обезвредить. Но ответ не приходил ни на первый, ни на второй вопрос, и «Графиня Ричмондская» продолжала двигаться на северо-запад.
Глобальная охота за кораблём-призраком продолжалась, но только уже более целенаправленно. Все морские гиганты, все танкеры и суда-газоперевозчики были установлены и проверены. Их транспондеры подавали правильные сигналы, их курс соответствовал заявленному, и наконец три тысячи капитанов, лично связавшись со своими головными офисами и агентами, дали исчерпывающие ответы на поставленные вопросы, подтвердив, что с ними и доверенными им кораблями все в порядке.
Соединённые Штаты, используя военный флот и береговую охрану, по-прежнему задерживали, досматривали и сопровождали все торговые суда, идущие в крупные порты как атлантического, так и тихоокеанского побережий. Конечно, такая практика причиняла некоторые неудобства, но по крайней мере не наносила крупнейшей в мире экономике серьёзного ущерба.
После сигнала из Ипсвича долгая жизнь и загадочная смерть «Звезды Явы» подверглись самому тщательному изучению. Выяснилось, что владельцы судна скрывались за вывеской холдинговой компании, принадлежащей некоему банку, занимавшемуся сомнительными операциями с укрытием от налогов. Что касается нефтеочистительного завода на Борнео, который и предоставил груз, то он существовал и действовал вполне легально, но о «Звезде Явы» на нём знали очень мало. Со времени закладки и до момента гибели судно успело сменить шесть владельцев, однако это не помешало найти тех, кто его построил. Кораблестроители представили планы. Удалось даже отыскать корабль-близнец, который американские специалисты изучили доскональным образом. Компьютер создал точного виртуального двойника «Звезды Явы».
Страной, под флагом которой «Звезда Явы» отправилась в последнее плавание, оказалась крохотная республика, занимавшая несколько атоллов в Полинезии. Посетив её, следователи выяснили, что сам танкер там ни разу не видели.
Без ответа оставались три вопроса: действительно ли «Звезда Явы» затонула? Если нет, то где она сейчас? И под каким новым именем она скрывается? Спутники получили задание искать что-то, напоминающее исчезнувший танкер.
В начале апреля совместная работа на военно-воздушной базе Эдзель в Шотландии прекратилась. Всё, что можно сделать, было сделано, а остальным уже официально занимались спецслужбы западных стран.
Майкл Макдональд с удовольствием возвратился в Вашингтон. Он продолжал заниматься поисками корабля-призрака, но теперь уже из Лэнгли. В тайных тюрьмах ЦРУ задержанным задавали один вопрос: что вам известно об операции «Аль-Исра»? На это же ключевое слово были сориентированы и те немногочисленные источники, которыми располагали спецслужбы в сумрачном мире исламского терроризма. Никто ничего не знал. Складывалось впечатление, что сама фраза, обозначавшая волшебное ночное путешествие к просветлению, родилась и умерла вместе с египетским банкиром, спрыгнувшим с балкона пятого этажа в Пешаваре.
Что касается полковника Майка Мартина, то его уже никто не рассчитывал увидеть живым. Он сделал всё, что мог, и если «Звезду Явы» или какую-либо другую плавучую бомбу перехватят на подходе к США, жертва по крайней мере не будет напрасной.
За три дня до встречи Большой восьмёрки терпение стоящих на самом верху окончательно истощилось. Глобальные поиски несуществующего судна, организованные на основании случайно найденной записки, обернулись слишком большим разочарованием. Марек Гуминни позвонил из Лэнгли Стиву Хиллу, чтобы первым сообщить ему последнюю новость:
— Стив, мне очень жаль. Особенно твоего парня, Майка Мартина. Здесь все убеждены, что от него вестей уже не будет, а поскольку в сеть ничего не попало, то он, похоже, ошибался.
— А как насчёт теории Сэма Сеймура? — спросил Хилл.
— То же самое. Без шансов. Мы проверили все танкеры на планете. Самых разных типов. Осталось найти около пятидесяти, а потом все. Что бы ни означала та фраза насчёт Аль-Исры, мы, наверное, уже никогда этого не узнаем. Может быть, она ничего особенного и не означала. А может быть, они и планировали что-то, но потом отменили. Подожди минутку, звонят по другой линии…
Пауза не затянулась.
— Извини. Задержка с одним судном. Вышло из Тринидада и Тобаго четыре дня назад. Прийти должно было ещё вчера, но так и не появилось. На связь не выходит.
— Что за судно? — спросил Хилл.
— Танкер. Три тысячи тонн. Послушай, оно ведь могло и затонуть. Мы им сейчас занимаемся и все проверяем.
— Что оно перевозило?
— Сжиженный нефтяной газ, — ответил Гуминни.
Запрос из Пуэрто-Рико по поводу задержки танкера был направлен в адрес находящегося в Хьюстоне головного офиса владеющей нефтеперерабатывающим заводом компании. Реакция последовала незамедлительно, и уже через шесть часов спутник «Кей-Эйч-11», который вёл аудиовизуальное наблюдение за восточной частью Карибского моря, принял сигналы транспондера потерявшейся «Донны Марии».
Новость эта мгновенно стала достоянием нескольких спецслужб и вызвала немалый переполох. Кроме Марека Гуминни, о случившемся уведомили, в частности, штаб-квартиру СЕНТКОМ в Тампе, командование ВМФ и береговой охраны. Все получили и точные координаты местонахождения затерявшегося было корабля.
Тот факт, что захватившие «Донну Марию» люди, пираты или террористы, не отключили транспондер, свидетельствовал либо об их глупости, либо о крайней самонадеянности. Никто, конечно, не допускал и мысли, что они действуют по инструкции. Включённый транспондер позволял до определённого момента отводить подозрения; при выключенном их неизбежно приняли бы за корабль-призрак.
За штурвалом танкера по-прежнему стоял капитан Монталбан, запуганный, сломленный, едва держащийся на ногах после четырех практически бессонных ночей. Ночью, под покровом темноты, «Донна Мария» прошмыгнула мимо спящего Пуэрто-Рико, оставила к западу от себя острова Теркс и Кайкос и ненадолго затерялась в скоплении из семисот крохотных клочков суши, составляющих Багамы.
Спутник заметил уклонившуюся от маршрута «Донну Марию» в тот момент, когда она, следуя на запад, пробиралась южнее Бимини — самого западного из островов архипелага.
В Тампе её курс рассчитали с продолжением. Получалось, что при следовании ему без изменений танкер войдёт прямиком в порт Майами, откуда ему откроется путь в самое сердце города.
Уже через десять минут скромное судёнышко привлекло к себе самое пристальное внимание. Поднявшийся с аэродрома базы ВМС в Ки-Уэсте самолёт-разведчик «Орион-Р-3» снизился до нескольких тысяч футов и начал фотографирование «Донны Марии». На огромном плазменном экране в полутёмной операторской СЕНТКОМа танкер предстал едва ли не в натуральную величину.
— Господи, вы только посмотрите на это, — пробормотал, ни к кому в отдельности не обращаясь, дежурный.
Очевидно, пока судно находилось в море, кто-то, спустившись на канате с кормы, попытался с помощью кисти и белой краски переименовать «Донну Марию» в «Донну Марту». Впрочем, усердия маляру явно недоставало, сделано всё было откровенно грубо и неуклюже, так что подделка бросалась в глаза едва ли не с первого взгляда.
С базы береговой охраны в Чарльстоне, Южная Каролина, в море ежедневно выходят два катера класса «Гамильтон». На перехват подозрительного танкера отправились оба — «Меллон» и «Моргентау». «Меллон», находившийся ближе, моментально перешёл на самый полный ход. Его штурман торопливо произвёл нужные расчёты и определил, что встреча состоится через девяносто минут, перед самым закатом.
Слово «катер» не вполне справедливо по отношению к «Меллону» — при длине 150 метров от носа до кормы и дедвейте 3300 тонн он вполне способен выполнять функции небольшого эсминца. И пока «Меллон» спешил на перехват в предзакатных лучах апрельского солнца, его команда готовилась к худшему
