— Это тоже имеет смысл. Если ты убьешь убийцу, его друзья расправятся с тобой. Но когда ловит убийцу закон, кровавая цепь разрывается.

— Звучит как в книжке для чтения. Боже мой, я же говорю тебе об отце, Тони!

— И я тоже.

— Тони прав, — сказал дядя Имон. — А ты должен идти дальше. Ты будешь жить и все забудешь.

— Я не забуду никогда.

Их глаза встретились — светло-голубые глаза Криса и черные Тони. Крис понял, что сказал это за двоих.

Крис смог нанять машины на два месяца. Даже когда он подписывал документы в кабинете Питера Стока, он думал о том, что и построив дом отца, он не будет считать, что отомстил за него.

Банк дал заем в два миллиона долларов, чтобы вернуть рабочих и возобновить поставки. Но для завершения строительства потребуется еще более двадцати миллионов. Заем был только короткой передышкой, и акулы-заемщики чувствовали запах крови. Еще один человек, подосланный Цирилло, сделал то же самое предложение — деньги под двадцать четыре процента годовых.

Бухгалтер, державший в своих руках финансовые дела «Таглион конкрит энд констракшн», посоветовал Крису прекратить строительство.

— Хотите, я скажу вам кое-что? Вашему отцу не следовало ввязываться в строительство этого чертового дома. На пороге новый спад деловой активности, а мы ведь так и не выбрались из прошлого спада. Рынок недвижимости умер.

— Он оживляется и замирает по циклическому принципу.

— Тремя кварталами дальше по Пятьдесят шестой стрит уже полгода стоит недостроенное здание. Стройки опустели по всему Манхэттену.

— Но не у нас.

— Как вы собираетесь найти деньги?

— Еще не знаю. — Голова Криса была занята совсем другими мыслями.

Он делал бизнес, бизнес своего отца, но куда важнее было так и не отомщенное убийство.

Он созвал совещание. Арни, бухгалтер Эд, счетовод, прораб бетонных работ и секретарша Сильвия Маркс втиснулись в узкий офис отца. На их лицах было написано сомнение, что «Таглион конкрит энд констракшн» сможет существовать без Майкла. Крис сам немного смутился, сидя за столом отца.

— У нас довольно мало папок с делами, — доложил бухгалтер. — Ваш отец хранил все в голове.

Крис знал, что отец работает так, будто устраивает шоу из одного человека. Способность хранить все в памяти вызывала у Криса восхищение. На любой вопрос сразу следовал ответ.

— Придется начать новые папки, — сказал Крис бухгалтеру, сидящему с угрюмым видом.

Эд и счетовод переглянулись.

— Купите персональный компьютер. Мы изучали их в колледже.

— Купить компьютер? На что? Множество людей, с кем был связан ваш отец, полагают, что с его уходом они могут не платить по своим счетам. У нас совершенно нет наличных. Я не уверен, что мы сможем выплатить даже зарплату.

— Продайте машины.

— Вы их заложили.

— Тридцать четвертую, тридцать седьмую, восемьдесят шестую и сто четырнадцатую. Они были в мастерской. Я забыл сказать о них в банке.

Бухгалтер улыбнулся.

— Продайте их старику Альфонсу. Возьмите компьютер напрокат. Поднимите дела поставщиков за последние шесть месяцев. К концу недели подготовьте мне список тех, кто нам должен.

Когда все вышли, Сильвия Маркс задержалась. Она была секретаршей отца, а до этого работала танцовщицей. У нее были пышные белые волосы и потрясающие ноги. На похоронах она держалась немного в стороне, не совсем уверенная, что ей следовало присутствовать. Горе прорезало морщины на ее красивом лице.

— В чем дело, Сильвия?

— Я знаю человека, который должен нам больше всех.

Крис нашел этого должника на рабочем участке. Стальные конструкции, устремленные в небо, говорили о том, что за бетонные работы при закладке фундамента владельцы должны были заплатить уже давно. Крис вошел в трейлер, где располагался офис, и представился менеджеру.

— Мне жаль, что так случилось с твоим отцом, парень. Могу я сделать что-нибудь для тебя?

— Я собираю деньги по самым большим счетам.

— И, как я догадываюсь, они у меня большие, да?

— Верно.

— И вам нужны наличные?

Крис согласился еще раз.

— Хорошо. Я знаю, что ты занялся строительством, потому что я занимаюсь тем же самым... Должен сказать одну вещь. Чтобы сразу все прояснить. Я могу выплатить только сорок центов на каждый доллар.

— Сорок центов? Но...

— Поможешь мне, а я помогу тебе. Идет?

— Нет. Это не покрывает даже себестоимость.

— Это все, что я могу.

— Сорок центов — это смешно. У вас большой долг.

Улыбка на лице менеджера растаяла.

— Ты хочешь тридцать пять?

Так и не добившись успеха, Крис вернулся в офис и рассказал Сильвии о своем разговоре.

— Постригись.

— Никого сейчас не волнует длина волос, Сильвия.

— Да, но у всех строителей дети похожи на тебя.

— Да?

— Ты выглядишь, как ребенок. Тебе нужно быть посолиднее, соответствовать своему положению.

— Но у отца были длинные волосы.

— Его знали все. Знали как умного, сильного, решительного человека. Глядя на тебя, все видят парня из колледжа с длинными волосами.

— Они ошибутся, если не послушают меня.

Сильвия внимательно посмотрела на него.

— Может быть.

— Я даже не знаю, где парикмахерская. В школе девушки подстригали мне волосы.

— Я могу показать, где можно сделать хорошую прическу.

После стрижки нос, казалось, стал больше, а брови — слишком широкими. Глаза выделялись синим холодным блеском.

Крис подошел к разноцветным бутылочкам, стоящим перед зеркалом, и понюхал содержимое.

— Этот?

— Да, именно этот любил твой отец.

Сильвия одобрила его вид и, взяв за руку, повела на второй этаж.

— Почему эти люди так на меня смотрят?

— Они думают, что ты мой друг.

Крис купил костюм по выбору Сильвии, полдюжины рубашек и несколько галстуков.

— Французские запонки подходят только к вечернему костюму, мадам, — заметил продавец. Но она все же купила запонки и позднее объяснила Крису:

— Я покупала такие же для твоего отца. Мне хотелось бы, чтобы они были у тебя.

Крис открыл коробочку. Две запонки горели белым огнем на черной бархатной подушке.