детьми, воскликнул:

— Эй вы, никаких котов наверху. Что вам тут, Ноев Ковчег?

И, к неудовольствию детей, он схватил Карбонеля за шкирку и вышвырнул на тротуар. У Розмари и Джона не было времени выбраться из автобуса вслед за ним. Пока автобус набирал скорость, дети смотрели на кота, весьма разгневанного поведением кондуктора. Казалось, ничего нельзя сделать, оставалось действовать дальше по плану.

— Как-то мне не хочется встречаться с миссис Кантрип без Карбонеля, — озабоченно сказала Розмари.

— Да, меня тоже не очень радует встреча с ней. Но в любом случае сильно переживать я не буду, — сказал Джон весело. — У нас нет никакой зацепки, чтобы продолжать поиски. Кроме всего прочего она стала самой обычной старушкой. Ты сама сказала, что она отошла от дел.

Розмари ничего не ответила. Джон всегда сразу схватывал самую суть дела.

— Вот что я тебе скажу, — продолжил Джон, когда они выбрались из автобуса, — почему бы нам не вызвать его заклинанием? В конце концов, именно Карбонель впутал нас во все это, думаю, он не будет возражать.

— Наверное, я могла бы. На этот раз тут серьезное дело, а не спектакль.

— Конечно, серьезное. Кроме того, ты же его хозяйка, в конце-то концов.

Они нашли тихое местечко, между двумя машинами на стоянке рядом с рынком, и Розмари, закрыв глаза, произнесла заклинание:

Когда Розмари снова открыла глаза, ей пришла в голову еще одна мысль.

— Я забыла спросить, есть ли у тебя какие-нибудь бутерброды, которые ему понравятся? У меня только с ветчиной и с вареными яйцами, а он такие не ест.

Они надорвали пакет Джона, там лежали бутерброды с копченым мясом и с джемом.

— Слушай, — сказала Розмари, — у нас осталось немного времени до того момента, когда Карбонель может появиться, пошли купим ему консервированных сардин. После такой пробежки он сильно проголодается. Я думаю, мы могли бы купить небольшую баночку за семь пенсов. Пошли в бакалейную лавку.

Они отправились на рынок искать сардины, но вокруг было так много интересного, что к моменту, когда они подошли к бакалейным лавочкам, прошло немало времени. Они купили небольшую баночку с сардинами у прилавка, где в беспорядке лежали разные консервы, а над прилавком висел большой плакат: «Огромная уценка! Пенни с каждого шиллинга!» Так что вместо семи пенсов они отдали только шесть с половиной. Они уже почти дошли до конца рынка, когда сообразили, что у них нет открывалки.

— Вот незадача! — разозлился Джон, — давай вернемся и попросим открывалку.

Они вернулись, но толстяк за прилавком только ухмыльнулся.

— Чего же вы хотите за шесть с половиной пенсов? Может быть, еще и вилку с ножом?

— Какие все сердитые сегодня! — заметила Розмари.

— Да уж, много пользы от консервов без открывашки, — сказал Джон, — один вид банки сардин, которую мы не можем открыть, приведет Карбонеля в ярость, и даже я не смогу упрекнуть его в сварливости.

— Вот что, — придумала Розмари, — может быть, у старьевщиков найдется какая-нибудь открывалка, и они одолжат нам ее ненадолго. Пойдем посмотрим.

Старик увидел поверх голов, как они приближаются. Поймав взгляд Розмари, он помахал воображаемой волшебной палочкой, указывая на носок мятого ботинка и делая движение, под которым подразумевался магический жест. Затем он издал хрип, в котором угадывался смех. Розмари рассмеялась в ответ. Не то чтобы ее рассмешила шутка, просто старичок был таким милым, что не хотелось его обижать. Волшебная палочка стала излюбленным предметом его шуток.

— Их так и не привезли! — сказал он в перерыве между приступами кашля.

— Сегодня нам нужна не волшебная палочка, а открывалка для консервов, — сказала Розмари серьезно.

— Открывалка для консервов? — и у него начался очередной приступ кашля. — Вы меня уморите! — в конце концов сказал он, закрывая глаза.

Но, порывшись в какой-то ветхой коробке, он вытащил оттуда консервный нож, очень старый и ржавый, но все-таки нож.

— Я-то не очень люблю сардины. Но, как говорится, на вкус и цвет — товарищей нет. Вот если бы это были сладости — другое дело. Я жуткий сластена.

Розмари взяла у него открывалку.

— Спасибо вам огромное. Сколько с нас?

— Считайте, что это подарок, — галантно ответил старик и отвернулся, чтобы выслушать покупателя.

И в ту же минуту дети заметили Карбонеля, стоявшего в нескольких футах от них и облизывавшего пыльные лапы. Он совершенно не сердился на то, что его вызвали с помощью заклинания, и был поистине грациозен.

— Я все думал, хватит ли у вас ума произнести заклинание, — сказал он. — Конечно, я бы в любом случае пришел, но заклинание придает лапам силу и помогает выбрать кратчайший путь. Я бежал за автобусом, когда меня вдруг развернуло и понесло по аллее, которую я даже не заметил до этого. Это сократило дорогу вдвое. Неужели вся эта банка сардин предназначена мне? О, как я тронут! Поверьте, я этого никогда не забуду! И Карбонель начал ласково тереться о голые ноги детей.

Розмари и Джон нашли две коробки с краю у ларьков и расположились там, чтобы съесть свои бутерброды, а Карбонель, продолжая урчать, уплетал консервированные сардины, пока запаха от них не осталось.

— Знаете, что, — сказала Розмари, смахивая крошки с ладоней, — пойдем купим подарок старику. Он был так добр и так много нам помогал. Без него мы не нашли бы ни шляпы, ни котла, а сейчас он дал нам еще и открывашку.

— Хорошая мысль. Но что мы можем ему подарить?

— Он сказал, что обожает сладкое, — сказала Розмари. — Здесь рядом есть магазин со сладостями. Я как-то в него заходила. Пойдем посмотрим, что мы можем купить.

Она повела их в тот маленький магазинчик, где обдумывала преимущества яблочной ириски перед лакричным шнурком в день, когда впервые встретила Карбонеля. Ей казалось, что это было так давно! По дороге к магазину, они вели жаркую дискуссию о том, что станет со сластеной, если у него окажутся вставные зубы.

— Я думаю, одно с другим как-то связано — продолжала она. — Вот почему пожилые люди, как правило, не любят тянучки. Кроме того…

Джон перебил ее:

— Это тот магазин, о котором ты рассказывала? Что за гадкое место!

Так оно и было. В магазине многое изменилось. Исчезла веселая выставка банок с конфетами, с розовым кокосовым мороженым, и палочками из мятной карамели. Кроме одной или двух вазочек с тусклыми тянучками, каких-то пыльных диковинок и разрозненных канцелярских принадлежностей на витрине ничего не было. Розмари посмотрела с отвращением на две голубые бутылочки, лежавшие на боку рядом с какими- то пожелтевшими конвертами.

— По-моему, это он, — сказала она с сомнением.