У нас у обоих печальные, бедные души,Которых и счастью никак не согреть;У нас у обоих печальные души,Давно позабывшие всякую радость.Вверху разгорается диск золотой,Желая согреть наши зябкие души;Но даже в его благодатном теплеИм холодно, точно студеной зимой.Мы знаем, что надо бы нам улыбаться,Когда в небесах — только ярь, только синь,Но мы потеряли навеки привычкуК цветенью души.Нас прежде лучи согревали бы солнца,Мы прежде смеялись бы оба от счастья,Но ныне не знаем уже, почемуХолмы так беспечно ликуют.— Послушай, — сказала ты, — души у насГлубокой исполнены тайнойИ счастливы необычайно,Но мы лишь не знаем о том.
236. СОЛНЦЕСТОЯНИЕ
Чуть в звонком воздухе раздался голос рога,Мы поняли, что все должно застыть кругом.Он смолк, но звук еще плывет своей дорогойНа медный небосклон.Кустарник золотой приник вплотную к жнивью,Стогами желтыми означились поля,Сияло мертвое на горизонте солнце,И выросли высокие леса…На буках, выбежавших на опушку леса,Вороны не хотели засыпать,И меж ветвей, простершихся завесой,Большие рыжие олени замерли.Зачем же тишину нарушил рог звучаньем?Который час теперь, что солнце не зашло?Ужель кустов конца не будет колыханьямИ время замолчать воронам не пришло?Еще рыдания! Какая скука всюду!Не лучше ль дома бы нам посидеть с тобой?Смотри, как, подхватив осенних листьев груду,Их ветер закружил и гонит пред собой…
237. ПАРК
Увидев пред собой закрытую калитку,Мы долго простояли, горько плача.Потом, сообразив, что это мало чем поможет,Мы снова медленно пустились в путь.Мы вдоль ограды сада пробрели весь день;Оттуда долетали голоса и взрывы смеха.Мы думали, что там справляют праздник на лужайке,И эта мысль нас исполняла грустью.Под вечер стены парка обагрил закат;Не знали мы, что происходит за стеной,Поверх которой ветви лишь виднелись, иногдаРонявшие при колыханьи листья.
