перешагнула невидимые линии, обозначающие границы Академии. Лисса на мгновение заколебалась, но потом последовала за мной, задыхаясь после быстрого бега.

— Роза, что ты…

— Мейсон! — закричала я. — Мейсон, ты нужен мне…

Он материализовался не сразу. На этот раз он выглядел не только бледнее бледного, но еще и мерцал, как будто вот-вот мог совсем растаять. Он стоял, глядя на меня, и, хотя выражение его лица было такое же, как всегда, у меня возникло удивительно странное чувство, будто он знает, о чем я хочу спросить. Лисса недоуменно переводила взгляд с меня на пустое место, с которым я разговаривала.

— Мейсон, Дмитрий мертв?

Он покачала головой.

— Он жив?

Мейсон снова покачал головой.

Ни жив, ни мертв. Мир вокруг поплыл, перед глазами заплясали искры. Видимо, от голода закружилась голова, и я была на грани того, чтобы потерять сознание. Нет, нужно взять себя в руки. Нужно задать следующий вопрос. Это невозможно, чтобы из всех жертв… из всех жертв, которые были в их распоряжении, они выбрали именно его.

Следующие слова застряли в горле, и, произнося их, я рухнула на колени.

— Он… Дмитрий… стригой?

Мейсон заколебался на мгновение, как будто боялся отвечать, а потом… потом он кивнул.

Сердце разлетелось на осколки, и мой мир вместе с ним.

«Ты потеряешь то, что ценишь выше всего…»

Вот о чем говорила Ронда. Даже не о жизни Дмитрия.

«Что ценишь выше всего».

Это была его душа.

Спустя почти неделю я постучалась в дверь Адриана.

После нападения у нас не было занятий, однако комендантский час по-прежнему соблюдался и сейчас уже почти наступил. При виде меня на лице Адриана возникло потрясенное выражение. Это был первый случай, когда я сама искала его, а не vice versa.[11]

— Маленькая дампирка… — Он отступил в сторону. — Входи.

Когда я проходила мимо, меня чуть не свалил с ног исходящий от него запах алкоголя. В гостевых помещениях Академии было очень мило, но он, ясное дело, не прикладывал особых усилий, чтобы содержать свой номер в порядке. Похоже, он с самой атаки так и пил без остановки. Телевизор был включен, на маленьком столике стояла полупустая бутылка водки. Я взяла ее и взглянула на этикетку. Она была на русском.

— Плохое настроение?

Я поставила бутылку обратно.

— Только не для тебя, — галантно ответил он.

Он все еще выглядел привлекательно, как всегда, но лицо измождено, и под глазами темные круги, словно он плохо спал. Взмахом руки он указал мне на кресло, а сам сел на кушетку рядом со столиком.

— В последнее время редко тебя видел.

Я откинулась в кресле.

— Я и не хотела, чтобы меня видели.

После нападения я мало с кем разговаривала, проводя все время или в полном одиночестве, или с Лиссой. Рядом с ней мне было спокойнее, но разговаривали мы мало. Она понимала, что мне надо осознать происшедшее, и просто находилась поблизости, не втягивая меня в разговоры о том, что я не хотела обсуждать, хотя у нее набралось ко мне множество вопросов.

По всем погибшим в Академии была проведена общая поминальная служба, хотя их семьи сделали все необходимые приготовления для достойных похорон каждого. Я ходила на общую службу. Церковь была битком набита — люди могли только стоять. Отец Андрей зачитал имена мертвых, включив в них Дмитрия и Молли. Никто не говорил о том, что на самом деле случилось с ними, — слишком много было других печалей и скорбей, просто затопивших нас. Никто даже не представлял себе, как Академия сумеет восстановиться, залатать дыры и начать работать снова.

— Ты выглядишь даже хуже меня, — сказала я Адриану. — Не думала, что это возможно.

Он поднес бутылку к губам и сделал большой глоток.

— Брось, ты всегда выглядишь хорошо. Что же касается меня… Трудно объяснить. Меня достали ауры. Так много печали вокруг — ты даже вообразить не можешь, что это такое. Каждый излучает ее на духовном уровне, и это… потрясает. На таком фоне твоя темная аура просто радует.

— И поэтому ты пьешь?

— Ага. По счастью, алкоголь лишает меня способности видеть ауры. — Он протянул мне бутылку, но я покачала головой. Он пожал плечами и сделал еще один глоток. — Так что я могу сделать для тебя, Роза? У меня такое чувство, что ты пришла не просто проведать меня.

Он был прав, и мне было чуть-чуть не по себе из-за того, что стало причиной моего появления здесь. Я много думала последнюю неделю. Справиться с печалью из-за гибели Мейсона было трудно. Фактически я все еще остро переживала ее, когда началась вся эта история с призраком. Теперь я погрузилась в пучину горя снова, и поводов для этого было множество. В конце концов, не только Дмитрий пропал. Погибли учителя, стражи и морои. Никто из моих близких друзей не умер, чего нельзя было сказать об однокурсниках. Они проучились в Академии столько же, сколько и я, и было странно осознавать, что я никогда больше их не увижу. Столько потерь, которые надо как-то пережить, столько людей, с которыми приходилось проститься навсегда.

Но… Дмитрий. Это особый случай. В конце концов, как распроститься навсегда с тем, кто не ушел в прямом смысле этого слова? Проблема.

— Мне нужны деньги, — заявила я Адриану, не считая нужным притворяться.

Он вскинул бровь.

— Неожиданно. От тебя, по крайней мере. Другие часто обращаются ко мне с такой просьбой. Пожалуйста, скажи, что именно я буду спонсировать?

Я перевела взгляд на телевизор. Там шла реклама какого-то дезодоранта.

— Я покидаю Академию.

— Еще одна неожиданность. Тебе до ее окончания осталось всего несколько месяцев.

Я посмотрела ему в глаза.

— Меня это не волнует. Сейчас есть проблемы важнее.

— Вот уж никогда не думал, что ты откажешься от работы стража. Переселяешься к «кровавым шлюхам»?

— Нет, — ответила я. — Конечно, нет.

— Только не обижайся. Это не такое уж необоснованное предположение. Если ты не хочешь быть стражем, чем еще тебе заняться?

— Я уже сказала. У меня есть важные дела.

Он снова выгнул бровь дугой.

— Дела, которые втянут тебя в новые неприятности?

Я пожала плечами. Он рассмеялся.

— Глупый вопрос. Все, что ты делаешь, втягивает тебя в неприятности. — Он оперся локтем о ручку кушетки, а подбородком в ладонь. — Почему ты пришла за деньгами именно ко мне?

— Потому что у тебя они есть.

Он снова рассмеялся.

— А почему ты думаешь, что я дам тебе их?

Я не отвечала, просто смотрела на него, стараясь излучать все женственное очарование, на какое была способна. Его улыбка растаяла, зеленые глаза разочарованно сощурились. Он отвел взгляд.

— Черт побери, Роза! Не делай этого. По крайней мере, сейчас. Не играй на моих чувствах к тебе. Это нечестно.

Он глотнул еще водки. Он был прав. Я пришла к нему, рассчитывая использовать его влечение ко мне, чтобы получить желаемое. Это было низко, но я не имела выбора. Я встала, подошла к нему, села рядом и взяла его за руку.

— Пожалуйста, Адриан. Пожалуйста, помоги мне. Ты единственный, к кому я могу обратиться.

— Это нечестно, — невнятно пробормотал он. — Ты бросаешь на меня призывные взгляды, но хочешь не меня. Ты никогда не хотела меня. Ты всегда хотела Беликова, и один Бог знает, что ты будешь делать сейчас, когда он ушел.

В этом он тоже был прав.

— Ты поможешь мне? — спросила я, активно пуская в ход свою харизму. — Ты единственный, с кем я могу говорить… единственный, кто действительно понимает меня…

— Ты вернешься? — спросил он.

— Со временем.

Он откинул голову назад и шумно выдохнул. Обычно его волосы выглядели так, как будто он сознательно придавал им стильный беспорядок; сейчас они выглядели просто взъерошенными.

— Может, для тебя лучше уехать? Может, ты свыкнешься с мыслью о его потере быстрее, если какое-то время проведешь вдали от Академии? И аура Лиссы не будет причинять тебе вред. Это может замедлить твое погружение во тьму — пригасить ту ярость, которая, кажется, всегда клокочет в тебе. Ты