинул стакан с чаем, — Докладывай.

— Предложение такое: срочно готовить воздушные десанты и высаживать там!

Мерецков поглядел на Хренова исподлобья:

— Инженер, ты разве не знаешь, что у нас нет парашютных полков?

— У пас достаточно транспортной авиации. Десанты можно высадить прямо на аэродромах. Сыграем на полной внезапности.

— Ну что ты, что ты! — быстро, в своей манере как бы открещиваться проговорил Мерецков. — И не говори, это авантюра чистой Г.ОДЫ.

— Почему же авантюра? Я тут кое-что рассчитал…

— Пет, нет! Не будем об этом…

Сутулый, располневший Мерецков и маленький, удивительно статный Хренов заговорили об инженерных нуждах фронта. Но каждый думал о своем, проистекавшем из только что оборваппого разговора. Аркадии Федорович знал, что командующий ценит его и доверяет ему, однако знал и другое — командующий осторожен.

Мерецков позвонил Главкому, Василевский идею десантов одобрил, позвонил и другим командующим фроптами, довел до их сведения инициативу 1-го Дальневосточного и дал каждому комфронта право подписывать с японцами конкретные документы о капитуляции.

Два дня спустя, когда главная группировка продвинулась уже на полтораста километров, Мерецков вызвал Хренова и как ни в чем не бывало спросил:

— Ну, Аркадий Федорович, готовы твои десанты?

— Готовятся, товарищ командующий. Под непосредственным руководством подполковника Забелина Ивана Николаевича.

— Десанты формируются из саперов?

— Да, из штурмовых подразделений преимущественно. Народ отборный.

— Вот и хорошо. На днях десанты могут пригодиться. Если японцы взорвут в Харбине и Гирине мосты