Лаврентий Берия шел по коридору к кабинету Сталина. Ожидая, что его вызовут он никуда не поехал из Кремля, хотя были неотложные дела. Проходя мимо постов охраны, он искоса оглядывал часовых. Те старательно тянулись, едва только всесильный нарком НКВД показывался в дальнем конце коридора, едва дыша ждали когда он пройдёт мимо, и только когда он скрывался за поворотом облегчённо вздыхали. Вызвать недовольство Берии означало в лучшем случае оказаться надзирателем в каком–нибудь лагере на Колыме, в худшем бесследно исчезнуть. Хотя нарком своих людей без вины не наказывал, но кто знает, что могло оказаться виной в данный момент.

Вошедшему в приемную Сталина Берии, Поскребышев только молча кивнул и показал на дверь. Берия одёрнул китель и шагнул в кабинет. Ему очень хотелось бы знать о чём шел разговор между вождём и этим арестантом, но настолько далеко его возможности не распространялись, да и Сталин не потерпит никакой слежки за собой. И если узнает о попытке прослушать его кабинет сотрёт в пыль, не глядя ни на какие заслуги. К тому же громоздкое оборудование не установишь незаметно.

Берия вошел в кабинет и встал перед столом вождя, тот молча кивнул на стул напротив себя. Берия глянул на трубку, та судя по всему давно погасла. Что же такого узнал Сталин?

– Лаврентий, у меня для тебя есть работа. Нужно последить за одним человечком.

– За кем именно, товарищ Сталин?

– За Мехлисом, – ответил Сталин, и начал вытряхивать пепел из трубки.

– И что он такого сделал, – удивился Берия. Ему было всё равно кого отслеживать и обрабатывать, но никого из когорты столь близких к Сталину людей НКВД ещё не поручали. – А зачем следить, товарищ Сталин, взять его сразу, этот трус всё расскажет на первом же допросе.

– Лаврентий, а ты знаешь о чём спрашивать? Мне нужен не ещё один враг народа, мне нужны все его связи. И в стране, и за границей.

– Какие именно связи, товарищ Сталин, – Берия начал успокаиваться. Коба что–то узнал о делах Мехлиса, ну что же он его сдаст без раздумий. Берия облегчённо вздохнул про себя, как хорошо, что ничего не ответил на предложения сионистов.

– Я думаю, Лаврентий, нужно искать связи с его родственниками. Не может быть, чтобы еврей не поддерживал отношения со своей роднёй.

Берия кивнул, еврею никуда от своих не деться, даже если он захочет спрятаться – всё равно найдут, пусть хоть в Антарктиду убежит.

– А нам какая польза от его родни? – пытался симулировать непонятливость Берия.

– Лаврентий, ты дурака из себя не строй. – Сталин остановился напротив Берии, посмотрел тому в глаза, выдержал паузу и продолжил. – А то мне станет интересно, почему товарищ Берия покрывает товарища Мехлиса? А не договорились ли они между собой? А если договорились, то о чём?

Берия почувствовал, как по спине потекла противная струйка холодного пота. Коба что–то узнал! Если не из того что уже сделано, то что–то, что, возможно, будет сделано в дальнейшем. Нужно срочно ликвидировать все связи с сионистами. И сдать с потрохами этого идиота Лейбу.

– Коба, разве я отказываюсь дело делать. – Берия мучительно искал выход, который бы позволил ему не только выйти из ситуации без потерь, но и получить выгоду. – Но ты же знаешь, стоит только этого еврея прижать, как сионисты по всему миру взвоют.

– Пусть воют. – Сталин опять посмотрел Берии в глаза, повернулся и принялся по своей привычке ходить вдоль стола. – Громче выть чем по «'Иудушке Троцком'» всё равно не смогут. А нам сейчас не до их мнения. – Подошел к стулу напротив Берии, сел и вновь посмотрел на него. – Так значит сионисты?

– Есть некоторые признаки, товарищ Сталин. – Ответил Берия, понимая что невольно проговорился и думая, что же можно сказать уже сейчас, а что оставить для дальнейших докладов. – Наши люди в Испании зафиксировали несколько контактов между Франко и представителями еврейских банков. А после этого Франко встречался с германским послом. А затем из Марселя отошел испанский пароход, на котором ехало несколько богатых германских евреев. А Гитлер так просто их не отпускает.

– Может ему какое–нибудь стратегическое сырьё понадобилось? – спросил Сталин.

– Марганец и хром они ему и так поставляют. Да и всё остальное. Если можно получить хороший «'гешефт'», евреи ни перед чем не остановятся. Скорее всего здесь какая–то игра, но какая именно, я пока не знаю. – Берия мысленно вздохнул, сдав только противоположный конец цепочки, он заинтересовал Сталина, а затем можно сдать и всю сеть, ликвидировав тех кто выходил на контакт с его представителями.

– Хорошо, Лаврентий, так и сделаем. – Сказал Сталин и со свойственным ему тяжелым юмором добавил. – Только поторопись, а то как бы нам новый нарком речного транспорта не понадобился. Можешь идти.

Берия поднялся и пошел к выходу. Намек о речном транспорте ему напомнил судьбу его предшественника Ежова, которого перед ликвидацией тоже ставили наркомом речного транспорта. Сохраняя деловое и спокойное выражение лица, он прошел по кремлёвским коридорам, вызвал свою машину, и только в ней позволил себе расслабиться.

В своем кабинете на Лубянке Берия первым делом налил себе стакан коньяка, медленно выцедил его за один раз, зажевал кусочком сервелата. Посмотрел на бутылку, не добавить ли ещё один, но подумав решительно отвернулся – нужна свежая голова. Он откинулся на спинку стула и стал проводить анализ того, что нужно сделать.

Итак Коба что–то узнал о шашнях Мехлиса, требует проследить за ним. Но следить не к чему. Все контакты этого идиота Лейбы за последние четыре месяца, с самого первого тревожного звонка уловленного Берией, лежат в красной папке с непритязательным названием «'Дело №233'» в его сейфе. И передать их Сталину недолго. Но вот стоит ли это делать? С одной стороны медлить не следует, Коба зря предупреждений не высказывает. С другой стороны – среди этих людишек могут попасться и чересчур информированные. И намного проще убрать их до того, как из них начнут выбивать признания.

Берия опять подумал, что стоило убрать объект сразу, до того как сведения попали к Сталину. Так он и хотел, но что–то его тогда остановило. Как оказалось, правильно сделал, у Кобы даже среди его ближайших соратников есть источник информации. Можно, конечно, было попробовать выбить из него все сведения самому, как из предыдущих «'проникателей'», но без Кобы изменить процессы в стране в нужную сторону не удастся.

Берия вздохнул. Верный, как ему казалось поначалу, шанс взлететь на вершину власти, на поверку оказался миражом. Его попросту пытались обмануть. Вышедшие на него ещё в августе представители сионистов предложили очень заманчивый план, в случае осуществления которого у него был шанс сместить Сталина и занять его место. Ему предлагали поставить Красную Армию в такую ситуацию, в которой она гарантированно проиграла бы приграничные сражения немецким войскам. Со слов вышедших на него людей следовало, что Гитлер удовлетвориться Прибалтикой и правобережной Украиной и Белоруссией. А у него появиться шанс обвинить Сталина в неудачной войне и сместить за это. На вопрос об их личных интересах эти людишки честно ответили, что им принадлежат некоторые заводы, прибыли которых от войны в Европе уже увеличились в несколько раз, а при её продолжении влетят до небес. После этих слов Берия поверил им окончательно. За деньги евреи мать родную продадут.

В то, что Гитлер удовлетворится Заднепровьем он тоже не верил, но надеялся остановить его после смены власти. Но прочитав протокол первого допроса Банева, Берия пришел в ужас. Масштабы поражения перечеркивали всё, что он наметил. В таких условиях сместить Сталина не удастся, более того, эта попытка вызовет такую анархию, что вероятней голову потерять, а не достичь своих целей. Придется идти в одной упряжке с Кобой, пока не подвернётся более подходящий случай.

Берия достал из сейфа папку с материалами слежки за Мехлисом и сел анализировать полученные сведения, прикидывая, что можно доложить сразу, а какие документы придержать до лучших времён. К пяти утра план действий был готов. Осталось привести его в действие.