– Да, я.
– Скажите, вы знаете друзей Евы? Кто из них приходил к вам домой?
– Видите ли… – замялся тот.
– Пока ничего не вижу, включая вас, – отрезала она безжалостно. – Говорите по существу.
– Когда я женился на Еве, она поначалу приводила друзей, а потом заметила… зависть, знаете ли.
– В чем выражалась зависть?
– Это всегда видно невооруженным глазом, Ева неглупая, поняла по насмешкам, намекам разного рода. Жена переживала, в какой-то степени обиделась, ведь друг не может завидовать, потом прекратила с ними всяческое общение.
– У нее совсем не осталось друзей? – не поверила Кристина.
– Только Альбина… возможно, еще кто-то, но я не в курсе.
– Альбина приходила к вам домой?
– Если и навещала Еву, то меня при этом не было, я домой приходил вечером, иногда поздно. А вечера моя жена посвящала только мне.
– Спасибо. – Отключив трубку, Кристина желчно подчеркнула: – Она ему посвящала вечера! А он принимал ее посвящения, не удосужившись хотя бы посмотреть на друзей жены.
– У папы Жало любовь, – с сочувствием к Даниилу Олеговичу произнес Зураб. – Опасная штука в этом возрасте.
– Любовь, дорогой, – окрысилась Кристина, – не должна сносить крышу взрослому дяде. Взял девчонку в свой дом, так поинтересуйся, кто ее окружал и окружает, чем примечательны друзья-знакомые, как выглядят. Кого нам искать? Кроме Альбины, никого не знаем. А так не может быть, чтоб молодая девушка сидела взаперти и не виделась с подругами. Есть у нее друзья, есть.
– У мамы с папой надо спросить про друзей, – сказал Тимофей.
– Уф! – закатила глаза кверху Кристина. – Как спросишь, если папа Жало панически боится тещу с тестем, просил не говорить им о пропаже Евы?
– Ладно, не кипятись, – остудил ее Тимофей. – Но Фриду убивать пришла женщина. Я думал, похитители использовали Еву, чтобы войти в квартиру, но она была одета в костюм лимонного цвета, а женщина в темную одежду. Зачем похитители взяли с собой женщину?
– Фрида трем мужикам не открыла бы, – краток был Зураб.
– Ага, – слегка наклонил голову вбок Тимофей, согласившись с ним. – В таком случае, их женщина неплохо знала домработницу. Какие соображения на этот счет?
– Никаких, – буркнула Кристина. – Моя голова пуста, как бочка. Об этом я и долдонила весь вечер: нас путают, чтоб мы расползлись. Мне кажется, нам вообще следует отбросить убийство домработницы, пусть им занимается уголовный розыск.
– А мы что будем делать? – задал законный вопрос Зураб.
– Не знаю, – раздраженно бросила она. – Подумать надо.
– Тогда по домам, – развел руками Тимофей. – Обмозгуем ночью, а завтра поделимся идеями.
– Если они придут, – пессимистично вздохнул Зураб.
Опираясь на спинку стула, на котором сидел Марат и «листал» снимки на компьютере, Роман низко склонился к нему, отбирая лучшие фото. Кадры, что на его взгляд были вполне приемлемыми, Марат увеличивал, переносил в отдельную папку. Альбина ходила вдоль стен с фотографиями, правда, это далеко не художественные снимки, не семейный альбом на стене, а странные: след от автомобильного колеса, серия отпечатков пальцев с изъянами. Висели и фотографии людей – от бомжей до красоток, за работой и во время безделья, в общем, документальные моменты. Чем они дороги Марату, а ведь по стенам развешивают любимые фото, Альбина затруднилась бы ответить, однако сделаны профессионально.
Марат примерно того же роста, что Роман, но младше лет на семь, неухоженный, сухощавый, с бледной кожей, торчащими как пакля светлыми волосами и, что несвойственно для худых людей, медлительный. Очевидно, он знал, зачем приехал к нему Роман, потому что не задавал вопросов, а взял фотоаппарат, вытащил флэшку и перекачал снимки на компьютер. К тому же оба понимали, о чем говорили, в отличие от Альбины.
– Срок какой? – спросил Марат.
– Чем раньше, тем лучше, – ответил Роман. – Если вдруг что-то тебе покажется не то, сразу звони мне, сам ничего не предпринимай.
– Хорошо. Адрес есть?
– Да, конечно. – Роман взял лист из стопки бумаг, быстро настрочил авторучкой несколько слов, выпрямился. – Будь осторожен. Это я так предупреждаю, на всякий случай.
– Понял. – Марат взглянул на Альбину, вдруг ему пришла некая мысль, он достал свой аппарат, отличающийся от бытовых цифровых камер величиной. – Ромка, можно поснимать твою подругу?
– Давай, если карточки отдашь.
– Может, вы у меня спросите разрешения? – запротестовала Альбина, но поздно, ее ослепили вспышки.
Марат приседал перед ней на корточки, вставал в полный рост, фотографировал сбоку, причем работал быстро, не заставляя позировать:
– Не обращайте на меня внимания, Альбина… У вас отличное лицо… ни на кого не похожее… Прекрасное лицо, так и просится в кадр… – Несколько снимков он сделал без фотовспышки и удовлетворенно крякнул: – Ништяк. А вы боялись. Посмотрите, что за кадры, так классно вас не снимет ни один папарацци.
Альбина посмотрела в окошко аппарата, действительно, получилось удачно, наверное, потому, что не позировала. Марат пообещал выбрать лучшие снимки и сделать фотографии сегодня же. Прощаясь, Роман вспомнил:
– Ой, чуть не забыл! Машина! Держи ключи, она на ходу, а стоит во дворе моего комбината. Цвет зеленый.
Спускаясь по ступенькам, Альбина осведомилась:
– Он кто?
– Работает в частном охранном предприятии, при котором есть детективный отдел, а хобби у него фотография. Между прочим, коллекционирует фотоаппараты, у него имеются редкие экземпляры.
– Ты его нанял, я правильно поняла? Зачем?
– Чтоб последил пару дней за Эдгаром. Думаю, этого времени хватит, чтоб понять, кто он есть.
– Все-таки думаешь, Еву и Лелю держит Эдгар? – приостановилась Альбина уже на улице, поражаясь упрямству Романа.
– Почему нет? Но не уверен, поэтому нанял Марата. Он разнюхает, чем Эдгар занимается помимо работы. И если моя сестра с твоей Евой у него, даст мне знать. Садись.
– А что потом? – залезая в автомобиль, спросила она.
– Потом? – Роман завел мотор, усмехнулся. – Потом подниму все службы в городе, чтоб взяли уродов, выкравших мою Лельку.
– Слава богу, а то я подумала, ты схватишь пистолет и помчишься мстить.
– Я похож на кретина? – И рассмеялся, видно, представив себя с пистолетом. – Ну какой из меня боевик? В морду с удовольствием дал бы, думаю, у меня будет такая возможность, а стрелять… Каждый должен свое дело делать. Устала?
– Немного.
– А я говорил: устраивайся. Кстати, мы целый день не ели… Сейчас заедем в магазин, потом навестим маму, у нее и поужинаем.
Короче, с места в карьер. Альбина не ждала столь крутых поворотов, ведь знакомство с родителями обязывает ко многому, по сути, это те же смотрины. А какие могут быть смотрины, когда ничего толком не решено? Она растерялась, если не ужаснулась:
– Ты хочешь познакомить меня с мамой?
– Чего ты испугалась?
– Я не испугалась… – стушевалась Альбина. – Просто неожиданно… Тебе не кажется, что сейчас не самое удачное время для знакомства?
