успехом заменяли) першеронов в качестве тягловой силы, но люди не любили их. Между ними так и не возникло доверия, существовавшего между людьми и лошадьми. Если только «большеголовики» не наладят отношений людьми (что было маловероятно), они вне сомнения вымрут и будут заменены лошадьми. Им не простится тяжкий грех — неумение установить крепкий союз с наиболее жадным, нетерпеливым, беспощадным и удачливым животным во всей исследованной Вселенной — Человеком.

Кроме того, на корабле была еще и клетка с английскими ястребами-перепелятниками. Макс так никогда не выяснил, ни для чего понадобились эти маленькие шумные птички, ни с помощью какого сложного математического анализа было получено это решение. Он просто кормил их и содержал клетку в чистоте.

На «Асгарде» также были и кошки, но большинство из них были членами экипажа, призванными ловить крыс и мышей, пришедших в космос вместе с человеком. Одной из обязанностей Макса было менять ящики с песком на каждой палубе и относить загаженные ящики в оксидайзер для очистки. Остальные кошки были собственностью пассажиров, несчастными пленниками, живущими в конюшне. Там жили и собаки пассажиров, ни одной из них не разрешалось свободно бегать по кораблю.

Макс хотел посмотреть на Землю, на ее сверкающий шар в небе, но это было привилегией пассажиров. В это время он носил зеленую траву из гидропонных кондиционированных установок в конюшню, а затем занялся ее чисткой. Это занятие он ни любил, ни ненавидел: по случайности ему поручили то, с чем он был хорошо знаком.

Его непосредственным начальником был главный корабельный стюард, мистер Джордано. Корабельное хозяйство мистер Джи делил с главным пассажирским стюардом, мистером Дюмоном; граница их владений проходила по палубе «С». Таким образом, в распоряжении Дюмона были каюты пассажиров и офицеров, служебные кабинеты, станции контроля и связи, а Джордано отвечал за все остальное, кроме инженерного сектора — кают экипажа, столовой, камбуза, складов, конюшни, гидропонной палубы и грузового отсека. Оба они работали под началом казначея, который, в свою очередь, подчинялся первому офицеру.

Организация космического корабля была заимствована частично у военных судов, частично у древних, океанских лайнеров, в остальном она зависела от условий межзвездных перелетов. Первый офицер был фактическим хозяином положения, и достаточно мудрый капитан не вмешивался в его дела. И хотя по закону капитан был монархом своего миниатюрного мира, взгляд его был устремлен за пределы корабля, в то время как первый офицер смотрел внутрь его. Пока все было в ажуре, капитан работал только с отсеком управления и астрогацией. Первый офицер был хозяином всего остального. Даже астрогаторы, связисты, операторы компьютеров и картографы подчинялись первому офицеру, хотя работали они в «беспокойной норе» под началом капитана.

Главный инженер также подчинялся первому офицеру, однако он обладал достаточной самостоятельностью. На вполне дисциплинированном корабле он содержал свои владения в таком порядке, что не давал первому офицеру поводов для беспокойства. Главный офицер отвечал не только за силовую установку и импеллеры «Хорст-Конрад», но и за вспомогательное инженерное оборудование, где бы оно ни находилось — например, за насосы и вентиляторы гидропонных установок, хотя за ними следил главный корабельный стюард.

Такой была обычная корабельная организация пассажирско-грузового лайнера, так оно было и на «Асгарде». Она несколько отличалась от организации военного крейсера и сильно отличалась от организации унылого транспорта, использующегося для перевозки преступников и бедняков в колонии. На таких судах служба казначейства ограничивалась лишь несколькими клерками, а всю работу выполняли сами перевозимые — они готовили пищу, занимались уборкой, разгрузкой и всем остальным. Но «Асгард» перевозил пассажиров за деньги, состояние некоторых из них оценивалось в миллиарды долларов; естественно, они ожидали роскошного обслуживания даже за световые годы от Земли. Из трех главных служб «Асгарда» — астрогаторской, инженерной и казначейской — последняя была самой многочисленной.

Высокую должность первого офицера мог занять главный астрогатор, главный инженер, но стать капитаном он мог только после должности главного астрогатора. Эти три типа офицеров по существу были математиком, физиком и менеджером. Капитан же должен был обладать математическими навыками для проведения астронавигационных вычислений. Как это обычно и бывало, первый офицер «Асгарда» Уолтер раньше занимал должность казначея.

«Асгард» являл собой маленький мир, крошечную движущуюся планету. Его монархом был капитан, пассажиры олицетворяли бесполезную для этого мира знать, в нем был свой правящий класс и свои чернорабочие.

Флора и фауна поддерживались в определенном экологическом балансе, в нем даже было миниатюрное солнце, то есть силовая установка. Хотя по графику он проводил в открытом космосе всего лишь несколько месяцев, но оставаться там он мог неопределенно долгое время, не испытывая при этом нехватки пищи, воздуха, тепла и света.

В конце концов Макс решил, что ему повезло попасть под начало мистера Джордано, а не старшего клерка Купера. Мистер Купер поминутно проверял своих подчиненных, в то время как мистер Джи не часто решался выносить свое жирное тело из кабинет-каюты. Он был веселым начальником — поставил дело так, чтобы излишне не обременять себя. Проделывать весь путь до конюшни было слишком тяжело для мистера Джи. Однажды убедившись в том, что Макс заботится о животных в достаточной мере и содержит конюшню в чистоте, он прекратил проверки, ограничившись ежедневным отчетом Макса. Это позволило Джордано уделять больше внимания своему основному занятию — перегонке спирта через перегонный куб, стоящий в его каюте, из сырья, выращенного в гидропонных отсеках, которые также находились в его ведении. Продукт производства он тайно продавал экипажу. Держа рот на замке, а глаза открытыми, Макс вскоре понял, что это является прерогативой главного корабельного стюарда, на которую начальство смотрело сквозь пальцы, пока у того хватало ума держаться в разумных пределах… Конечно, на корабле были и свои запасы спиртного, и бар, но только для «зверей» — экипаж пользоваться ими не мог.

— Однажды я был на корабле, — поведал Сэм Максу, — где первый покончил с этим: разгромил дело и отправил стюарда чистить палубу. — Он замолчал раскуривая сигару, подарок пассажирского стюарда. Оба они прятались у Макса в конюшне, наслаждаясь покоем и болтовней. — Однако не сработало.

— Почему?

— Раскинь мозгами. Силы должны быть уравновешены, сынок. Для каждого рынка существует свой поставщик. В этом вся соль. Через месяц корабль стал похожим на летающий гроб, а экипаж был настолько деморализован, что едва справлялся с обязанностями. Пришлось капитану поговорить с первым офицером, и все встало на свои места.

— Сэм, так это ты был тем стюардом?

— С чего ты взял?

— Ну… ты уже бывал в космосе, как ни притворяйся. Я подумал… ты никогда не говорил мне, ни в каком Союзе ты состоял, ни почему болтался на Земле, ни почему тебе пришлось пойти на аферу, чтобы вновь выбраться в космос. Впрочем, я полагаю, что это не мое дело.

Обычно циничная улыбка на лице Сэма сменилась грустным выражением.

— Макс, многое может случиться с человеком, когда он посчитал, что поймал удачу за хвост. Возьмем к примеру моего друга, его звали Робертс. Сержант имперских военно-космических сил, хорошие отзывы по службе, полдюжины звездных прыжков, несколько боевых наград. Прекрасный парень, мечтающий стать мичманом. Но однажды он опоздал на корабль — давно не был на Земле, ну и загулял. Ему бы остановиться, принять понижение в звании, да и пережить это. Но его подвело то, что у него были деньги в кармане. К тому времени, когда они кончились, а он протрезвел, было уже поздно. Ему не хватило смелости вернуться, пройти через военный трибунал и отсидеть свой срок. У каждого свои пределы.

— Ты хочешь сказать, что служил в военно-космическом корпусе?

— Я? Конечно, нет. Я говорил о моем друге Робертсе, только чтобы проиллюстрировать то, что может случиться с неосторожным человеком. Давай поговорим о более приятном. Малыш, что ты собираешься делать дальше?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, что ты собираешься делать после полета?