нее. Она закусила губу и раздвинула ноги. Верх мини-юбки был десятью сантиметрами выше резинки трусиков. Дженифер раздвинула ноги еще шире, чтобы доставить Клаудио удовольствие. Одновременно она медленно вращала бедрами. Юбка впивалась ей в тело. Дженифер инстинктивно подняла руки и поправила юбку, которая от этого задралась выше и теперь вся собралась у нее на поясе. Дженифер повернулась к Клаудио спиной, положила ладони себе на ягодицы, продолжая вращать бедрами. Музыка и собственное возбуждение – вот что занимало ее в эту минуту. Тело Дженифер, как маятник, двигалось в такт мелодии. Она уже не контролировала свои движения, погружаясь в мир грез. Дженифер расстегнула пуговицу, затем молнию. Юбка упала к ее ногам. Не открывая глаз, она вновь повернулась лицом к Клаудио – или, по крайней мере, туда, где он должен был находиться. Она сделала шаг и вздрогнула: руки Клаудио дотронулись до ее ног. Клаудио как будто собрался встать, но Дженифер его удержала:

– Сиди, Клаудио, не надо вставать.

Это было сказано ясным шепотом. Щека Клаудио прижималась к ее коже, губы покрывали поцелуями ее бедра. Дженифер продолжала двигаться в такт наркотическому ритму, схватив, как трофей, голову Клаудио. Ее переполняла уверенность, доставшаяся от многих поколений женщин.

– Клаудио…

– О-о…

С закрытыми глазами, пылающим лицом, сжав зубы, Дженифер все сильнее прижимала голову Клаудио к своему телу. Она еще немного раздвинула ноги, почти сев на рот Клаудио, так, что его губы оказались против ее клитора.

– Сними трусики…

Слова прозвучали, как стон. Дженифер в нетерпении ждала, пока пальцы Клаудио не заскользили по ее ногам и выше. Он продолжал сидеть на полу, и Дженифер не знала, пылает он от возбуждения или пребывает в нерешительности. Поэтому Дженифер, направляя руки Клаудио с помощью своих, сомкнула ноги и вместе с ним принялась спускать трусики. Дыхание Клаудио проникало между ног Дженифер; дрожь пробежала по ее телу. Она направляла губы Клаудио, куда нужно.

– Господи, этот парень ничего не умел.

– Вот бедняга.

– Я почти что кончила ему на лицо, и он ничего не сделал.

– Серьезно?

– Я подумала, что Паулинья и Стефания оказались бы на высоте, не то что он.

Поняв, что Клаудио совершенно непривычен к оральному сексу, Дженифер уселась напротив него, оперлась о диван, раздвинула ноги, взяла руку Клаудио и положила себе на клитор.

– Чувствуешь эту штучку? Я хочу, чтобы ты ласкал ее языком, лизал, понимаешь? Давай.

Клаудио покорно лег на живот, устроился так, что голова его поместилась между ног Дженифер и, следуя движениям ее пальцев, раздвигавших нижние губы, провел языком по клитору, впился в него губами.

– Да, делай так…

Клаудио повиновался. Дженифер гладила его волосы, испытывая желание и нежность одновременно. Потом она заставила Клаудио встать с пола, ласкать ее груди и соски, зажав их между пальцами.

– Я ощутила себя учительницей в школе.

– А он даже не догадывался, что ты девственница.

– Нет, конечно.

Дженифер переживала крайнее возбуждение, ей хотелось, чтобы в нее вошли. Она энергичным жестом подняла голову Клаудио:

– Раздевайся.

Клаудио мигом вскочил, и Дженифер снова могла насладиться пропорциями его тела, предвкушая наслаждения, какие мог ей доставить этот полумужчина-полуребенок, страстный и невинный. Дженифер была стопроцентно уверена, что он – и никто больше – станет ее первым мужчиной.

– И трусы тоже.

Это было настоящим сном. Пара длинных, стройных, мускулистых ног, четко видных на фоне ночных огней, разбавлявших темноту комнаты. Плечи и грудь, от которых перехватывало дыхание. Живот без единого лишнего грамма.

– Знаешь, о чем я подумала?

– О чем?

– Любая женщина заплатила бы, только чтобы видеть это.

– А дальше?

– Ты не поверишь.

– Что такое?

– Когда он снял трусы…

– Ну и…?

– Член висел.

– Ух ты!

– Честное слово.

Снимая трусы, Клаудио повернулся к ней спиной. Дженифер подумала, что в жизни не видела такого могучего торса. Раздевшись догола, Клаудио присел на корточки, прикрывая член рукой. Дженифер смело отвела руку и увидела его: маленький и сморщенный.

– Тебе разве не хочется?

– Все произошло как-то слишком быстро.

Раздался звонок переговорного устройства: это Стефания напоминала о том, что уже половина девятого вечера.

Дженифер и Паулинья наконец дождались такси. Внутри пахло эвкалиптом, ревела музыка. Пока они ехали, Дженифер опустила стекла с обеих сторон: видно было, что Паулинью тошнит.

– Вы не остановите на минутку? Моей подруге плохо.

Водитель с недовольным видом притормозил.

– Только чтобы не в машине.

Дженифер открыла дверцу, и они вдвоем вышли. Паулинья прислонилась к дереву, ее корчило. Дженифер, уперев руки в бока, наблюдала за ней. Звук мотора стих, ночную тишину разрывала только невыносимо громкая музыка. Водитель подошел к ним. Это был крайне неприятный тип: толстый, небритый, в широких джинсах, едва державшихся на нем.

– Она беременна?

– Нет!

– Ну да, как же…

Дженифер положила руку Паулинье на плечо.

– Все в порядке? Пойдем обратно.

Паулинью так и не вырвало, хотя она сотрясалась от спазмов.

– Пойдем.

Водитель сел на свое место. В этот момент с поперечной улицы на проспект медленно выехала полицейская машина. Мигалка осветила лица Дженифер и Паулиньи. Машина остановилась возле такси. Из динамика донесся гнусавый голос:

– Все в порядке?

Полицейские подошли к водителю. Дженифер почувствовала, что Паулинья дрожит.

– Все нормально, только вот девушке стало плохо…

Один из полицейских с фонарем в руке направился к девушкам, навел на них луч.

– В чем дело?

– Мою подругу тошнило, но сейчас ей лучше… Пойдем, Паулинья?

Паулинья все еще держалась за живот, согнувшись, с искаженным лицом. Поддерживаемая Дженифер,