– Когда вы увидите его, вы сразу же убедитесь, что имеете дело с очень нервным субъектом, с неврастеником, совершенно не способным владеть собой. Не знаю. Ремингтон, каково ваше мнение на этот счет, но мне кажется, что душить женщину и видеть, как она умирает, мог бы только человек с очень крепкими нервами. Я думаю, Блюр не мог совершить этого преступления.

Ремингтон отнюдь не разделял моего мнения.

– Не берусь судить об этом прежде, чем не поговорю с ним.

– Позаботьтесь о том, чтобы его до завтра оставили на свободе, – посоветовал я ему.

Я поехал дневным поездом в Лондон и встретился в пульмановском вагоне с мистером Леоном Грантом, который также направлялся в Лондон для переговоров с частным поверенным отеля. Видно было, что происшедшее сильно расстроило его. Он показал телеграмму от сына миссис Трэмпертон-Смит, находящегося уже на пути из Египта в Англию. Телеграмма гласила: «Потрясен. Приезжаю 17-го. Надеюсь, полиция найдет преступника. Полагаю, драгоценности составляли большую часть состояния моей матери. Предлагаю каждому, кто не принимал участия в грабеже, крупную награду за возвращение драгоценностей».

– Я предлагаю объявить награду в 10 процентов стоимости бриллиантов, – сказал он. – Я поговорю об этом с поверенным.

Когда мы приехали в Лондон, я предложил ему место в своем автомобиле. Он отказался, так как с ним был ящик вина, который он должен был вернуть виноторговцу. Я сделал несколько визитов, поужинал в своем клубе и поехал вечерним поездом обратно в Брайтон. В вестибюле я встретил Ремингтона, и мы пошли в бюро управляющего. Мистер Леон Грант выглядел более усталым, чем обычно, и с кем-то взволнованно говорил по телефону.

– Вы не поверите, – сказал он, заметив нас. – Я сегодня днем несколько раз пользовался тем же аппаратом, соединения с которым теперь требую. Телефон был в полном порядке, а теперь никак не могу добиться этого номера.

– Если это Мэйфер 1532, мистер Грант, – сказал я, – то центральная не ошибается. Этот номер выключен.

На его лице отразился ужас. Трубка выскользнула из руки и упала на пол, потянув за собой весь аппарат.

– Что вы хотите этим сказать? – прохрипел он.

– Скотленд-Ярд выключил из сети телефон вашей городской квартиры, чтобы вы не могли позвонить туда и узнать, что ящик с вином, привезенный вами в город, вскрыт, – пояснил я ему. – Дальнейшее относится к вам, Ремингтон.

Ремингтон оказался недостаточно ловким. Правая рука Гранта вынула из ящика стола маленький серебряный револьвер и прижала его к виску. Он был мертв, прежде чем Ремингтон успел прикоснуться к нему. Ремингтон телефонировал врачу. Я стал у дверей, чтобы заслонить вход любопытным. Врач тотчас же явился.

– Обыкновенный случай, – заявил он. – Этот человек умер на месте.

Немного позже Ремингтон пришел ко мне в комнату и сам налил себе виски с содовой.

– Вы не должны были это скрыть от меня сегодня утром, сэр Норман.

– Мы искали драгоценности. Сразу же, как только этот человек сообщил мне, что в его багаже имеется ящик, я понял, в чем дело.

– Когда вы получили о нем точные сведения?

– Второй утренней почтой. Они были очень сомнительного характера. Он снимал в Лондоне квартиру под чужим именем, должен был одному только букмекеру больше 2000 фунтов, и его дела находились в скверном состоянии. Он очень нуждался.

– Даже теперь трудно себе представить, как все это произошло, – задумчиво сказал Ремингтон. По- видимому, Леон Грант ворвался в комнату миссис Трэмпертон-Смит после ее возвращения в отель; она проснулась, когда он собирался улизнуть со шкатулкой, и он задушил ее. Но почему Блюр заходил в ее комнату два раза и где пропавшие бриллианты? Вы говорите, их не было в найденной вами шкатулке?

– Вероятно, сторож ошибся, – сказал я. – С другой стороны, Блюр давно уже мог сплавить куда-нибудь эти бриллианты. Но возможно, что их просто спрятали и за вознаграждение вернут снова.

– Что возбудило в вас подозрение против Гранта?

– Совершенный пустяк. Женщина, как вы знаете, была задушена. На шее мертвой осталась царапина, сделанная, вероятно, ногтем убийцы. Ногти Сиднея Блюра тщательно отшлифованы; у управляющего же, напротив, длинные, острые ногти, и, кроме того, ноготь его правого указательного пальца был обломан.

– Я не в состоянии был бы заметить подобной мелочи. Спокойной ночи.

Я не торопился лечь. Я знал, что мое ожидание не будет напрасным. Около часу кто-то тихо постучал в мою дверь, и в комнату вошла Дженет. Она, как всегда, прекрасно владела собой. Заперла за собой дверь и подошла ко мне.

– Я нашла бриллианты.

– Поздравляю вас.

– Я слышала обо всем, что произошло. Надеюсь, я сразу же получу вознаграждение?

– Само собой разумеется.

Она положила бриллианты на стол – ожерелье, серьги и браслет.

– Где вы нашли их?

– В шелковой сумочке, которая была при миссис Трэмпертон-Смит перед тем, как она собиралась пойти