вашему коллеге, что в среду я, как всегда, пришлю заметку в „Луг и чащу“.
P. S. Простите, письмо забыли отправить. Сегодня воскресенье, значит, вы его получите только в понедельник».
— Думаете, он торгуется с «Дейли Врут»?
— Если уже не переметнулся к ним.
— Тяжелая у нас профессия, Солтер. Никакой благодарности!
— Никакой преданности.
— Сколько работаю на Флит-стрит, столько в этом и убеждаюсь. Поневоле станешь циником.
— Что говорит лорд Коппер?
— Он не знает. К счастью, он обо всем этом на время забыл. Но может в любой момент вспомнить.
И лорд Коппер вспомнил. В то же утро.
— …кстати, Солтер, я вчера разговаривал с премьер-министром. Наградной лист будет подписан в среду. Как идет подготовка к банкету Тапиока? Насколько я помню, он должен состояться в четверг.
— Да, лорд Коппер, вы назначили этот день.
— Хорошо. Я сам произнесу тост за здоровье почетного гостя. Кстати, он ко мне приходил?
— Нет, лорд Коппер.
— Но я же сказал, что хочу его видеть.
— Да, лорд Коппер.
— Тогда почему его не привели? Запомните раз и навсегда, Солтер, я не потерплю, чтобы между мной и моими подчиненными возводили барьер. Я так же доступен самому простому… — лорд Коппер запнулся в поисках выразительного примера, — самому простому литературному критику, как и моему непосредственному окружению. В «Свисте» не должно быть никаких группировок, вы меня поняли?
— Да, лорд Коппер.
— Тогда приведите сюда Тапиока.
— Хорошо, лорд Коппер.
Таким было зловещее начало этого рабочего дня. Продолжение было еще хуже.
После ленча, когда Солтер в расстройстве беседовал с ответственным редактором, в комнате появился молодой человек с выражением здоровья на лице, которое накладывают долгие часы, проведенные на поле для игры в гольф, и которое отличало хорошо оплачиваемых сотрудников «Свиста» от их коллег после возвращения из летнего отпуска. В свое время опекуны уготовили ему место в конной гвардии, но, достигнув двадцатипятилетнего возраста, он вдруг полюбил журналистику со страстью, которую мистер Солтер решительно не мог понять. Весело посетовав на крайнюю занятость, молодой человек вдруг сказал:
— Не знаю, заинтересует ли это вас, но я был на прошлой неделе у своей тетки Труди. Там же гостил Джон Таппок — знаете, есть такой писатель? Так вот, он буквально накануне получил письмо от короля или кого-то там еще, где говорилось, что ему дают рыцарское звание.
Он остановился, заметив, что оба редактора смотрят на него с нескрываемым ужасом.
— Вижу, вам это не подойдет. Что ж, я это так сказал, на всякий случай. Думал, вы захотите из этого что-нибудь сделать. «Новые возможности молодых в новую эпоху» или что-нибудь в таком духе.
— Джон Таппок, писатель…
— Да. Неплохой, кстати, — я, во всяком случае, его читаю с удовольствием. Но кто бы мог подумать, что его оценит премьер-министр…
— Нет, — сказал премьер-министр с несвойственной ему твердостью.
— Нет?
— Нет. Внести в список изменения сейчас невозможно. Мы его официально уведомили. И я не могу посвятить одновременно в рыцарский сан двух человек с одинаковой фамилией. Оппозиция непременно к этому придерется и обвинит нас в семейственности. Что будет только справедливо.
— Два Таппока…
— Когда лорд Коппер узнает…
— Лорд Коппер никогда не узнает… И спасет нас то, что мы не указали, какого именно Таппока будем чествовать в четверг.
И он ткнул пальцем в приглашение, которое в воскресные дни появилось на письменных столах всех заведующих редакциями:
просит Вас почтить своим присутствием ужин, который состоится в четверг 16 сентября в отеле «Браганца» в честь
Просьба прибыть к 7.45–8 часам вечера.
— Мы чуть не поссорились с секретарем по внешним сношениям. Я доказывал, что имя почетного гостя нужно дать полностью. Слава Богу, он не уступил.
— Да уж…
— Да.
— Солтер, здесь необходим личный контакт. Мы должны подписать договор с обоими Таппоками, йодного из них нужно привезти на банкет в четверг. А для этого, Солтер, вам придется съездить в деревню и встретиться с первым Таппоком. Я возьму на себя второго.
— В деревню?
— Да, сегодня же.
— Но я не могу сегодня!
— Значит, завтра.
— Вы считаете, это в самом деле необходимо?
— В противном случае нам придется рассказать лорду Копперу правду.
Мистер Солтер содрогнулся.
— А может, будет лучше, — сказал он, — если в деревню поедете вы?
— Нет, я встречусь с Таппоком-писателем и подсуну ему контракт.
— Чтобы он уехал подальше…
— Или приехал на банкет. А вы предложите своему любые разумные условия — чтобы только молчал.
— Любые разумные условия.
— Уолтер, старина, что с вами?
— Ничего. Просто… я не люблю путешествий.
Он выпил крепкого чая и, собравшись с духом, позвонил советнику по иностранным делам, чтобы узнать, как добраться до Таппок-магна.
ГЛАВА II
