Эдуард. Вильгельм Второй приходился племянником Эдуарду, но в кругу приближенных английский король и о кайзере отзывался нелестно: «Он более труслив, нежели честолюбив, поэтому не из-за своей решительности, а из-за своей слабости развяжет войну». Кайзер несколько раз давал знать о желании видеть дядю-короля в Берлине, и после ряда отсрочек визит был-таки намечен на начало 1909 г., при этом у Эдуарда не было иллюзий относительно складывавшейся обстановки. Он знал о происходивших в тиши кабинетов Уайтхолла дебатах насчет темпов военных приготовлений и выступал в пользу их форсирования. При прощании с кайзером он затронул больной вопрос – военно-морскую программу Германии и, не получив ободряющего ответа, выразил надежду на торжество разума. Когда в 1910 г. Эдуард умер, девять иностранных монархов возглавляли траурный кортеж. Сразу за гробом шествовали новый король Англии Георг Пятый и кайзер Вильгельм. А до 1МВ оставалось 4 года и 3 месяца.
Конечно, данный катрен почти прямо указывает на Эдуарда Седьмого. О его краткосрочных визитах в Италию и Ватикан напоминает третья строка: «Пронзит (пробьет) Алану и Армению», – не правда ли? А четвертая строка, не говорит ли она о визите во Францию: «И внутри Византии опустит кровавый шест (удилище)»? Впрочем, с четвертой строкой торопиться не стоит – ее толкование более чем занимательно.
Проверим катрен построчно.
1. «С моста (палубы) Эксин и великой Тартарии». Есть предположение, что Эксин – это небольшой город в Центральной Европе. Тартария напоминает Тартар из греческой мифологии, в котором томились Кронос и другие титаны, но на самом деле «великая Тартария» – это средневековое европейское название России, или Московии. Альберт Эдуард Седьмой Саксен-Кобург-Готский получал большое удовольствие от зарубежных путешествий, в числе которых были поездки в Египет в 1869 г. и в Индию в 1875–1876 гг. Он наносил многочисленные визиты в различные европейские страны, но особенно часто посещал Францию. При этом не все помнят, что Эдуард Седьмой – с 1901 по 1910 г. не только король Британии и Ирландии, но и император Индии. Возможно, Нострадамус имел в виду следующее: «с моста», или возвышения, внешней политики Англии («Эксин») и Индии («великой Тартарии» – английской колонии) смотрел тот, о ком пойдет речь во второй строке.
2. «Король будет, который придет (приедет) смотреть Галлию». В 1907 г. «Король» Эдуард уже был на вершине внешнеполитической активности и умело использовал разногласия стран для сдерживания амбиций Берлина. Россия переживала не самые лучшие времена, и после поражения в войне с Японией характер франко-русского союза изменился. До войны с Японией это был сговор равных (более того, Россия оказывала влияние на Францию, толкая ее на сближение с Германией). Теперь же положение изменилось – Франция энергично «прибрала к рукам» свою ослабевшую союзницу, скованную золотыми цепями парижских займов. Начальники французского Генштаба стали отдавать своим русским коллегам приказания, лишь из вежливости называя их «пожеланиями». Коренным образом изменились и отношения с Англией. В 1904 г. дело едва не дошло до войны (гулльский инцидент), и русофобство английского общества превзошло это явление в Японии. Но в 1907 г. по мановению дирижерской палочки Эдуарда Седьмого обстановка кардинально изменилась, и если говорить об англо-русском союзе было еще преждевременно, то англо-русское соглашение было уже налицо. О причинах внезапного русофильства нетрудно догадаться: судостроительные верфи Бремена и Киля работали полным ходом, и было уже очевидно, что там серьезно решили вырвать из рук Британии «скипетр Вселенной», этот трезубец Нептуна. Заручиться на всякий случай русским «пушечным мясом» было для Англии неплохо, а в России как раз не было дальновидного политика, который мог бы в этом отказать. Поэтому в 1907 г. усилиями искуснейшего из венценосных дипломатов происходило дальнейшее сближение позиций с Англией. В 1907 г. в Германии, в Мариенбаде, английский король Эдуард Седьмой встречался с главой российского МИДа Извольским – нетрудно представить, о чем там шла речь. Извольский полностью находился под влиянием Эдуарда.
Несчастьем для Европы было то, что тогда почти все гласные и негласные соглашения строились главным образом на взаимном обмане, причем каждое правительство обманывало и как минимум вводило в заблуждение своих союзников. В 1907 г. тот же Извольский посетил Вену, где его осыпали знаками внимания, он был принят Францем-Иосифом, получил большой крест ордена Святого Стефана. Чьи задачи он там выполнял – до конца не ясно. И все же логика в действиях Эдуарда видна. Во время свидания с императором Австро-Венгрии Францем-Иосифом в том же 1907 г. он, хотя и безуспешно, добивался отказа Австро-Венгрии от союза с Германией. Но, несмотря на попытки английского короля внести раскол в ненавистный союз и вырвать Австрию из объятий Германии, Франц-Иосиф остался верен договору 1879 г. и отклонил предложения дипломатии.
Итак, какую же «Галлию» смотрел Эдуард в тот год – Австро-Венгрию, Россию или же агрессивно настроенную Германию? Если ассоциировать «Галлию» с варварами, то ближайшая параллель такая: в 1908 г. Австро-Венгрия аннексировала Боснию и Герцеговину, что явилось прямым нарушением Берлинского трактата, а европейский мир повис на волоске. В результате 2 млн сербов попали под мадьяро-немецкое иго и на Балканах завязался узел, чреватый грозными политическими последствиями. Так что «Галлия» – это, видимо, не Германия, на территории которой галлы частично и жили когда-то. Это скорее Австро-Венгрия. Германию король посетил в 1909 г., а Австро-Венгрию не посещал вовсе. Можно ведь сказать, что он «смотрел» ее, когда пытался обособить Австрию от Германии? Возможно, Мишель Нострадамус имел в виду более широкое географическое понятие. Римляне называли галлами жителей позднейшей Франции, а также Италии. В Италию галлы пришли, очевидно, с севера, то есть с территории современной Германии, и в 387 г. до н. э. захватили Рим. К началу 2-й Пунической войны римляне покорили большую часть галльской Италии, после войны все галлы в Италии оказались подвластными Риму. Севернее Альп около 120 г. до н. э. была образована провинция Галлия Нарбонская. Цезарь употреблял термин «Галлия» в широком смысле, отражавшем его программу завоеваний: ее границами были Пиренеи, Атлантический океан и Рейн. Так что «Галлами» Нострадамус мог назвать европейцев, ведь именно к европейцам присматривался Эдуард, занимаясь внешней политикой.
3. «Пронзит (пробьет) Алану и Армению». Ат-Алан – шумерский город-государство, доминировавший какое-то время над соседними. Еще в конце IV – начале III тысячелетия до н. э. шумеры начали строить города. Резиденция улуг вали (шумерских царей) до потопа была в Ат-Алан, расположенном в низовьях Евфрата, что делало Ат-Алан военно-политическим и религиозным центром Шумера. В связи с похожестью Ат-Алана в Шумере на Ватикан в Италии, а также в связи с краткосрочными визитами Эдуарда Седьмого в Италию и Ватикан в 1907 г. я полагаю, что именно на него указывает данная строка, и «Алана», или «Алан», – Ватикан, не превышающий размеров города-государства, а «Армения» – Италия.
4. «И внутри Византии опустит (оставит) кровавый шест (удилище)». В 395 г. произошло официальное разделение единой Римской империи на Западную и Восточную (Византийскую). Византийцы называли себя ромеями, а Константинополь – Новым Римом (Второй Рим). Византийская империя, раскинувшаяся на стыке трех сторон света – в Европе, Азии и Африке, включала Балканский полуостров, Малую Азию, Сирию, Палестину, Египет, часть Месопотамии и Армении, острова Восточного Средиземноморья, владения в Крыму и на Кавказе. После Италии и Ватикана английский король и император Индии посетил Францию, которую посещал чаще других стран. Подобно тому, как Византия в свое время была удачно основана на торговых путях, Франция оказалась на путях политических – между Англией и европейскими державами. Неудивительно, что этому «мостику» Эдуард уделял особое внимание. Права была королева Виктория, считавшая нежелательным допуск сына к государственным делам! Правда, она его недооценивала, если считала просто неспособным к большой политике. Под Византией, видимо, следует понимать пол-Европы после ее раскола, то есть половину стран, ее составляющих. Как в свое время разделилась пополам Римская империя, так и Антанта с одной стороны, и союз Германии, Австро-Венгрии и Италии с другой, поделили Европу в начале ХХ в. на две «империи»: четыре державы против трех.
Нет смысла отрицать, что в период 1895–1907 гг. Британия, руководимая принцем Уэльским, ставшим королем Эдуардом Седьмым, стравливала Францию, Германию и Россию в борьбе за важные стратегические интересы каждой из них, играла на их способности стать захваченными мелкими политическими распрями таким изощренным образом, что последние смогли проглядеть самое важное для их жизненных интересов – более выгодную позицию англичан.
Луи де Соверал пережил Эдуарда Седьмого на 12 лет. Он отказался при жизни открыть для публики свой архив. Лишь полстолетия спустя были опубликованы дневники Соверала, корреспонденция между ним и Эдуардом. Это позволило исследователям сделать вывод о недооценке этого короля как политика.
