чашка с надписью: «Я чувствую, когда меня боятся», и она терпеть не могла, когда Мэри проявляла нерешительность. К сожалению, такое отношение еще больше смущало Мэри, и на щеках у нее расцветали пятна, как розы.

— Ди Нунцио, чего ты хочешь? — «Бенни» посмотрела на нее со своей обычной деловой улыбкой.

— М-м-м… у вас будет минута поговорить?

— Только быстро. — «Бенни» показала на один из стульев по другую сторону стола. — Садись. Говори. И уходи.

— Спасибо. — Мэри вошла в кабинет, села и скрестила ноги — она всегда так делала, когда ей предстоял серьезный разговор, например, нужно было просить кого-то сделать ее партнером. Она еще ни с кем об этом не говорила и держала эту мысль при себе несколько лет.

— В чем дело, Ди Нунцио?

— Как вы себя чувствуете?

«Бенни» нахмурилась.

— Прекрасно. А ты?

— Тоже хорошо. А где Медведь?

— Дома.

— Почему?

— Чего ты хочешь, Ди Нунцио?

Мэри наконец обрела голос.

— Я вот думала, может, вы уже приняли решение… о том, чтобы сделать меня партнером.

— Нет.

— Это ответ или вы еще не решили?

— Я еще не приняла решение. Я подумаю и вернусь к этому разговору.

Мэри подумала, что начальница несколько… ну, властная.

— Мы договорились, что вы примете решение в сентябре.

— Еще август. Так что не опережай события.

Мэри вспомнила, как Энтони внушал ей, что надо проявлять инициативу, но выяснилось, что она переоценила свои возможности. Тем не менее она заслуживала повышения, пусть даже стеснялась сказать об этом.

— Я хотела бы знать больше, что вы думаете об этом и…

— Помолчи. — «Бенни» вскинула руку, как регулировщик. — Сейчас я не могу говорить. Если я сказала, что приму решение в сентябре, значит, так и будет.

Мэри смешалась. Обычно Бенни не была такой грубоватой, и она почувствовала — что-то не так, хотя спросить, в чем дело, не осмеливалась. Встав, Мэри направилась к дверям.

— Ну что ж, ладно, я думаю, мы поговорим в следующем месяце.

— Подожди. Ди Нунцио?

— Да? — Мэри повернулась. У «Бенни» изменилось выражение лица, его черты смягчились.

— Послушай, я терпеть не могу заниматься личными делами, но должна сказать: я только что услышала от Карен Вайс, что Эллис Коннолли — ну, ты знаешь, моя близняшка — бросила работу. Это ужасно неприятно. Я так разочарована в ней.

— Понимаю, — серьезно сказала Мэри. — Я знала, что это принесет вам неприятности.

— Ты? Каким образом?

— Сейчас скажу. Я долгое время работала на вас.

— Работала со мной, а не на меня.

Мэри покраснела. Может, она в самом деле станет партнером?

— Вы не думаете, что еще услышите о ней? Если у нее нет работы, ей потребуются деньги.

— Может, и так, но больше это не моя проблема. Я не видела ее около года и устала от того, что она все время ждет, что я приведу ее жизнь в порядок после того, как она сделает из нее сумятицу.

— Вспомните, она и раньше доставляла вам хлопоты и может сделать это снова. Она досадует, что вы такая успешная.

— Об этом я не думаю. — «Бенни» погрузилась в раздумья. — Знаешь, Карен сказала мне, что Эллис украла деньги.

— Украла из благотворительного фонда? Как это низко. — Мэри сама была близняшкой, и она по опыту знала, что порой это осложняет ей жизнь. Она и ее сестра Анжи любили друг друга, но непросто было отстаивать свою неповторимость, когда у кого-то еще твое лицо. — Помните, я сама близнец, пусть даже мы не говорили на эту тему.

— Верно. Я и забыла.

— А люди помнят, потому что Анжи до ухода из обители всегда занималась миссионерством. — Мэри не стала напоминать, что никогда не говорила с Бенни о ее сестре-близнеце, потому что босс явно не любила такие девичьи разговоры. — Во всяком случае, в прошлом я замечала, что Эллис приходила к вам, когда ей были нужны деньги, помощь или какое-то одолжение. Если она придет в понедельник, когда тут будет «Рекско», это может вызвать проблему.

— Тогда давай отменим встречу.

— Мы не можем. Потребовалось три недели, чтобы ее организовать. Вам стоило посмотреть электронную почту, которую мне приходилось посылать и получать. — Мэри помедлила и затем продолжила, решив проявить инициативу: — Могу я высказать предложение?

— Конечно.

— Может, стоит предупредить охранника, чтобы он позвонил вам, если она захочет подняться наверх?

— Ты в самом деле думаешь, что это необходимо?

— Да. Я позвоню Стиву и попрошу его дать нам знать, если появится Эллис, а он передаст другим ребятам. — Мэри прекрасно чувствовала себя, сейчас она советовала Бенни, а не ходила, как всегда, вокруг да около. — И поскольку известно, что Эллис грубовата и, так сказать, срывается, может, вам стоит получить ордер на ограничение ее действий. Просто на всякий случай.

— Против нее? — «Бенни» усмехнулась. — Не перегибаешь ли ты палку?

— Лучше поберечься, чем потом каяться. Вы всегда это сами говорите.

— Но она не сделала ничего плохого.

— В прошлом она поступала плохо.

— Но она изменилась. Сейчас она в… — «Бенни» нахмурилась, и Мэри поняла, что босс не так уж отличается от нее. Обе они старались увидеть в людях все самое лучшее.

— Дайте мне разобрать бумаги. Если она появится, вам стоит уйти. Пусть люди позаботятся о вас, вместо того чтобы вам все время заботиться о них.

— Я позвоню Стиву. Мне вовсе не надо о ком-то заботиться.

— Не стоит беспокоиться. — Мэри знала, что Бенни скажет что-то такое. — Я прикрою вам спину.

— И я рассчитываю на это, Ди Нунцио, — улыбнулась «Бенни». — Я не хочу много говорить на эту тему, но я действительно ценю тебя.

— Как и я вас. — Мэри повернулась прежде, чем у нее перехватило дыхание. Она словно увидела своего босса другими глазами, разглядев в ней не столько начальство, сколько просто женщину.

И по пути в свой кабинет она, наверное, в первый раз почувствовала, что они с Бенни могут быть партнерами.

Бенни открыла глаза. Вокруг стояла непроглядная темнота. Видение исчезло. Матери рядом больше не было. Добрые чувства испарились. Бенни не была уверена, жива она или мертва. Она чувствовала себя больной и измученной, словно рассыпалась на куски. Не было никаких звуков. В окружавшей ее темноте было пусто, как в космосе. Она попыталась представить, что плывет в темноте, но боль в теле и тяжелые