— Я бы не стал их так баловать, сэр, — недовольно проворчал Белч, когда они поднялись в его каюту.
— Надо же было как-то познакомиться со своей командой, если все говорят на разных языках! — усмехнулся Чанслер. — Но послушайте, Белч, где вы смогли раздобыть подобные образины? Право же, днем аппетит пропадет при одном взгляде на весь этот ужасный сброд, а уж ночью… не за-
снешь, пожалуй…
— Прикажете заменить, сэр? — обидчиво поджал губы Белч.
— Да черт с ними, — махнул рукой Чанслер. — Посмотрим их в деле…
По совету Мартина Фогеля Чанслер решил для начала не связываться напрямую с многоопытными ювелирами, тем более местными: провал
и, следовательно, костер или что-нибудь в этом роде были ему гарантированы. В Лиссабоне же, на самом дальнем западном краю Европы, Фогель знавал когда-то одного отпетого сукиного сына, многократно осуждавшегося на галеры21, но так ни разу на них и не угодившего, который занимался, в числе прочих «благородных» своих дел, еще и тем, что скупал фальшивые деньги за настоящие. Так вот, если этот почтенный сеньор до сих пор еще не угодил на виселицу, эшафот, костер или все-таки на галеры, он мог бы, как полагал Фогель, обменять 170 тысяч экю из мешка Чанслера хотя бы на 80–100 тысяч настоящих…
— Но на кой черт этому висельнику фальшивые деньги? — поразился Чанслер. — Хм… на кой черт… Да он сбудет их мелкими и мельчайшими партиями в портовых притонах и других подобных заведениях всей Европы и заработает на этом целое состояние!
Не видя никакого иного выхода из создавшегося положения, Чанслер решил попытать счастья в Лиссабоне. Оттачивая на полном имени своего патрона и без того весьма высокое мастерство отборнейшей матросской брани, Ричард отнюдь не исключал возможности появления наилучшего
из решений: самому утонуть в кипящих неутолимой яростью волнах Атлантического океана…
— Кто-нибудь из команды ходил когда-нибудь в Лиссабон? — спросил Чанслер капитана Белча.
— Мне кажется, сэр, эти люди не были только в геенне огненной, но постоянно находятся на пути туда…
— И все-таки?
— При найме все поют себе серенады, послушать их — сущие Колумбы!
Белч спустился вниз, а Чанслер мрачно проговорил:
— С подобным сбродом мне еще не доводилось иметь дело. Как ты думаешь, Чарли, через сколько суток они выпустят из нас кишки и захватят корабль?
— Долго терпеть не станут… В нашем деле вся надежда на Бога…
— Боюсь, он совсем отвернулся от нас…
Появился Белч.
— Клянутся, что все по многу раз бывали в Лиссабоне, — сообщил он.
— Ну-ну… — вздохнул Чанслер. — Как следует подготовьте корабль к отходу, капитан Белч. Я и Чарли сойдем сейчас на берег. Вернемся перед рассветом и сразу поднимем паруса.
— А если вы не вернетесь перед рассветом? — скривил губы Белч.
— Тогда ждите, черт возьми! — отрезал Чанслер.
— Но сколько, сэр? Я должен это знать…
— До второго пришествия… если понадобится!..
Глава XIII
С Чарльзом Смитом капитан Ричард Чанслер познакомился в первом же своем плавании на «Белом драконе» в качестве хозяина судна.
Загружаясь как-то в порту Ярмута22 мешками с сырой шерстью, Чанслер увидел довольно странную процессию, шедшую из города в порт. Впереди четверо дюжих служителей порядка, в тяжелых железных шлемах, полупанцирях, кованых сапогах выше колен и с тяжелыми длинными мечами в кожаных ножнах, несли на двух толстых жердях привязанного к ним человека, закатанного в мелкую рыболовецкую сеть. Со всех сторон эти необычные носилки окружали местные сорванцы, оглушительно свистевшие и улюлюкавшие на весь город. У самой причальной стенки стражники бросили свою ношу на землю, подняв густое облако едкой пыли, смешанной с навозом.
Чанслер несколько раз чихнул и поднялся на корабль.
— Послушайте-ка, господин капитан, — услышал он вдогонку чей-то срывающийся от кашля голос. — Это вы сегодня уходите в Портсмут23?
— Положим, я… — хмуро и неохотно ответил Чанслер, повернувшись лицом к какому-то длинному, тощему человеку с тонким и хищным ястребиным носом и большими водянистыми глазами, шедшему по трапу вслед за ним. — Но я что-то не припоминаю, когда это я приглашал вас на свой корабль…
— Я — судья Джеймс Брайтон, — заявил незваный гость. — Советовал бы вам быть со мною повежливее во избежание бесчисленного множества неприятностей, которые…
К счастью, сильный кашель прервал его речь, которая грозила быть долгой и гневной…
Когда он несколько отдышался, Чанслер с поклоном сказал:
— Капитан Ричард Чанслер к вашим услугам, сэр.
— Прекрасно, капитан, — проговорил судья, хрипло дыша. — Я чертовски простыл, а тут еще эта ужасная пыль… Вы не хотели бы пригласить меня в свою каюту, мистер Чанслер?
— Разумеется, сэр, прошу вас.
В каюте Чанслер любезно предложил гостю:
— Не хотели бы вы принять чего-нибудь от простуды и других недугов, ваша честь?
— А что у вас есть?
— Джин, виски, водка, херес и им подобные снадобья от всех болезней…
— Благодарю вас, капитан, вы чрезвычайно любезны, и я рад знакомству с вами. Пожалуй, я бы действительно принял что-нибудь из этих ваших «лекарств». Но сначала дело. Вы действительно уходите сегодня
в Портсмут?
— Да, ваша честь.
— Превосходно. В таком случае на основании закона, о котором вам надлежит знать, вам придется принять на свой борт некий государственный груз…
— Но все мои трюмы полны, ваша честь!
— Поздравляю вас с такой удачей, но этот груз легко разместится и на палубе, дорогой капитан.
— Что вы имеете в виду, ваша честь?
— Преступника, осужденного мною… с присяжными, разумеется… на пять лет строгого тюремного заключения. Наша городская тюрьма, к сожалению, не в состоянии обеспечить надлежащего… гм… ухода за подобными субъектами, и мы вынуждены с попутным судном отправлять их в другие места… с подходящими условиями…
— К вашим услугам, ваша честь… — обреченно вздохнув, проговорил Чанслер. — Законы я знаю и чту, хотя очень сомневаюсь, что все они разумны…
— О, в этом не уверен ни один судья на свете, но они есть, и это самое главное! — воскликнул судья. — Не будете ли вы так любезны распорядиться насчет погрузки этого преступника?
Чанслер приказал матросам внести на корабль валявшиеся в прибрежной пыли носилки и прикрепить их к носовой мачте.
Судья вручил Чанслеру большой пакет со множеством сургучных печатей, заставил капитана расписаться в особой ведомости, подробно объяснил, где и кому передать узника, выпил полпинты24 джина и покинул наконец корабль.
Через два часа они снялись с якоря и подняли паруса. Свежий ветер легко подхватил «Белого дракона» и понес корабль к югу…
