письма ближайшим родственникам солдат его отряда командос. Как ужасно все, что случилось с ними!

— Да, Томми повезло, он не участвовал во всем этом.

— С Эдди и Берти, да и со всеми остальными друзьями.

— И с Айвором.

В дни своего молчания Гай много думал об Айворе, этом молодом принце, которого Афины послали в качестве жертвоприношения в критский лабиринт.

— О, с Айвором все в порядке! — воскликнула миссис Ститч. — Здоров и бодр, как никогда. Он жил у меня.

— Все в порядке?! Каким образом? В такой же лодке, как я? — удивился Гай.

— Ну не совсем в такой, как вы. С большими удобствами. Об Айворе можете не беспокоиться, он не растеряется.

Подобно действию солевого раствора, по каплям стекавшего в вену на руке, возбуждение, вызванное этой новостью об Айворе, исцеляющее и оживляющее, медленно охватило все тело Гая.

— Это замечательно, — обрадовался он. — Поистине это чудесно. Это лучшее из всего, что произошло.

— Ну конечно же, по-моему, тоже, — присоединилась к нему миссис Ститч. — Я, как всегда, на стороне Айвора.

В тоне, которым это было сказано, Гай не заметил ничего особенного. Он был слишком возбужден радостной вестью о спасении своего друга.

— Он где-нибудь поблизости? Попросите его зайти ко мне.

— Нет, он не поблизости. Дело в том, что вчера он отбыл в Индию.

— Почему в Индию?

— Его вызвали туда. Вице-король в некотором роде его кузен. Он потребовал Айвора к себе.

— Я не могу представить, чтобы Айвора можно было заставить сделать что бы то ни было против его желания.

— Я думаю, он сам хотел уехать. В конце концов, это почти единственное место, где еще осталось много лошадей.

В эту минуту медицинская сестра внесла поднос.

— Послушайте, и этим вас здесь кормят? Но это так отвратительно выглядит! — воскликнула миссис Ститч.

— Да, действительно.

Миссис Ститч взяла ложку и попробовала еду.

— Вы не можете питаться этим.

— Что и говорить, не очень-то вкусно. Но расскажите мне об Айворе. Когда он вырвался оттуда?

— Больше недели назад. Вместе со всеми остальными.

— Какими остальными? Разве из группы Хука спасся хоть кто-нибудь?

— По-моему, да. Томми сказал мне, что несколько связистов и помощник начальника штаба бригады по тылу.

— А отряд командос «Икс»?

— Нет. Насколько мне известно, из них больше никто не спасся.

— Но я не совсем понимаю… Что же, собственно, делал Айвор?

— О, это целая история. Сейчас рассказывать ее у меня нет времени. — Она нажала кнопку часов, и купидончики пустились в пляс. — Я еще зайду к вам. Очень приятно, что вы в хорошем состоянии. Мне наговорили о вас совсем другое.

— В последний вечер на Крите я виделся с Айвором.

— В самом деле. Гай?

— У нас состоялся длинный, тоскливый разговор о сдаче в плен. Я не могу понять, что произошло с ним после этого.

— Представляю, какой невообразимый хаос царил там.

— Вот именно.

— И все слишком устали и были голодны, чтобы запомнить что-нибудь.

— Да, почти все.

— И мало кто понимал толком, что происходит.

— Да, лишь немногие.

— И никто не имел оснований гордиться чем-нибудь.

— Да, таких было не очень-то много.

— Именно это я и утверждаю все время, — торжествующе заявила миссис Ститч. — И совершенно очевидно, что под конец не было никаких приказов.

После того как Гай пришел в сознание, это был его первый разговор. У него немного кружилась голова, но он сообразил, что предпринимается попытка, мягко выражаясь, ввести его в заблуждение с помощью лести.

— Ну почему же, приказы были, — возразил он. — Причем совершенно недвусмысленные.

— Были, Гай? Вы уверены в этом?

— Вполне.

Миссис Ститч, казалось, забыла о нетерпении, с которым только что порывалась уйти. Она сидела неподвижно со своими смешными часами в руках.

— Гай, — начала она после небольшой паузы, — я думаю, мне лучше сказать вам: нас окружает сейчас масса гадких людей. И почти все они настроены по отношению к Айвору не очень-то хорошо. Как вы помните, в этих приказах не было ничего, означавшего, что Айвор должен был остаться там в числе последних и быть взятым в плен, правда ведь?

— Нет, было.

— О-о! По-моему, вы просто не очень хорошо их помните.

— Я записал их.

Чудные глаза миссис Ститч скользнули но небольшой неказистой палате и остановились на тумбочке, в которой хранилось все имущество Гая.

— Там?

— Вероятно. Я еще не проверял.

— Я предполагаю, что они были отменены.

— Не знаю, кто бы мог их отменить. Генерал убыл.

— Там произошло вот что, — сказала Джулия, как бы повторяя урок в классе, — из района посадки поступил приказ: группе Хука немедленно грузиться на корабли. Айвора послали на берег проверить достоверность приказа. Там он встретил старшего флотского начальника, который сообщил ему, что высланы проводники и группа Хука уже следует к берегу. Корабль этого начальника как раз отходил. Там был и другой корабль, остававшийся для снятия группы Хука. Этот моряк приказал Айвору немедленно садиться в шлюпку. Пока Айвор не прибыл в Александрию, он думал, что оставшиеся части группы Хука находятся на другом крейсере. Обнаружив, что это не так, он оказался в довольно затруднительном положении. Вот как это случилось. Поэтому, вы понимаете, Айвора обвинять нельзя. Правда ведь?

— Это он так рассказывает?

— Это говорим мы.

— Почему же он сбежал в Индию?

— Это моя идея. Мне казалось, это удачный выход из положения. Ему надо было уехать куда-нибудь. Бригады командос, которой командовал Томми, больше не существует. Полка Айвора здесь нет. Я хочу сказать, не может же он провести остаток войны в клубе «Мохамед Али». Его слишком часто видели в обществе, что и дало людям повод сплетничать. Конечно, — добавила она, — тогда не было никаких оснований ожидать, что до конца войны объявится еще кто-нибудь из группы Хука. Что вы собираетесь делать с этими вашими записями?

— Я полагаю, кое-кто захочет познакомиться с ними.

— Только не Томми.