грех — использование добытых сведений о совершенных должностными лицами правонарушениях не для официальных расследований и привлечения обоснованно подозреваемых к уголовной ответственности, а для манипулирования в корпоративных и личных интересах чинов силовых и политических структур при одновременном выдвижении таких фигур на важнейшие посты в государстве. Такая практика носит уже далеко не эпизодический характер, превратилась в технологическую обыденность: «Управляемая демократия — это когда на каждого чиновника заведено уголовное дело. Среди тех, кто избежал наказания и таким образом оказался марионеткой власти, — действующие министры, сотрудники администрации президента, прокуроры и главы субъектов Федерации. Как только они отклоняются от Генеральной линии, за них берется Генеральная прокуратура» (Роман Шлейнов. «Ходка во власть», «Новая газета», 25.08.2004г.).

Но полицейские структуры, ни спецслужбы мало что могут без достаточно многочисленной и серьезной агентуры, большая часть которой «приобретается» под мощным давлением собранного на потенциального кандидата компромата.

Так и поступают и во всех организованных преступных сообществах, заставляя каждого нового члена совершать тяжкие, кровавые преступления, исключающие возможность помилования, амнистий. Так обеспечивают пожизненную лояльность своих членов все тайные политические религиозные общества, секты. Любая устойчивая политическая группировка, как правило, тоже подбирается из людей, на которых у лидеров есть компромат как главное средство профилактики предательства, обеспечения послушания и безоговорочной исполнительности. Точно таким же образом оргпреступные и иные устойчивые сообщества, корпорации обретают и удерживают «агентов влияния» в государственных органах власти и управления, обеспечивая свою безопасность, защиту от правосудия, «продавливания» своих групповых, корпоративных интересов. Тактика спецслужб же является исключением из этого всеобщего, универсального правила социального быта. Опасность для государства и общества представляет не весь процесс, а только его отдельные качественные характеристики: во-первых, во имя каких целей спецслужбами обретается такая «агентура». Если для того, чтобы знать и вовремя пресекать действия, направленные против экономических, геополитических, военных интересов государства — это нормально. Если для увеличения личных доходов руководителей спецслужб, необоснованного расширения полномочий служб безопасности, увода их из-под политического контроля — это ненормально, это опасно.

Утверждать, что в современной России доминирует первое и только незначительно присутствует второе, оснований нет, к сожалению. В результате чего структуры государственной власти и управления оказались переполнены разнообразными группами, кланами, делящими сферы влияния прежде всего в своих групповых интересов в ущерб общественным, национальным. Что и поощрило процессы коррупции, достигших в стране невиданных ранее масштабов.

Но «вклад» спецслужб в процесс деградации институтов государственной власти страны куда как скромные, нежели это кажется иным публицистам. В демократических обществах на завоевание любой из бесчисленных должностей на всех без исключения уровнях власти и управления в обязательном порядке идут всегда только «командами», изрядно этим гордясь и всячески превознося достоинства членов таких бойцовских групп, среди которых, как правило, лучшие — «джентльмены удачи». После очередной победы на выборах очередная «команда» обживает завоеванную властную структурку и начинает решать, прежде всего, свои лично-групповые проблемки. Средством же противостоять «атомизации», распада на элементы единой государственной «вертикали власти» в таких условиях только и могут службы безопасности с их возможностями дергать за свои нитки тех, кто прошел «во власть» по законам командной игры, а не был назначен вышестоящей инстанцией. Но в итоге в проигрыше все — даже те, кто весьма преуспел и в карьере и в обретении состояний: стремительно нарастающая бедность нации снижает и число потенциальных зажиточных и богатых и не позволяет в перспективе рассчитывать на разрастание состояний. В нищающей экономике России способность стремительно наращивать свои состояния сохраняется только у владельцев корпораций, социализирующихся на добыче богатых запасов природных ресурсов страны.

Так что бытующая практика всеобщего взаимного управления через компромат делает любого чиновника, дельца предельно скованным в выборе вариантов социального поведения, оставляя только немногие возможности преследования преимущественно — группового интереса. Такие системы управления неспособны работать по обеспечению общенациональных интересов. Насколько лучше была бы система государственного управления, будь в ней одни порядочные и искренние служащие государству люди — не знает никто. Потому что в истории человечества такого не случилось, по всей вероятности, ни разу. Можно только предположить, что ее эффективность была бы выше отнюдь не на порядки: принципиальные люди всегда непримиримы и трудно сопрягаемы в большие системы, всегда склонны с риском для карьеры и даже здоровья или жизни не поступаться принципами по мелочам. Но и это не повод для оправдания чрезмерного управления компроматом большими массами управленцев, составленных из нравственно ущербных людей.

Засилье скомпрометированных преступлением, правонарушениями, различными непотребствами во власти — не приговор судьбы: процесс вполне поддается «лечению» практически на любой стадии. Потребны только различные методы и средства, а главное — наличие политической воли у руководителей режима власти.

И на любой стадии «лечения» умелое манипулирование возможностями спецслужб столь же важно, как и техника владения хирургическими инструментами при проведении высококвалифицированной хирург и слаженная команда ассистентов при нем. Все гораздо хуже, если самим ассистентам вынужденно приходится оперировать самого хирурга. Тогда шансов на успех мало у всех.