не считается? Вдруг время считается только с момента ухода! Неужели слишком поздно?…»
— Ну, мама же! Папа! Хасс!
Вдруг вся эта картина перед глазами с семейством Решамов за столом, безучастно уставившихся на Дибу, словно заколыхалась перед ней, как отражение в воде, когда по ней пройдет волна. В воздухе пробежал какой-то трепет, тихое мерцание… Ее родные один за другим словно пробуждались от долгого сна. Вот встрепенулся отец, лицо его вытянулось, будто он собирался зевнуть, за ним и мама, и брат Хасс… Они словно сбрасывали с себя наваждение сновидения и возвращались к реальности.
— Ну вот, опять опоздала! Ты можешь садиться за стол вовремя, как культурная, благовоспитанная девочка? — вдруг раскрыл рот господин Решам.
Диба даже не сразу поняла, что он обращается к ней.
— И что это ты опять на себя напялила? — Брови госпожи Решам полезли вверх. — Странная ты девчонка, честное слово!
Диба облегченно вздохнула, всхлипнула и, обхватив их обоих, прижалась к ним так крепко, как, наверное, не прижималась никогда в жизни.
— Сумасшедшая! — засмеялся отец. — Тарелку перевернешь!
Потом Диба обняла и брата Хасса. Тот смотрел на нее подозрительно.
— Что это с тобой? — удивился он. — Что за телячьи нежности?
Потом Дибе пришлось убеждать маму и папу, что она плачет просто так, просто потому, что очень счастлива.
— Я забегу к Занне, всего на пару минут, — сказала Диба, когда Решамы заканчивали ужин.
Дибе тоже пришлось ужинать вместе с ними. Ее отец без лишних слов поставил перед ней тарелку, положил ножик с вилкой и с любопытством наблюдал, как она послушно съела все, что ей положили.
— Понятно… — пробурчала мама. — Как мыть посуду, так у нас всегда срочные дела! Ни стыда, ни совести!
— Ну пожалуйста, я всего на минутку. Мне нужно… передать ей кое-что, это для школы.
Сгорая от нетерпения, Диба помчалась к Занниному дому — благо было совсем рядом. Уже у двери она несколько раз сжала пальцы (мы писали, мы писали, наши пальчики устали), пытаясь унять дрожь, и наконец позвонила.
Дверь открыла Занна. Диба с полминуты молча смотрела на нее, не в силах вымолвить ни слова. Казалось, прошло несколько лет с тех пор, как в последний раз она видела это милое лицо, обрамленное белокурыми локонами.
На мгновение в лице Занны промелькнула какая-то растерянность, как будто она не узнала подругу, но всего на мгновение! Она тут же оживилась и заулыбалась, рот до ушей. Занна явно посвежела за это время и, похоже, совсем поправилась от странного недуга после путешествия в нонгород, о котором она напрочь забыла.
— Привет, Дибби! — прощебетала Занна.
Голос ее звучал звонко, дыхание было легким — от хрипов и следа не осталось.
— Ну, что ты так смотришь? Чем ты так довольна? Давай выкладывай, что там у тебя! Ну что ты смеешься?
Поздно ночью, когда все в доме крепко спали, Диба (она все никак не могла насладиться блаженством вновь обретенного дома) вылезла из кровати, прошла к камину и снова взяла в руки фотографию своей семьи. Слава богу, светлое пятно на фотографии исчезло! Рядом с отцом, мамой и братом было и ее четкое изображение. Все семейство Решамов снова вместе! Неужели всего несколько часов назад она была в Нонлондоне? Так далеко от этой родной, уютной спальни! Тут не измерить никакими шагами, километрами и тому подобными мерами длины, к которым привык человеческий разум. Диба снова залезла в постель, закрыла глаза и стала вспоминать дорогие лица друзей. Как живые, они проходили перед ее внутренним взором: вот забавный Обадэй с иголками вместо прически на голове, вот бравый кондуктор Джонс, вот смешные словеныши, говорящая Книга, ну и, конечно, Хеми, симпатичный мальчишка- полупризрак.
Да, еще и дня не прошло, а она уже скучала по этому удиви-тельному городу, по дорогим друзьям.
«А ведь это я избавила, это я спасла мой любимый нонгород от Смога!» — с гордостью подумала Диба.
И вдруг остро ощутила глубокую тоску по Нонлондону.
И в то же самое время никогда она не была так глубоко счастлива, как сейчас, нежась под мягким пуховым одеялом, в своей любимой комнатке. Какая же это огромная радость — знать, что вот здесь, совсем рядом, в соседней комнате, папа и мама, и братишка тоже! Как приятно смотреть на фотографию, где отчетливо видны и она, и вся ее семья. Она просто таяла от счастья.
Диба свесилась с кровати и тихонечко свистнула: там лежал Кисляй, который устроил себе под кроватью уютное гнездышко. Прежде чем выключить свет и свернуться клубочком под одеялом, Диба заглянула в свой ежедневник. Ага завтра у нее очень важная встреча.
Эпилог
