Вальчику. Потом начались танцы. Дед сперва танцевал с Женей, а потом с Ниночкой. Я подбивала Володьку пойти танцевать, но он стеснялся.

Вдруг к нашему столику подошел какой-то немолодой подвыпивший мужчина.

– Игорь, ты?

Дед пристально на него посмотрел и вдруг как закричит:

– Мишка! Кузовлев!

– Он самый! Сколько лет, сколько зим!

Пока они обнимались, Володька уже третий раз выскользнул из зала. Звонить Аркашке. Женя проводила его встревоженным взглядом, наверное, решила, что у него живот болит.

– Сколько ж мы не виделись? – воскликнул дед. – Лет тридцать, а?

– Да вроде того! Какими судьбами? Вот уж не ожидал тебя тут встретить! – бормотал Мишка.

– Ниночка, – гремел дед, – это друг моей юности, Михаил Кузовлев! А это моя жена! А вот эта барышня – моя внучка!

– Таткина дочь? С ума сойти! Кстати, я видел как-то Татку в кино. Вижу, лицо знакомое, а фамилия ничего мне не говорит. Насилу сообразил! Красивая, чертовка!

– Мишка, куда же ты пропал?

– А я, Игорь, уже двадцать лет в Америке живу. Вот приехал сюда отдохнуть и вдруг вижу – ты! Я много раз был на твоих концертах. Хорошо поешь, собака! – И он хлопнул деда по спине.

– А что ж ты, окаянная твоя душа, ни разу не зашел ко мне?

– Я ведь невозвращенец. И до перестройки боялся тебя скомпрометировать, а потом… Да я и сам не знаю, что-то мешало, а сейчас как тебя увидел, думаю, это судьба!

Тут вернулся Володька и, садясь, шепнул мне:

– Порядок!

Дед с Мишкой пустились в воспоминания, Ниночка увлеченно беседовала с Женей.

– Слушайте, бабы, я договорился с Аркашкой, он вытащит ключи, но ведь Вальчика еще выследить надо… А что, если он вообще завтра весь день продрыхнет? – удрученно проговорил Володя.

– Аркашка?

– Да нет, Вальчик! Надо что-то придумать, надо его как-то из дому выманить, бабы, думайте!

– Вот если бы знать его телефон… – задумчиво произнесла Мотька.

– И что тогда? – удивилась я.

– Тогда я бы вызвала его на свидание.

– Что? – поперхнулся Володя.

– Подумаешь, большое дело! Я бы с ним побеседовала… – Мотька вдруг томно прикрыла глаза и грудным голосом проговорила: – Валентин, дорогой, я без ума от вас! Я видела вас с Маргаритой, и мое сердце не выдержало… Я просто жить без вас не могу!

Володька от смеха буквально сполз со стула, я, хоть и привыкла к Мотькиным номерам, вся тряслась от хохота. К счастью, взрослые не обратили на нас внимания. Детки смеются, и слава богу, лишь бы не плакали.

– Да, Матильда, ты и вправду актриса первый класс! Текст вот только дурацкий! На него ни один нормальный человек не клюнет.

– А я и не претендую! Можешь сам мне текст написать, а я исполню, но это все пустой разговор, мы ведь его телефона не знаем!

– Это верно, – уныло согласился Володя.

– Да погодите вы кукситься! Может, он завтра с самого утра пойдет на пляж, к своей компашке! – постаралась я утешить их.

– А если нет? – спросил Володя.

– Тогда и будем думать!

– Но ведь вы завтра уезжаете… на Мертвое море! – напомнил Володя.

– Не раньше двенадцати! А на пляж мы ходим к девяти! И Вальчик, кстати, тоже! Так если он до половины одиннадцатого не появится, тогда и будем думать.

– Тогда уже некогда будет думать, – сказал Володя.

– Это ты так полагаешь. Или вы в школе не проходили, что «может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов российская земля рождать»?

– Это вы с Мотькой «быстрые разумом Невтоны»?

– А то! – гордо повела плечом Матильда.

– Да, бабы, с вами не соскучишься!

Утром, увидав, что Володька завтракает вместе с нами, Женя страшно удивилась.

– Сын, что это значит?