- Ты не умеешь проигрывать, Фракс.

- Будь я проклят, если умею!

Макри купалась в деньгах, выиграв на одной “Безмятежной любви” четыреста восемьдесят гуранов.

- Всего у меня шестьсот девять гуранов, - похвасталась она.

- Не помню, что просил тебя отчитываться в своих доходах.

У меня осталось всего двадцать два гурана, и могло случиться так, что у меня не останется средств для главной гонки. Я вспомнил, что Макри должна мне полсотни - сорок за экзамен и десятку, которую я одолжил ей для игры на бегах.

- Гони долг! - потребовал я.

Макри с веселой улыбкой отсчитала пятьдесят гуранов, что ещё более ухудшило мое настроение. До главной гонки Мемориала Тураса оставалась ещё пара заездов, и рев труб возвестил о перерыве. Макри захотела перекусить и спросила, не желаю ли я составить ей компанию, но я был сильно не в духе и сопровождать её отказался.

- Сегодня я предпочитаю питаться в одиночестве, - сказал я.

События этого дня привели меня в ярость. Происходило нечто странное, и я был готов сотрясти небо, землю и все три луны, чтобы добраться до сути. Оставив Макри наслаждаться обретенным богатством, я отправился к ближайшему месту, где можно было подзаправиться.

Я сражался с огромным куском пирога с мясной начинкой - одним из фирменных блюд стадиона Супербия, - когда за стол неподалеку от меня уселась какая-то женщина.

- Такого безобразия я не видела с момента отмены гонок после начала Оркских войн. Да ты, наверное, это помнишь.

Теперь я её узнал. В то далекое время дама была хозяйкой “Русалки” и много раз подавала мне, тогда ещё юному и вечно страдающему жаждой солдату, пиво. Она сказала, что вскоре после войны вышла замуж за одного из предводителей Гильдии бочаров и перебралась жить в Пашиш.

- Как процветает бочарный бизнес? - поинтересовался я.

- Прекрасно. По-иному и быть не может, после того, как сегодня сюда завезли такое количество бочонков.

Я вышел из харчевни и двинулся куда глаза глядят. После того, как Макри вернула мне долг, у меня образовалось семьдесят два гурана, но моя уверенность в себе понесла существенный ущерб. Неподалеку от сенаторских лож я повстречал Кемлата Истребителя Орков. Он отправлялся к месту, отведенному для владельцев квадриг, чтобы пожелать удачи Сарии. Ее колеснице вскоре предстояло выйти на старт.

- Не думаю, что у неё есть шансы выиграть у орков и эльфов, - со свойственной ему прямотой сказал маг. - Но её отвага не может не восхищать. Сария - прекрасная женщина.

- Я заметил, что она тебе нравится, - сказал я и, пожаловавшись на преследующие меня неудачи, спросил: - Ты не заметил присутствия магии на стадионе?

- Магии? - удивился Кемлат. - Конечно, нет. Ты же знаешь, что Мелия не допустит никакого магического влияния на гонки.

- Надеюсь, что так.

- Да, кстати, - сказал Кемлат. - Я видел твоего приятеля Гликсия Драконоборца. Вон там. - Он взмахнул рукой, указывая на группу людей, и его красивый перстень ярко сверкнул в лучах солнца.

- Гликсия Драконоборца? Ты не обознался?

Его слова заставили меня вспомнить о Сообществе друзей и о намерении бандитов повлиять на исход состязаний. Неужели все эти странные события являются результатом их заговора? Может быть, Сообщество друзей каким-то образом манипулирует в свою пользу результатами забегов? Словом, я решил побродить немного и хорошенько все разнюхать.

Кемлат напомнил мне о колдовских способностях Гликсия и посоветовал держаться настороже.

- Плевать я хотел на его колдовские способности! Я ещё заставлю его сокрушаться, что он не занялся плетением корзин.

Я увидел нескольких магов в радужных мантиях, один из которых отличался гигантским ростом. Поняв, что это Гликсий, я начал протискиваться сквозь толпу к сияющей всеми цветами радуги группе. Когда я приблизился к Драконоборцу, тот, стоя ко мне спиной, беседовал с каким-то сенатором.

- Ничего не понимаю, - говорил маг, - “Боевой вождь” должен был выиграть. Эта колесница, несомненно, была лучшей в заезде. Я сегодня успел проиграть уже двести гуранов.

Сенатор, слушая мага, сочувственно кивал - он и сам, видимо, понес серьезный финансовый урон.

- Кончай молоть чушь! - прорычал я, хватая Гликсия за плечи. - Я знаю, что за всем этим жульничеством стоишь ты и твои дружки из Сообщества друзей.

Гликсий резко обернулся и, презрительно глядя на меня сверху вниз, произнес:

- Опять ты, Фракс? Ты что, подрядился таскаться за мной, куда бы я ни направлялся? Если бы мы сейчас были не на стадионе, где магия запрещена, я бы вырвал у тебя сердце и с наслаждением растоптал его.

Я повторил обвинения. Сенатор навострил уши. Заметив это, Гликсий перешел в наступление.

- Как смеешь ты обвинять меня во влиянии на исход гонок? Я сам понес невосполнимые потери!

- Только для того, чтобы отвести от себя подозрения!

Честно говоря, я не был до конца убежден в своей правоте. Мне сотни раз приходилось встречать проигравшихся на бегах людей, и я хорошо изучил их реакцию на финансовые потери. Как ни печально, но я был вынужден признать, что Гликсий очень походил на человека, искренне переживающего проигрыш, и ничем не напоминал махинатора, устроившего этот обман.

- У вас имеются факты, подтверждающие обвинения? - спросил сенатор.

Я промолчал. Никаких фактов у меня не было. Гликсий и Сообщество друзей намеревались отравить лошадей, но доказать этого я не мог. Вполне возможно, что после убийства Марсия операция вообще была отменена. Уликами против Гликсия я не располагал, но открывать раньше времени карты не следовало. Я и так слишком поторопился. В который раз эмоции Фракса одержали верх над его разумом!

- Лицо, бросающее подобные обвинения без достаточных на то оснований, может предстать перед судом и подвергнуться суровому наказанию, - назидательно произнес сенатор.

Я повернулся на каблуках и зашагал прочь. Все, за что бы я сегодня ни брался, шло не так как надо.

Оставив в покое Гликсия, я оказался совсем рядом с местами, отведенными для городских властей. В глубине одной из лож за невысокой балюстрадой Мелия Неподкупная беседовала с Цицерием. Я попросил разрешения войти, заместитель консула кивнул, и охранник распахнул передо мной дверцу.

Я подошел к волшебнице и Цицерию, который явно обрадовался моему появлению.

- Я весьма удовлетворен вашим отношением к делу, - сказал он.

- Какому делу? - удивился я.

- Вашим стремлением предотвратить возможную диверсию против колесницы орков, - ответил он.

- Какая, к дьяволу, диверсия против орков?! Если здесь и есть диверсия, то только против меня! Что происходит? - спросил я, обращаясь к Мелии Неподкупной. - Неужели ты берешься утверждать, что “Безмятежная любовь” способна выиграть заезд без магической помощи?

Преторы и сенаторы из соседних лож, услышав мои слова, утвердительно закивали. Я был не единственным, кто пострадал от разразившейся на стадионе катастрофы.

- Поверь, Фракс, это была всего лишь цепь неожиданных совпадений, - ласково улыбнулась Мелия. - Я очень внимательно следила за ходом гонок и уверяю тебя, что на стадионе не было никаких следов магии. Так же как и попыток накормить лошадей ядовитыми листьями.

Сенаторы и преторы, осознав, что им придется смириться с финансовыми потерями, печально вздохнули. Я же не знал, что думать. Если Мелия утверждает, что магического вмешательства не было, то так оно и есть. Кроме того, среди зрителей находилось много других магов. Они, конечно, специализировались в разных областях магического искусства, но присутствие волшебства на стадионе могли определить без труда. В надежде узнать что-нибудь новое я решил спуститься вниз, поближе к колесницам. Нельзя было исключить и того, что кто-то просто подпиливает им оси.