В течение последующих четырех лет мы были вынуждены биться головой о каменную стену бюрократии. Однако, как говорится, ученье и труд все перетрут — и мы пробились. Упомянутый джентльмен из Министерства умер через пять лет после нашего интервью.

Когда стараешься заболтать собеседника, лучше иметь в виду твердо назначенные сроки. Тогда спонсоры перестают думать, что вы строите воздушные замки. Конечно, мы не могли сдвинуться с места через год. Однако через два — вполне возможно. Поэтому к началу 1973 года у нас уже имелись планы на сентябрь 1975 года. В этом году Королевская гринвичская обсерватория отмечала свое трехсотлетие, и мы, понимая, что это хороший повод, посетили ее. Из-за сильного загрязнения воздуха небеса над Гринвичем не пригодны больше для наблюдения за светилами, поэтому обсерватория переехала вместе со всем имуществом, включая телескоп Ньютона, под чистый небосвод Суссекса, в просторные помещения замка Херстмонсё.

Мое полное имя Твислтон-Уайкхэм-Файнес, и я считаю его довольно неуклюжим, но когда речь пошла о встрече с директором обсерватории, я понял, что генеалогия не принесет тут вреда, потому что этот человек живо интересовался местной историей. Еще в 1066 году мой предок, граф Ёсташ де Булонь, был назначен перед атакой вторым номером к Вильгельму Завоевателю. Король Гарольд, защищавший позицию под Гастингсом, был исключен из борьбы норманской стрелой, поразившей его в глаз, и кузен Ёсташ не

упустил своего шанса — согласно изображению на гобелене Байё, он снес с плеч королевскую голову мощным взмахом своего топора. Вильгельм был очень благодарен, и семейство Финнов (Файнесов) стало процветать. Позднее, пять столетий спустя, Файнесы выстроили замок Херстмонсё.

Таким образом, нынешний обитатель замка согласился связать деятельность своей обсерватории с нашей экспедицией.

Сколько же времени займет кругосветное путешествие протяженностью 37000 миль? Ведь достичь обоих полюсов можно только тогда, когда там будет соответствующее лето, а провести лодку Северо- западным проходом возможно лишь в середине июля, когда там взламывается паковый лед, вот почему эти три фактора, так сказать, регулировали наше расписание.

Если мы отправимся на юг в сентябре, то достигнем Антарктиды в январе, т. е. как раз вовремя, чтобы создать базовый лагерь для зимовки (конец первого года), и таким образом быть готовыми выступить в ноябре, когда станет заметно теплее. В случае удачи мы вышли бы к Тихому океану и добрались до устья Юкона к середине июля, т. е. тоже вовремя, чтобы провести вторую зиму уже в Канаде (конец второго года). Затем в марте, как только потеплеет, мы начали бы пересекать Арктику. Если удача будет с нами и далее, в первых числах сентября мы вернемся в Англию. Так завершится третий год экспедиции.

Только бы повезло, о удача! Однако уже со старта нам придется планировать НЕУДАЧУ и заранее внести поправку в наши планы — предусмотреть еще год на зимовку в Антарктиде и повторную попытку пересечь этот континент. Так, на всякий случай. Захватите с собой зонтик — и дождя не будет. Всем это известно. Лучше запланировать худшее — и тогда мы наверняка уложимся в три года.

К тому времени, когда масштабность нашего предприятия стала очевидностью (по мере усвоения нами все большего количества информации), мы провели практически в бездействии еще год. Мы напоминали катящиеся по склону холма камни. Проделав часть спуска вниз и уразумев, что холм этот, скорее всего, настоящая гора, подножия которой еще не видать, мы тем не менее не собирались сдаваться и останавливаться на полпути.

В течение первого года мы снимали квартиру в полуподвальном помещении в Эрлз-Корте на задворках станции метро. Полуподвал этот напоминал скорее пещеру, где было слишком шумно.

«Нам нужен оффис с отдельным бесплатным телефоном, — сказала Джинни. — Здесь у нас просто ничего не получится. Расходы на телефонные разговоры и почтовые отправления обескровят нас».

«Я поговорю с полковником, — ответил я, — может быть, для нас отыщется свободное место в казармах».

21-й территориальный полк САС квартирует в казармах герцога Йоркского на Слон-Сквере. По ошибке люди из ИРА посчитали, что кадровые военнослужащие САС находятся там постоянно, и дважды бросали туда гранаты, причинив вред лишь кирпичной кладке времен королевы Виктории и не более того.

Полковник отнесся к моей просьбе с пониманием — ему понравилась моя мысль. В качестве территориального (т. е. «субботне-воскресного» солдата) я регулярно посещал службу и стоял на довольствии. Мои грешки, связанные со взрывчаткой, когда я был кадровым военнослужащим САС, были давно забыты, по крайней мере я так думал. Однако 21-й полк САС, подобная ему территориальная воинская часть в Шотландии и 23-й полк САС административно подчиняются бригадному генералу, который командует также и кадровым полком. Когда полковник обратился наверх за разрешением стать, так сказать, спонсором нашей экспедиции по общим вопросам и предоставить нам в качестве оффиса помещения в казармах, мое прошлое всплыло на поверхность. Уж не тот ли это Файнес, что доставил столько хлопот шесть лет назад? Да, именно он. А можем ли мы быть уверены в том, что он исправился? Нет, не можем, но вот его планы, кажется, заслуживают внимания. Мы поддержим этот проект официально, при условии, если ответственные чины из САС присмотрят за Файнесом. У них было странное представление о юморе, потому что для этой цели был назначен бригадный генерал Майк Уингейт Грей, который теперь вышел в отставку и был тем самым человеком, который вышвырнул меня из САС. Однако, к моему удивлению, он согласился стать номинальным боссом нашего предприятия для того, чтобы наставить меня на путь истинный.

Нам предоставили оффис — мансарду в помещении крытого стрельбища, которое в то время не использовалось. Там не имелось окна и даже электрической лампочки, однако помещение имело свой плюс — там было так тихо, что можно было услышать, как скребутся мыши, и там стоял телефон. Прошло десять суток — появились две небольшие лампочки, позднее мы похитили кое-что из мебели, затем без предварительного уведомления появился начальник хозяйственной части и застал Джинни за телефонным разговором (она беседовала с нашим потенциально постоянным спонсором).

Он посмотрел на меня.

«Что такое, телефон?»

«Так точно, — подтвердил я. — Не хотите ли чаю? Мы только что поставили чайник».

«Аппарат не числится за этим помещением. Его сняли в прошлом году».

Кровь застыла у меня в жилах. Телефон нужно было отстоять любой ценой. Я решил не раздражать его.

«Верно, сняли. Немного молока? Сахар?»

Начальник хозяйственной части выпил свой чай, но на следующее утро мы лишились телефона. Преимущество территориальной воинской части заключается в том, что там можно встретить людей самых разных профессий. У одного из моих сослуживцев был друг, который поддерживал знакомство с техником почтамта. В результате, однажды поздно вечером, после недолгой возни с проводкой, был установлен новый телефон, который мы держали теперь в ящике стола, когда в нем не было необходимости. К концу 1973 года горы припасов и снаряжения, поступивших от почти двухсот компаний наших спонсоров, громоздились вокруг казарм, в полупустых гаражах и оружейных складах.

Когда по утрам какой-нибудь спонсор, бывало, портил нам настроение своим «нет», мы всегда могли утешиться, послушав, как внизу учатся играть на волынках рекруты Ирландских стрелков, или понаблюдать за тренировками в старом гимнастическом зале, дверь которого соседствовала с нашей.

Когда наше финансовое положение ухудшалось, кто-нибудь из нас исчезал из казарм на некоторое время, чтобы возместить потери. Я, например, провел три надели в экспедиции по лондонской канализации в компании отлично сложенной блондинки — эта актриса снималась в сериале «Мир вокруг нас» Би-би-си. Джинни уезжала на месяц в Оман, где провела время в качестве номинальной третьей жены местного шейха ради того, чтобы написать очерк для «Вумэнз Оун». Затем я поехал в Бруней на два месяца в составе подразделения кадровых военнослужащих САС для прохождения курса вождения техники в джунглях — семь лет назад я опоздал на такой курс всего на сутки благодаря истории с «Доктором Дулитлом». Вечерами и по выходным дням я читал лекции о предыдущих экспедициях в школах, университетах, женских клубах и колониях для малолетних преступников.

В дневное время мы занимались сортировкой снаряжения для нашего полярного путешествия и ломали голову над тем, как бы заполучить транспортный самолет С-130 «Геркулес» на лыжах, не говоря уж