И пророки дружно отвечали:
– Что вы, батюшка, откуда здесь пророки?!
Его осудили за взятки. Он брал маленькие взятки, и ему не хватило на судей…
Когда пишут «точный вес» или «живой звук» – ищи подвох.
Сколько нянек было у циклопа?
Москва. По Новодевичьему с лопатами идут кладбищенские рабочие, и до меня долетает обрывок их беседы (о ком речь – непонятно):
– Во дает! Его перезахоронили прошлым летом, но на новом месте он почему-то снова не прижился…
У кого есть жажда жизни, тот не испил свои мучения до дна.
Такое впечатление, что я эту газету не читаю, а в нее подглядываю.
– Дайте мне сухариков… А почему такие черствые?! Директора!!!..
Когда моя порядочность притупляет чужую бдительность, я становлюсь самим собой…
– Ты почему такой печальный?
– Я не печальный, – он заметил, – а завистливый…
Если ночью я иду одна, то, не скрою, мне бывает страшно, а иду один – так пусть лучше отойдут, на всякий случай!..
Жил в деревне. Занимался плаваньем, подводным: тонул четыре раза, выплывал…
Шприц – и нищий!
А китайцы молодцы! Когда от их мыла остается обмылок, они притрагиваются им к новому кусочку. И все – и он к употреблению готов. А обмылок выбрасывают. Вот что такое преемственность поколений!
– Нет, что ни говори, а порядок все же лучше! Так, в нашей стране все было разложено по полочкам!
– Да, конечно! Зубы на полку, фильмы на полку…
Дам взятку в хорошие руки.
Закон о мытье рук принят во втором чтении в семье Пети Рубашкина.
Мама:
– Петя, вымой руки!
– Зачем?!
Папа:
– Не переспрашивай, если мама сказала – это закон!
А по ночам у светофоров нервный тик…
На улице застенчиво темнело…
Воровато оглядываясь, наступал рассвет…
Она стреляла глазками, стреляла… Пока с годами не закончилась обойма…
В наших отношениях стояла арктическая зима. От Натальи веяло таким холодом! Вдруг она мне улыбнулась и заплакала. Я:
– Что, что с тобой, Наташа?! Отвечай!
– Тает лед, бегут ручьи… – она сказала.
Я на все смотрю чужими глазами. Хорошо ли, плохо, – я не знаю. Главное, свои не устают…
В поисках своей половинки мне всегда хватает четвертинки.
Мы с ней спали не только на разных кроватях, но на разных кроватях валетом.
Эта мебель из ореха плодоносит до сих пор…
Я не умру. Невежливо быть мертвым!
С тобой прощаются – а ты не отвечаешь!
В дороге одна старушка проводницу ну просто заболтала, и тогда – о!
– Женщина, тихо! Двадцать минут – санитарная зона!
Мэр Александр Петрович Погорелов: «Мы должны защищать интересы национальных секс-меньшинств!» Журналисты уточнили: «Вы о ком?» Мэр пояснил: «А главное не в этом!»
Сижу в гостях. Где-то в полночь я смутился: а не засиделся ли? А не притомил ли я хозяев? И, конечно, тут же уточнил:
– Мне не пора?
– Ой, что ты есть – что тебя нет. Сиди!
И я остался.
Говорят, умрём. Ну что ж, бывает. Говорят, что вечный сон. Пусть будет так. Но при условии. Если это настоящий сон. А если вдруг бессонница – и вечная?!
Когда я возвращался домой, то увидел, что из моей квартиры воры выносят телевизор. Чтоб не смущать воров, я сделал вид, что не заметил…
Мама приобрела в секонд-хенде обновку.
– Ну и как вам моя кофточка? – спросила мама у соседки Горчаковой.
– Нормальная кофточка, – сурово ей сказала Горчакова. – Будете продавать – лучше выбросьте!
Гасите свет, а то не будет денег.
– Негодный вы человек! – сказала она и, тут же спохватившись, успокоила: – А что вы хотите?! Все приходит в негодность…
И я успокоился.
– Слава, ты меня прочел? Тебе понравилось?
– Та кто я здесь такой, чтоб мне понравилось?! – ответил я ему дипломатично.
Дерево стояло и упало. Но деревья, с которыми оно росло с детства, не кинулись его поднимать, а шелестели рядом, равнодушные. Кто не понял, это я о людях…
Когда маленький мальчик узнал всю правду, он заплакал:
– Родины такими не бывают!
Нашел сто гривен. Прямо на дороге. Я. Терзался долго: это неспроста! Что это за знак? А если вдруг?..
Лечился у известных психиатров. Успокоился, лишь истратив на врачей все триста. Евро…
Альтернативная медицина – медицина, которая лечит.
Написал я мемуары. Думал: все уже. Но тут-то все как раз и началось.
– А обо мне забыл!
– И обо мне!
– А как же я, Верховский? Как ты мог?!.
Ну что мне делать? Разве что сказать:
