провести оценку. А потом мысли вдруг свернули в другую сторону.
Передо мной лежал десяток кило драгоценного металла, добытого в течение нескольких часов. Вероятность попадания в то место и в то время равна одной тысячной. Но я оказался там вовремя и получил приз. За успешный проход Периметра, за случайную удачу, за смелость… за наглость.
А если прогуляться еще раз? Или десять? Или сто?..
Периметр способен не только выбросить в иной мир, но и вернуть обратно. Значит, при некотором везении можно попасть в нужный момент и нужное место. И получить небольшой приз за риск. Возможно, добыча не будет лежать прямо у дверей Периметра, возможно, ее придется поискать…
Что ж, можно и поискать. Золото того стоит. Пусть оно не самое качественное, пусть его будет немного, но это – золото! Сотня кэгэ – и ты обеспечен на всю жизнь! Чем не заработок? Во всяком случае, иного пока у нас нет. И когда будет – неизвестно…
До конца дня я раз пять звонил парням, но к телефону никто не подходил. Куда-то уехали. Наверное, решали вопросы с трудоустройством. Или махнули в турпоход.
Сделав контрольный звонок и опять не застав никого, я оставил на автоответчике сообщение определенного содержания, чтобы сразу вышли на связь, и стал продумывать порядок действий.
Следовало выяснить, как работает Периметр, способен ли забросить в тот же мир или будет какой-то другой. Не выйдет ли опять, что он выведет меня сразу к добыче? Ну и наконец, какие еще фокусы может показать Периметр, чего от него ждать.
Допив квас, я встал, слегка прихрамывая, прошел взад-вперед, оценивая ощущения, и сделал вывод: «Пару дней без нагрузок. Прежде чем лезть туда, надо выздороветь. Хромому в коридорах Периметра делать нечего…»
…Рука легонько скользила вдоль теплого бедра, продвигаясь от колена к внутренней части бедра, иногда делая вращательные движения и поглаживания.
– Арту-ур! – Капризный голосок звучал глухо и заигрывающе. – Прекрати.
Рука продолжала движение, подходя все ближе к цели. Пальцы уже дошли до мягкого пушка и тронули влажную мякоть между ног.
– Ну, Артурчик… Хватит. Я устала…
Рука уверенно легла на искомое, и пальцы начали медленное проникновение внутрь, массируя и поглаживая влажную сочную воронку. Плоть чутко отреагировала на касание, внутренние мышцы напряглись, сжав палец, и тут же отпустили.
Над ухом возбужденно засопели, всхлипнули и протяжно прошептали:
– Ар… турчик!.. Что ты делаешь?! Что ты…
Мои губы накрыли горячие уста, тронули юркий язык, слегка сжали его. Потом перешли дальше, к уху. Шепот пропал, сменился стоном. Тот перерос в страстный полувздох.
На этом этапе разговоры прекратились, и мы перешли к активной стадии…
Утром Нина надолго исчезла в ванной. Я успел приготовить завтрак, сделать пару звонков и посмотреть выпуск новостей. Новости были одни – страна готовилась к выборам президента. Шоу предстояло еще то…
Когда подружка вышла из ванной, обмотанная полотенцем с мокрыми волосами, в растоптанных шлепанцах, я не смог сдержать улыбки. Очень уж не шло сердитое выражение лица к ее домашнему виду.
– С легким паром, леди.
Она фыркнула, дернула головой, отчего грива перелетела с левой стороны на правую, и модельной походкой продефилировала мимо моего кресла. Села на диване, закинула ногу за ногу и окатила меня недовольным взглядом.
– Как самочувствие? Выспалась?
– Хотела, но не дали.
– Жаль.
– У меня там все болит. Ты как с цепи сорвался!
– Извини, малышка, – с трудом сдержал я улыбку. – Не удержал себя в руках. Длительное воздержание не идет на пользу хладнокровию.
Нина невольно дернула уголком губ, скрывая улыбку, саркастически хмыкнула:
– И сколько длилось воздержание? Три дня? Или четыре?
– Не помню. Много.
Нина встала, подошла ко мне, чмокнула в щеку и прошептала на ухо:
– Придется отдохнуть еще неделю. Пока у меня минует неприкосновенный период. Или найди себе другую.
«Естественно, – едва не произнес вслух я. – Не стоит ограничивать себя одним вариантом».
Нина ушла в другую комнату одеваться, а я досмотрел телевизор и пошел в ванную сам. Отдых и восстановление сил подошли к концу. Впереди – работа…
Последний день перед третьим проходом я посвятил подготовке. Проверял амуницию и снаряжение, дозакупал необходимое, проверял обстановку вокруг заброшенного дома. Так, на всякий случай. И хотя опыт говорил, что туда никто не сунется, но лишний раз посмотреть не было лишним.
Во время последней прогулки произошла мимолетная встреча с Генкой. Я встретил его возле рынка, где брал фрукты. Заметил его, когда он уже подошел вплотную, и отойти в сторону не успел.
Генка тоже не ожидал меня увидеть. Растерянно хлопал ресницами и смотрел, как на мираж. Разговор вышел сумбурным и скомканным.
Он рассказал, что Наташка первые дни была не в себе, плакала. Потом замкнулась, вечерами сидела дома. Потом немного отошла. Привыкла. Звонить мне не позволяла гордость. И обида.
Мой внезапный уход всех озадачил. Думали – я вспылил и отойду. Потом поняли, что это окончательно. Поняла и Наташка.
– А ты… больше не хочешь ее видеть? – вдруг спросил он, виновато глядя на меня. – Совсем?
– Слышал такую пословицу: уходя – уходи?
– Н-нет…
– Запомни… и расскажи своим. Дважды в одну реку не входят.
Не понять явный намек сложно, а Генка не дурак. Сообразил. И снова захлопал ресницами. На этом мы и разошлись.
«Все мои романы имеют одну общую черту, – думал я, выруливая с рынка. – Они крайне непродолжительны. И вряд ли причина в девчонках. Видимо, я сам не готов к серьезным отношениям. Да и образ жизни явно не способствует изменению ситуации. Так что не будем спешить. Все придет само… или не придет…»
Багровый диск солнца еще начинал падение за крыши домов, а на улицах и площадях уже загорались многочисленные огни, добавляя к слабеющим лучам светила свой свет.
К многоголосому гомону дня присоединялись звуки музыки. Она шла из колонок, выставленных прямо на асфальт. Шла из окон проезжавших машин, из магнитофонов и радиоприемников, игравших в домах.
Наступала праздничная ночь. С дискотеками под открытым небом, гулянками, пьянками, танцами и прочими мероприятиями, запланированными официально и возникшими стихийно.
Праздник… Его не планировали изначально, не вставляли в годовой график торжеств и не готовили как всегосударственный. И конечно, не отмечали бы, если бы не одно НО. Именно НО. С большой буквы.
Если бы не выборы президента. Мероприятия, ставшего привычным в России за последние пять лет. События, которого ждали четыре года. Балагана, спланированного и осуществленного на государственные деньги, а точнее, на деньги, вытащенные из кармана народа. И для народа. По крайней мере именно так утверждали с экранов телевизоров, вещали по радио, расписывали в газетах.
Это так называется в России – выборы. Легитимные – еще добавляют по ТВ. Волеизъявление народа, обязательно вставляют политтехнологи. Политтехнологи – это не ругательство такое, это название профессии. Вроде как специалист по промыванию мозгов и созданию мнения. Нужного мнения. Кому нужного, и так понятно. Уж не народу точно.
Там, под звездами Кремля, дальновидные деятели просчитали очевидное – сидящий в палатах
