что ей хватило смелости столь радикально сменить направление, за то, что она не желает прилаживаться к ожиданиям, рожденным прошлым. «Точь-в-точь как ты, дорогая» — похвалил он ее, Линду, то есть.
Брайан был практикующим шиацу целителем, работал со звездами, немного знал Джонни Митчелл и даже получил как-то приглашение на один из ее нечастых концертов, который прослушал из-за кулис. «Она действительно хороша — даже лучше, чем я ожидал».
Линда вдруг сообразила, что в квартире звонит телефон.
Вообще-то звонил он уже довольно давно, просто Линда думала, что это такой звуковой эффект, сопровождающий песню, которую исполняла сейчас Джонни Митчелл, — отповедь духу потребительства, содержавшую, среди прочего, записанные на пленку высказывания случайных людей: «Я люблю мой „Порш“» и прочее.
— Алло?
— Привет, это Элен.
Выходит, не Эд.
— Э… Элен? Как ты меня нашла?
— Ты же сама на прошлой неделе дала мне этот номер.
— Правда?
Нелепица какая-то, все равно что назвать дочери телефон супермаркета, в который она иногда заскакивает за покупками, или номер поезда, которым ездит в город.
— Ну да, — подтвердила Элен, голос ее звучал устало, напряженно, измотанно. — Сказала, что теперь твой дом будет здесь. Что у тебя наконец имеется будущее, а не одно только прошлое.
— Неужели?
— Послушай, мам. У меня все плохо. Мне нужно на время уехать.
— Уехать?
— Эти журналисты, которые лезут к нам с тех пор, как мы разбогатели, — они меня просто достали. Газеты приклеили мне кличку «Наследница Сперома», а я хочу быть обычным человеком и никому не мозолить глаза! А тут еще газетчики пронюхали, где я живу, проследили за машиной, на которой Фергюса возят в садик.
— И что?
Пращи и стрелы душечки-судьбы несколько очерствили Линду: она же сумела по-новому сбалансировать энергетические потоки своей жизни, отчего же и другим не проделать то же самое?
— Эти газетчики… — продолжала стенать Элен. — Им непременно нужно знать мое мнение о папиной ссоре с прочими членами корпорации «Спером», о купленном им Моне, которого он и называет-то «Монетом», о его аресте за вождение в пьяном виде. И все время спрашивают, известно ли мне, куда пропал Вилли Спинк, и… и что я думаю о твоем разрыве с папой. Шляются вокруг моего дома…
— В Тунис? А как же я?..
— Ну, я думаю, тебе лучше со мной не ехать. Газетчики…
— Нет, я о другом, — дыхание Линды стало прерывистым. Что
— Не говори ерунды, мама. Папа любит Фергюса. Ему нужен кто-то, о ком он сможет заботиться. Он просто одинокий мужчина пятидесяти с лишним лет, растерявший всех друзей и получивший слишком много денег. Побудет немного дедушкой, ему это только на пользу пойдет.
— Я… Так когда ты уезжаешь?
— Считай, что уже уехала, мам, — ответила Элен, тоже теперь дышавшая со всхлипами. — Я звоню из аэропорта. Фергюс дома.
— Что значит «дома»?
И тут единственное дитя, произведенное Линдой Джером на свет, заплакало, сотрясая дрожащим голосом оптические волокна телефонной линии.
— Я больше
Когда телефонная трубка снова легла в свою пластмассовую вмятинку, Линда обнаружила, что в доме сильно похолодало. Она знала, что отопительные батареи Брайана снабжены (как почти у всех теперь) «Спером-приставкой», однако не знала, где эта штука находится и как включается. Дрожа в своем купальном халате, она вспомнила горячую ванну, которую разделила вчера с Брайнаном, вспомнила, как хорошо в ней было. И, замявшись всего лишь на миг, чтобы сообразить, где тут у него ванная комната, вернулась к теперь уже беспенной, лишившейся целомудрия воде и на пробу окунула в нее палец.
Все еще довольно горячая; Брайан «Сперома» не жалел.
Когда еще ровно шесть месяцев спустя у кровати Эда и Линды Джером зазвонил телефон, их отделяло от совместного оргазма пять-шесть тычков, самое большее.
— Пусть звонит, — простонал Эд. — Это Элен, у нее снова изменились планы на завтра.
— Нет, нет! — задыхаясь, возразила его жена. — Я знаю, кто это. Просто знаю!
Линда протянула руку — настолько, насколько смогла протянуть, не отлепившись от Эда, — смахнула трубку на подушку и уже тут схватила ее.
— А… алло? — произнесла Линда.
— Алло! Это Вилли Спинк! — прозвучало в ответ.
— Вилли! — взвизгнула Линда. — Где ты?!
Большую часть года о нем не было ни слуху ни духу. Газеты называли Вилли первой жертвой сенсационного успеха своего открытия, что, в общем-то, было правдой. Стоило общительной клетке взвиться ракетой вверх, пробив крышу фондовой биржи, как лабораторию Вилли начали осаждать журналисты самого разного пошиба. Он лишился возможности думать о своих исследованиях, вдрызг разругался с Эдом, безутешно поплакал на плече Линды, а потом просто исчез, потонул в тумане газетных домыслов.
Между тем фортуна вела компанию «Спером» все вверх и вверх, возвела на самую вершину, а затем стремительно свергла в тартарары.
Брошенный партнером, Эд сунулся за советами к юристам, что привело к неизбежному: «Спером» обратилась в компанию акционерную, в которой Эд, вследствие колдовских махинаций ее правления, оказался даже не главным держателем акций. Спустя некоторое время главные их держатели под прикрытием рекламной шумихи насчет прекрасной новой эры потребительских услуг подписали с электрическими компаниями соглашение, позволившее взвинтить цены отопительных «Спером-приставок» на 500 процентов.
Хуже того, заигрывания компании с индустрией пищевых продуктов привели к самой что ни на есть катастрофе: ведущая сеть ресторанов быстрого питания надумала, норовя обскакать конкурентов, добавлять «Спером» в свои кофе и мороженое. И почти сразу клиенты ее валом повалили в больницы, жалуясь на то, что выпитый ими несколько часов назад обжигающе горячий кофе так и продолжает обжигать им желудки, или на то, что наспех проглоченный стаканчик мороженого обращает их внутренности в лед. Доктора предписывали страдальцам прием холодной или горячей воды в количествах, достаточных для растворения «Сперома», — простое, очевидное и более чем эффективное средство, большинству людей в голову почему-то не приходившее. Начались неизбежные судебные тяжбы. Над самыми первыми истцами в судах всего лишь посмеивались, однако затем пожилая женщина из Дулута, штат Миннесота, ухитрилась получить подтверждение медиков насчет того, что функциональная недостаточность ее пищевода порождена добавками «Сперома», которые она поглощала вместе с любимым банановым пломбиром, и началась вакханалия исков с требованиями компенсаций за причиненный ущерб. А тут еще университеты, многие месяцы накачивавшие подопытных крыс непомерными дозами «Сперома»,
