— Я вот что тебе скажу, — раскрасневшийся от доброго вина Грим размахивал руками, помогая себе в разговоре, — женщина ? это такая штука, после часа возни с ней в постели понимаешь, что бабы ? это не самое главное в жизни…

— Ну, это как кому, и смотря с кем, — не согласился с ним Ульф, — вот, например, наш Бьярни спит и видит, когда, наконец, Сусанна окажется в его постели. Думаю, он часа не выдержит.

— Этого кобеля Бьярни не поймешь — то он страстно был влюблен в свою невесту, то теперь, когда женился, шарит жадными глазами по всем чужим юбкам, — посмеиваясь, ответил граф.

— Чего тут не понять — самое лучшее лекарство от любви — женитьба

— Поэтому лучше всего жениться не по любви, а по расчету, — заключил Аксель ? так я и сделаю.

— А как ты думаешь, уживется твоя жена с этой очаровательной штучкой? Она кому угодно глаза выцарапает, видно сразу! ? ухмыльнулся Халвор, ? отдай-ка ты лучше ее мне, когда жениться будешь!

— Вряд ли я с ней расстанусь! Просто придется расселить их по разным замкам! А ты, брат, сам поищи себе такую куколку! — благодушно возразил граф.

— Нет, вы послушайте, что спрашивает недавно у меня одна сельская красотка, — перебил всех Свен, он поднял свои косолапые руки и изобразил, как он держит женщину за грудь, губы он при этом сложил в трубочку для смачного поцелуя, — милый, ты меня любишь? А я не могу ни на минуту остановиться — конец уже близок. Я вас всех люблю, говорю. Она — а ты мне платье подаришь? Подарю, подарю — отвечаю и наяриваю еще сильнее. А туфельки подаришь? Подарю, подарю, говорю, не прерывая темпа. А колечко подаришь? А хрена оно тебе — е–е? ? я уже, наконец, расслабился.

Все присутствующие не то что засмеялись, а буквально заржали.

Граф и его побратим Халвор сидели под навесом спиной к входной двери и хохотали вместе со всеми. Но вдруг все резко замолчали, и Аксель оглянулся. С крыльца спускалась бледная как смерть Шарлотта. Синий бархат роскошного платья еще больше подчеркивал мертвецкую бледность ее красивого лица. Молодая женщина держала в руках меч, лицо ее было торжественно и взволнованно. Необычный вид новой наложницы графа заставил всех умолкнуть. Улыбка постепенно сползла и с лица Акселя. Молодая женщина подошла к дружинникам, она не смотрела на графа, а направилась прямо к рыжему верзиле Гриму.

— Грим!

Удивленный викинг медленно встал из-за стола, не понимая в чем дело.

? Ты проиграл спор и должен заплатить графу!

? Какой спор? ? не захотел выдавать Акселя его дружинник.

— Грим, ты из-за меня потерял пятьдесят солидов! Плохо, когда понадеешься на кого-нибудь, а он подводит, не так ли? Но ты не переживай, вот меч моего отца, барона де Лонгвиль, он стоит около семидесяти солидов. Продай его, когда будешь в городе, или оставь себе. Нельзя же, в самом деле, терять такие деньги из-за того, что женщины такие доверчивые! ? и она вложила в руки меч обескураженному Гриму.

Все вокруг охватила гробовая тишина, даже птицы умолкли, только несколько раз ветер зашелестел листьями.

— А ты, Аксель, хорошо придумал, ты очень ловкий! — и бесплатно наложницу получил, и деньгами разжился! Грим, в следующий раз не спорь с ним — твой граф лихой парень! Я даже сама чуть не полюбила его!

У Акселя на душе стало вдруг как-то особенно гадко. Шарлотта не сказала ничего нового, рано или поздно она все равно бы узнала о состоявшемся споре. Но граф не рассчитывал, что реакция молодой женщины будет такой бурной. Если бы он увидел слезы, рыдания, проклятия — было бы легче. Но Шарлотта на вид была холодна и спокойна. Лишь страшная бледность ее лица показывала, чего стоило ей такое спокойствие. Дружинникам почему-то тоже стало неловко оттого, что они участвовали в этом дурацком споре. Раньше казалось, что в этом пари нет ничего страшного, но теперь все почувствовали себя замешанными в какой-то грязной истории.

— Шарлотта! — осипший голос графа прервал тишину, но женщина подняла узкую ладонь, останавливая его.

— Ладно, Грим, не переживай, продашь меч и все у тебя будет хорошо! — продолжила молодая женщина, — ты слишком наивный, и немного переоценил меня. Аксель опытный, он лучше в женских душах разбирается. И спектакль со спасением от насильников ваш умный граф отлично организовал! Поэтому и сорвал главный приз!

Грим опустил голову и топтался, неловко вертя в руках злополучный меч.

— Вы же получили только разбитые физиономии. Это несправедливо. Поэтому я хочу, чтобы ты, Грим, продал этот меч и возместил свои убытки. Я, баронесса Шарлотта де Лонгвиль, последняя в древнем роду, который два года назад ваши соплеменники, норманны, ограбили и уничтожили, не люблю быть в долгу и всегда сама отвечаю за свои ошибки.

Пристыженный Аксель, наконец, нашел в себе силы опять взглянуть на Шарлотту. Теперь ему стало ясно, почему манеры девушки были так благородны.

— Я покидаю вас, мессир граф, — Шарлотта подошла вплотную к Акселю, — с Актуэль я не могу расстаться, она единственное существо, которое меня не предаст. Я полюбила ее, но должной вам быть не могу. Вот этот перстень, — женщина достала старинный перстень с большим алмазом и положила его на стол перед графом, — он достался мне от бабушки, на него вы сможете купить лошадь для очередной наложницы не хуже этой!

Шарлотта отвернулась и негромко свистнула. Актуэль она попросила мальчишку-конюха заранее вывести из конюшни и подержать ее. Белогривая кобылица рванулась, вырвала поводья из рук конюха, взмахнула хвостом, и через мгновение была уже рядом со своей хозяйкой. Прекрасная гордячка изящно вскочила в седло, и только белый хвост мелькнул в открытых на день воротах замка. Дружинники застыли на своих местах вместе с графом.

— Что стоите, ротозеи?! — заревел Аксель на стражников, — зачем пропустили? Немедленно в погоню!

Актуэль выскочила из ворот и пошла галопом по полю. Шарлотта обняла любимицу за теплую шею и с наслаждением вдыхала запах начавшейся наливаться пшеницы. Она ощущала себя летящей над зеленым полем. Казалось, еще чуть-чуть ? и кобылица сделает последний прыжок, они взовьются в синее небо, и кудрявые белые облачка примут их в свои ряды. И полетят они с Актуэль, оставив далеко внизу, на жестокой земле, всю эту подлость и обман. Они взлетят прямо к ласковому солнцу, в божественный рай, где все пронизано любовью и справедливостью.

Шарлотта оглянулась. Она уже успела довольно далеко уйти от ворот замка, но, оглянувшись, с ужасом заметила, что около десятка всадников быстрым галопом проскакали по подвесному мосту и направились вслед за ней. Молодая женщина повернула лошадь к лесу и со страхом вспомнила, что дорогу ей преграждает река. Только через мост можно было достигнуть спасительной чащи. Если бы Шарлотта сразу направила Актуэль к мосту, то ее шанс на удачный побег был бы намного больше, но сейчас…

Викинги разделились на две группы. Одни поскакали прямо через посевы пшеницы к мосту, а другие мчались по дороге, вслед за беглянкой. Из-под копыт скачущих коней разлетались комья земли с вырванными с корнем растениями. Вилланы, стоявшие на поле, обескуражено наблюдали за погоней.

Шарлотта тоже хотела было сориентировать кобылицу к мосту, но поняла, что уже поздно. Дорога делала петлю вокруг засеянных полей, а часть преследователей поскакали прямо по посевам наперерез. Эта группа уже приближалась к единственному месту переправы.

Шарлотта прикусила губку и повернула лошадь в сторону извилистой ленты реки.

— Может, удастся переплыть ее, — с тоской подумала она. Но, посмотрев на противоположный берег, она увидела группу викингов, которые, проехав по мосту, отрезали ей последний путь к свободе.

Актуэль притормозила на обрывистом берегу и, найдя удобную ложбинку, стала спускаться к воде. Вскоре беглянка соскочила на желтый песок.

— Не стоит так спешить, — услышала она ледяной голос графа. Аксель сидел на Руфе, приблизившемся к самому краю обрыва и гневно смотрел на молодую женщину, — я все равно не отпущу