– Вы что-то сказали?
– Я сказал: «Боже, ну кто бы мог подумать!» и ничего более,- ответил Викентий.- Я теряюсь в догадках, кто или что могло совершить такое бесчинство. Что же касается вашей жены…
…Легкий ветерок у правой щеки…
– Что касается вашей жены, то она прошла у меня сеанс регрессивной психотерапии. После чего я определил, что ее припадки лунатизма больше никогда не будут повторяться. Нина Валентиновна попрощалась со мной и отправилась домой, и ее дальнейшей судьбы я не знаю. Право слово. Но теперь меня мучит беспокойство - не стала ли и Нина Валентиновна жертвой тех негодяев, которые сорвали с вашей крыши шифер?
– Черепицу.
– О, пардон, черепицу. Еще абсенту?
– Не откажусь. Спасибо. Я расположен вам верить, доктор. О да, выпьем, конечно, выпьем… Кто знает, вдруг в нашем поселке орудует шайка хулиганов?
– Которая похищает чужих жен, разбивает в прах мамины сервизы и срывает шифер,- услужливо подсказал Викентий.
– Черепицу!
– Черепицу. Тысячу извинений. Еще абсенту?
– Мм-мерси. Пп-пожалуй, я пп-пойду подам заябл… заявление о розыске моей пропавшей черепицы. То есть жены. То есть маминого сервиза. Вы только подумайте - стеклянная богемская черепичная жена! Девяносто шесть предметов!
– Я вас провожу.
– Д-да, будьте д-добры, а то у вас в д-доме так в-ветрено, ск-квозит…
Викентий честно проводил Олега Андреевича до дома. Мало того, ввел того внутрь жилища, уложил на тахту, а заодно и оценил масштабы разгрома минувшей ночью.
– Ого,- присвистнул он.
Олег Андреевич, вольготно раскинувшись на тахте, спал сном пьяненького праведника. Три рюмки будничного абсента свалили его замертво.
«Странно»,- подумал об этом алкогольном феномене Викентий. А потом вдруг вспомнил, что бог Ндунги, бог пьяного веселья, пообещал взять мужа Нины Валентиновны под свой небожительный патронаж.
– Простите, Олег Андреевич,- склонил голову Викентий.- Похоже, в ближайшее время у вас начнется жестокий запой.
Он вернулся домой. В комнатах было свежо, гулял легкомысленный ветерок.
– Черепица, значит? - спросил Викентий у ветерка.- Стекла в теплице, не так ли? Бумаги любимого мужа, драгоценный сервиз из девяноста шести предметов и собственные платья?! Почему, Нина?! Откуда в вас такая воистину ураганная склонность к разрушению?!
–
– А сервиз? Цветное стекло! Девяносто шесть предметов! Как у вас только рука (или что там у вас теперь есть) поднялась?
–
– Нина, вы оказались просто хулиганкой!
–
Глава девятая. ВУНДЕРКИНД С ОБЕТОМ ЧИСТОТЫ
Дети - наша главная забота!
«- Хватит таращиться на меня так, будто я третий день как с пальмы слезла,- заявила Государственная Девственница.- Давай проходи, садись.
Я нервно сглотнул и напустил на себя донельзя педагогический вид.
– Девочка,- сказал я с тем максимумом строгого такта, который принят в обращении с детьми.- Разве можно так разговаривать со взрослыми?
– А как можно? - немедленно парировала девочка.
– Вежливо.
– А как это «вежливо»? - прозвучал новый вопрос. - Научи.
– Дорогая девочка,- сказал я.- Давай сразу договоримся об употреблении в разговоре волшебного слова.
– Какого?
– «Пожалуйста». Если ты о чем-то просишь человека, тебе следует говорить «пожалуйста». Например, «Научи, пожалуйста».
Девочка похлопала пушистыми ресницами.
– А я не прошу! - заявила она.- Я требую. Мне так положено. Я - высшая сущность. А ты - просто человек.
Вот сопливка! Я ощутил, как во мне поднимается гнев тысяч и тысяч отцов, впервые столкнувшихся с беспримерным нахальством собственного чада. Понимаете, эта девчонка… Когда она пищала в моих руках, будучи описавшимся младенцем, я испытал некие сентиментальные чувства и даже проникся к ней определенной долей покровительственной нежности. Но сейчас передо мной стояла смугленькая крепышка лет этак примерно восьми (тут Онене не ошиблась). У крепышки имелись пронзительного выражения глаза, невинная улыбка человека, только что засунувшего тебе в ботинок жабу, и голосок, тембр которого вполне подошел бы какому-нибудь сверлильному станку. И я мгновенно испытал прилив жестокой неприязни к такому ребенку. И снова пожалел о том, что на месте ее Первого Взгляда оказался именно я, а не Агати-Бобо. Однако нужно было немедленно поставить чадо на место и показать, кто тут является приоритетной личностью.
– Я не просто человек,- ледяным тоном заявил я.- Я твой наставник. А также воспитатель, вождь, учитель и вдохновитель. Знаешь, что бывает с плохими детьми, которые дерзят своим наставникам?
(О боги! Я, похоже, позаимствовал разговорную манеру у Агати-Бобо!)
– Не знаю,- немедленно отозвалось прелестное дитя.- И что же?
– Не буду пересказывать всех ужасающих подробностей,- тоном встающего из гроба вампира сказал я.- Но тебе это точно не понравится. Так что давай по-хорошему знакомиться. Я твой наставник. Меня зовут Степан. То есть это на моем языке меня зовут Степан, а на вашем - Этано.
Девочка окинула меня оценивающим взглядом.
– А я буду звать тебя Занудный Верзила,- заявила она, торжествующе выпятив подбородок с лукавой ямочкой.
– Кхм. Похоже, педагогический процесс в самом разгаре,- пробормотал я.- Хорошо. А как тебя зовут?
– Такой большой, а дурак,- показав мне язык, ответила девочка.- Последняя мошка в этом племени знает, что меня зовут - Государственная Девственница!
И тут меня прорвало.
– Ах, последняя мошка, значит?! - наступая на негодницу как танк, проревел я.- Ах, значит, у нас такое огромное самомнение?! Плохая девочка! Невоспитанная девочка! И я тебя буду звать Гадкая Девчонка!
У Гадкой Девчонки глаза сделались огромные-преогромные. И страшно удивленные, как будто я только что изрек некое божественное откровение.
– Я плохая?! - потерянно пискнула она.
– Ну… - неопределенно протянул я, чувствуя, что перегнул-таки педагогическую палку.- Эй, не вздумай реветь! Критика еще никому не вредила!
Девочка села на пол, сжалась в комочек и уставилась на меня налитыми слезами глазищами.
– Я не должна быть плохой, пожалуйста,- забормотала она, качая головой, как фарфоровый болванчик.- Я должна быть хорошей, пожалуйста. Иначе я рассып-сып-сып…
– Прекрати нытье,- сказал я.- Если уж ты высшее существо, изволь вести себя соответственно.
– Я не знаю, как это - соответственно,- хлюпнула носом Гадкая Девчонка.- Я вот прямо сейчас поняла, что вообще ничего не знаю. Научи меня. Пожалуйста. Как это - быть хорошей?
Я пошел по пути наименьшей сложности. Я прочел зареванной малютке известное стихотворение Владимира Маяковского «Что такое хорошо и что такое плохо». Только в вольном переводе на вибутянский. Получилось приблизительно так:
