– Мало мне дерзости волшебника, теперь еще и белка дерзит, – проворчал рыцарь. – Я не намерен с тобой разговаривать.

Преодолевая тяжесть доспехов, он начал подниматься. И вдруг с удивлением посмотрел на нее:

– Эй… да ведь ты говоришь!

– И, к своей чести, отмечу, что не стала кричать, – ответила белка, – хоть ты и сел на мой хвост.

– Но животные не могут разговаривать, – сказал рыцарь.

– Еще как могут, – возразила белка, – просто люди к ним не прислушиваются.

Рыцарь изумленно покачал головой:

– Так ты и раньше со мной разговаривала?

– Конечно, каждый раз, когда раскусывала орех и пропихивала тебе в забрало.

– Почему же я слышу тебя только сейчас?

– Меня восхищает твое любопытство, – произнесла белка, – но почему ты не воспринимаешь вещи естественно, как они есть?

– Ты ответила вопросом на вопрос, – сказал рыцарь, – это результат долгого общения с Мерлином.

– А вот ты с ним общался слишком мало!

Белка вильнула хвостом перед рыцарем и взбежала вверх по дереву.

Рыцарь крикнул ей вслед:

– Погоди! Как тебя зовут?

– Белка, – ответила она просто и исчезла в густых ветвях.

Пораженный рыцарь покачал головой. Можно ли такое вообразить? И вдруг он увидел, что к нему приближается Мерлин.

– Мерлин, – сказал рыцарь, – пора мне убираться отсюда. Я уже начал разговаривать с белками.

– Вот и прекрасно, – ответил волшебник.

Рыцарь выглядел растерянным:

– Что значит – прекрасно?

– А то и значит. Ты уже начинаешь чувствовать вибрации других.

Рыцарь был совершенно озадачен, а Мерлин продолжал объяснять:

– Ты общался с белкой не с помощью слов, ас помощью ощущаемых вибраций. Потом эти вибрации ты облек в словесную форму. Я жду того дня, когда ты научишься разговаривать с цветами.

– Не раньше, чем они прорастут на моей могиле. Я должен покинуть этот лес!

– Куда же ты поедешь?

– Обратно к Джульетте и Кристоферу. Они уже давно живут одни. Я должен вернуться, чтобы заботиться о них.

– Как же ты будешь о них заботиться, если не можешь позаботиться о себе? – спросил Мерлин.

– Но я очень соскучился, – заскулил рыцарь, – и хочу вернуться к ним даже в таком жалком виде.

– Именно так ты и будешь выглядеть в своих доспехах, когда вернешься, – предупредил его Мерлин.

Рыцарь с грустью посмотрел на волшебника:

– Я не хочу ждать, пока избавлюсь от доспехов. Мне хочется уехать немедленно и стать хорошим, добрым и любящим мужем Джульетте и прекрасным отцом Кристоферу.

Мерлин понимающе кивнул головой. Он сказал рыцарю, что возвращение станет для семьи подарком.

– Но подарок будет настоящим только тогда, когда сможет принести радость. Иначе он станет обузой, – сказал волшебник.

– Ты хочешь сказать, что мне не обрадуются? – удивленно спросил рыцарь. – Они обязательно поверят мне еще раз. В конце концов, я один из лучших рыцарей в королевстве.

– А что, если сила доспехов непреодолима? – мягко спросил Мерлин.

Рыцарь задумался над его словами. Он вспомнил бесконечные упреки Джульетты в том, что часто уезжал в поход, обожал свои доспехи, закрывал забрало или быстро уходил спать, чтобы не слышать ее слов. А вдруг Джульетта не примет его? Зато Кристофер точно обрадуется.

– Почему бы не послать весточку Кристоферу и не спросить его об этом? – предложил Мерлин.

Рыцарю понравилась эта мысль, но он не знал, как это сделать. Мерлин указал на голубку на своем плече:

– Весточку отнесет Ребекка. Рыцарь был в замешательстве:

– Она не знает дорогу в замок. Ведь это просто глупая птица.

– Я отличаю север от юга, а восток от запада, – резко ответила Ребекка, – для тебя же это непостижимо.