— Разве не прекрасно? Пожалуй, мне можно будет здесь и остаться, не правда ли?

Товарищ его, солдат-связист, уже долго не бывавший в горах, услышал, что часы бьют 11 и уже собрался встать, но замедлил. Молодой начальник станции УКД говорил:

— Что скажешь на это? Я хочу еще поговорить.

— Сегодня вечером я свободен, — прервал его моряк. — Но о чем будем говорить?

— Давай поговорим о войне, — сказал Ягинума. — Скоро уже месяц, как началась война, а между тем события этой войны совершенно непонятны. Где сейчас может находиться американская эскадра? И как будет вести себя японский флот?

— Разве ты не читал четыре-пять дней тому назад в газетах, что американская эскадра, выполнив все приготовления к походу в Сан-Франциско и Сан-Педро, направилась к Гавайям? Тебе хорошо известно также и то, что японские силы достигли Гуама и, кроме того, совместно с армией в настоящее время ведут наступление на Филипины.

— Все это я понимаю, но ведь Филиппины еще не окончательно пали. Так где же теперь находится японская эскадра и что она делает?

— Об этом я, конечно, тоже ничего не знаю, милый, — ответил связист. — Из боязни шпионов или еще чего-нибудь это, по-видимому, держится в секрете…Ба, где-то выстукивают, что ли?

Связист был специалистом своего дела, и его ухо не пропустило неясных звуков, исходивших из усилителя на столе.

— Слушай, это код. Где это выстукивают?

Услышав код, Ягинума с помощью детектора попробовал определить направление.

Источник радиограммы приходился в направлении на юго-восток.

— Отсюда на юго-восток имеется лишь весьма ограниченный участок суши; следовательно, радиограмма, вероятно, с моря.

В то время, как он бормотал эти слова себе под нос, снова послышался звук, но уже более отчетливый.

— Код такого же порядка, что и предыдущий, — сказал моряк. — А направление?

Хозяин станции еще раз определил направление волны с помощью детектора. Юг, прямо с юга. Не сообщение ли это со сторожевых катеров флота?

— Нет, — связист покачал головой. — Это несколько необычно.

Открыв стеклянную дверь, выходившую на юг, моряк вышел на балкон. Ягинума последовал за ним и стал всматриваться в темноту в направлении к морю.

В спокойном весеннем море виднелись два-три огонька, вероятно, с рыбачьих лодок.

Внезапно левее этих огоньков, в открытом море, они заметили какое-то мерцание — оранжевого цвета вспышки. Сначала они подумали, что это один из рыбаков зажигает свой факел. Вдруг со стороны открытого моря, нарушив тишину ночи, раздался далеко разнесшийся, неприятно нервирующий, режущий слух рев. Они не успели еще что-либо подумать, как на берегу близ Набугава, послышался оглушительный гром и блеснул огонь.

— Неприятельский корабль, — воскликнул моряк. — Это залп с неприятельской подводной лодки.

Ягинума побежал за биноклем. В тот момент, Когда он снова вышел на балкон со стороны открытого моря донесся дьявольский грохот второго залпа.

Снаряды упали неподалеку от того места, где ложились и первые снаряды. Но на этот раз видимо было попадание в какой-то небольшой дом на морском берегу. Оттуда взметнулось бушующее пламя. В бинокль можно было отчетливо разглядеть, как в свете пламени мечутся во все стороны рыбаки, женщины и дети. Несмотря на ночное время, голоса людей из-за дальности расстояния не достигали того места, где находились Ягинума и связист. Однако, когда они смотрели в бинокль, им казалось, что уши у них наполняются адским шумом голосов.

В это время ушей этих двух человек снова достиг звук репродуктора. Опять, так же, как и раньше, слышались слабые, но очень явственные звуки.