Здесь же приводились и выдержки из отзывов, почерпнутых в учёных журналах, все благожелательные, и если в одном «Тасманийские черепа» превозносились как вилеровский «магнум опус» (сиречь великий труд), то в другом Вилер именовался «британским Блюменбахом» и отмечалось:
Я был так потрясён, что книга выскользнула из вспотевших рук моих и с грохотом упала на пол. Она раскрылась на другой рецензии, где объявлялось:
Всё это показалось мне грустной иронией, особенно если вспомнить печальную участь Докторова пениса. Последний отзыв, который я прочёл, прежде чем оставить сие занятие, отражал совершенно определённое мнение:
Я пролистал всю книгу, от корки до корки, разрывая при этом пальцем оставшиеся неразрезанными страницы. Там встречалось много затейливых гравюр, изображающих черепа ван-дименских аборигенов; все они были прекрасно выполнены, однако полное совершенство ощущалось лишь в тех, кои воспроизводили в разнообразных и очень подробных видах тот самый череп БМ-36; он был представлен множество раз в самых разных проекциях и разрезах. Столь почтительное к нему отношение напомнило мне о святом Агапите, не менее пяти прекрасно сохранившихся черепов которого служат в наши дни объектами поклонения в пяти разных местах Италийского полуострова. В книгу оказались вложены два письма, оба адресованные мистеру Лемприеру. Первое, на котором имелась нетронутая печать Королевского общества, извещало мистера Лемприера, что в знак признания его упорных и прилежных трудов по собиранию коллекций, относящихся к сфере естественной истории, общество решило удостоить его своей Благодарности.
Вторым было приватное послание сэра Космо Вилера, в коем сей величайший френолог нашего столетия заверял своего дорогого друга, что как мог бился за то, чтобы общество избрало Лемприера своим членом. Он лично поставил в известность коллег, сколь решающей была роль собранной его учеником и последователем коллекции черепов для написания книги, а также, в частности, насколько удачно череп с маркировкою БМ-36 подтвердил окончательно и бесповоротно то, о чём сэр Космо давно догадывался. Этот череп куда более полно, чем любой из прежде им изученных, обнаружил моральную неполноценность, недостаточную развитость и общую регрессивную природу тасманийской негроидной расы, которая неизбежно приведёт её к полному вырождению, даже несмотря на прибытие в местность её обитания культурных и цивилизованных европейцев.
Но, увы, к вящему своему сожалению, он вынужден доложить, что хорошо выполненную работу, как и хорошо сказанные слова, к делу не подошьёшь, а потому его предложение о приёме в общество мистера Лемприера не получило должного числа голосов. Тем не менее, продолжал сэр Космо, Благодарность, выраженная официально столь высоко чтимым собранием, не какая-нибудь бумажка, от неё не отмахнёшься, и она станет важной ступенькой на пути к желанной цели, то есть членству в Обществе.
А между тем не задумывался ли его друг о собирании яиц? Боудлер-Шарп безнадёжно неадекватен, так что сэр Космо Вилер намеревается сравнить характеристики яиц, откладываемых в Старом и Новом Свете, и ему хотелось бы знать, не желает ли его друг Тоби поучаствовать в сём коллективном их предприятии, не интересует ли его это?
XI
Я вдруг почувствовал, что медленно задыхаюсь, словно на меня обрушились огромные, как дома, страницы и спрессовали, подобно цветку, который надобно сплющить, высушить и таким образом сохранить; я вообразил, будто моё скромное тело, угодив в громадную, как само небо, книгу, затерялось между страниц и те со всех сторон обступили меня, а книга меж тем вот-вот должна захлопнуться навсегда.
Жизнь человека не есть математическая прогрессия или поступательное движение вперёд, какой она традиционно предстаёт на полотнах мастеров исторической живописи; не является она и простой очерёдностью фактов чьей-либо биографии, кои могут быть пронумерованы, а затем осознаны по одному в
