рыжий мальчишка толкнул в бок, а девица с красными волосами вообще обматерила по полной программе. Ей, видите ли, не понравилось, что Катка вышагивает, как дохлая курица. Красноволосая так и заявила:

– Эй, тетя, граблями побыстрей передвигай, ты здесь не одна. Не фиг плестись, как дохлая курятина!

– Дохлые курицы не ходят, они лежат.

– Ага, не хватало, чтобы ты еще улеглась! А ну, давай… – и далее последовала порция непечатных слов.

Вежливая девочка, ничего не скажешь.

Остановившись у лотка с дисками, Катарина внимательно изучила лицо продавца. Молодой парень, дрыгавшийся в такт музыке, определенно тот, кто был ей нужен. Но он был не один. Рядом стоял мальчуган лет четырнадцати. Минут пять пацан соображал, что прикупить, и наконец полез за деньгами.

Дождавшись, пока долговязый подросток расплатится за приобретенные диски, Копейкина деловито поинтересовалась:

– Скажите, у вас есть что-нибудь эдакое?

Не переставая дергаться, парень пробасил:

– У нас все эдакое. Что вас конкретно интересует?

– Диски… которые не лежат на виду.

Парень понимающе закивал:

– Ясненько. Какая категория нужна?

Откуда ни возьмись, возле Катки выросла крашеная брюнетка с взлохмаченными волосами.

– Детские мультики есть?

– Справа, – апатично ответил парень.

Пока тетка изучала диски, продавец подмигнул Копейкиной и повторил вопрос:

– Так какая категория интересует?

Косясь на дамочку, Катарина осторожно пискнула:

– Дом, квартиры, телефоны… Я ясно выражаюсь?

– Еще бы!

– У вас есть?

– Угу. Погодь минутку. Ну, – обратился он к брюнетке, – выбрали что-нибудь?

– Да, возьму эти два диска. Запись нормальная?

– Выше среднего уровня.

Как только тетка утопала, паренек вытащил из коробки диск с обложкой, на которой были изображены волк и заяц.

– Двести рублей.

– Издеваешься? Зачем мне мультик?

– Какой мультик? На обложку внимания не обращай. Это так… для прикрытия.

Катарина достала кошелек.

– Могу предложить еще один диск, – прошептал продавец. – Отпад! Не пожалеешь.

– Так они разные?

– А ты как думала?

– Тогда давай самый новый.

Парень выудил диск с изображением розовощекого поросенка.

– И не смотри, что актеры наши, мы уже похлеще немцев киношки снимаем.

Катка заморгала.

– Киношки?! – в ее вопросе прозвучало такое недоумение, что парень моментально сник.

– Ну да, а че… разве ты не клубничку хотела?

Замечательно! Приехали! Вот вам и тертый калач, выросший в Москве. Игра в испорченный телефон: ей нужна адресная база, а он всучил порнофильм.

В ее памяти всплыл случай двухмесячной давности. Катарина с Натальей мило беседовали в комнате о канувших в Лету чудесных школьных годах. Натусик начала рассказывать, как она любила денечки, когда в школу приезжал фотограф. Ну и, естественно, вместо слова «фотографировал» Натка ляпнула «снимал». В это самое время в комнате нарисовалась Розалия Станиславовна. Свекрища отлично услышала последние слова Наташки:

– Но больше всего мне понравилось, когда нас снимали в десятом классе…

Теперь стоит сделать маленькое отступление, сообщив, что у Розалии Станиславовны слово «снимали» ассоциируется с одним-единственным понятием… с тем самым. У нее вообще все и всегда ассоциируется с тем самым.

И вот она впорхнула в комнату и замерла:

– Наталья, я не верю своим ушам – тебя снимали в десятом классе?!

– А что вы так удивляетесь, можно подумать, я хуже других! К вашему сведению, я в те годы была милашкой.

– А родители знали?

– Конечно, нас ведь, как правило, предупреждали за несколько дней. А как же иначе, ведь нужно подготовиться, себя в порядок привести. Это вам не просто «щелк», а память на всю жизнь.

Розалия рухнула в кресло:

– Ну-ну, продолжай! И где, интересно, тебя щелкали?

– Так в школе, после уроков.

Свекрища заерзала:

– Боже, какие подробности я узнаю! Ну, не тяни.

Не подозревая, какие фантазии бушуют в голове Розалии, Натка непринужденно вещала:

– Сначала нас по одному заводили в учительскую – там интерьер лучше и диван красивый.

У Розалии задергался правый глаз:

– А потом?

– Потом мы всем классом шли в актовый зал, для групповой. Так как я была самой низенькой, меня всегда ставили вперед.

Свекровь откинулась на спинку кресла:

– Натка! Ты в какой школе училась?

– В обычной.

– Ката, ты слышала?! Оказывается, этот «синий чулок» уже с десятого класса такие штучки выкидывала, а у нас прикидывается ангелоподобным существом! Не ожидала я от тебя такого, ой, не ожидала!

Копейкина пожала плечами:

– Не понимаю, что вас, собственно, так удивило? У нас в школе все происходило точно так же.

Розалия Станиславовна прикусила язык:

– Я сейчас закричу!

– А разве вас не фотографировали?

Лицо свекрови покрылось красными пятнами.

– Так вы о фотографиях говорили?!

– Ну да, а вы что подумали?

– Гадюки! Извращенки! Мать вашу, коровы! У меня уже такие сногсшибательные сценарии в голове появились, а они… Позор на ваши бошки!..

Вылетев из комнаты, Розалия с силой хлопнула дверью.

Вот такой испорченный телефончик.

– Эй, че тормозим? – парень тронул Катку за плечо.

– Ты меня не понял, не нужна мне твоя клубничка. Я ищу… – она прошептала ему на ухо про адресную базу данных.

– Елки, а я не врубился сразу!

– Я же сказала: дом, квартира, телефон.

– Ну, правильно: дом – значит, домашнее частное видео.

Покрывшись испариной, Катка достала платок.