— Я в жизни не писала пером, — вздохнула Маша, с тоской вспоминая о шариковых ручках. А ведь она еще выбирала, привередничала, какая паста потоньше, поярче, с запахом мяты или персиков.

— Не беда, это нетрудно. Писание пером и чернилами благотворно действует на почерк.

«Я был в городе, работал, когда начали шарлатанов выгонять. Сипухо найти меня не смог, замаскировался под почтового пони — он это умеет», — прочитала Маша в записке.

— И никаких — «по часу в день»! — в это время воскликнул Александр. — Отчеты наблюдателя так не пишутся. Будете работать под чутким руководством господина Книгочея, уложитесь в кратчайшие сроки!

Он резко выхватил из рук Маши исписанный листочек и втиснул несколько слов: «Вам надо немедленно избавиться от какаду. Он ставит под угрозу вашу миссию и предаст ваших друзей». Слово «друзей» никак не помещалось на листочке, Александр написал его на собственной руке.

— Да, я поняла, — сказала Маша и неожиданно для себя трижды чихнула.

— Что с тобой? Почему ты мокрая? — заволновался Александр — наконец он обратил внимание на ее внешний вид. Почему-то его голос показался Маше нестерпимо громким, в голове словно забухал гигантский барабан.

— Она больна! Совершенно определенно простужена! — забыв об осторожности, закричал господин Фаринго. Он засуетился, скидывая вещи с полок, затем нашел какую-то длинную зелено-коричневую гусеницу и тупыми ножницами еле-еле откромсал от нее кусок.

— Немедленно проглоти, — настаивал шарлатан, поднеся кусочек гусеницы к Машиному рту. Девочка совершенно не желала есть гусениц.

— Ты что, хочешь знать рецепт? — рассердился шарлатан. — Немного меду, корочки лимона, растертое в пыль крыло ангельской мухи, желатин…

— Вам нельзя разговаривать, — сквозь сомкнутые губы попыталась предупредить его Маша. Господин Фаринго при этом ухитрился-таки запихнуть ей в рот лекарство, которое оказалось очень похоже на обычный мармелад. Маша со вкусом чихнула еще раз, затем зевнула и упала… Магистр еле успел ее подхватить.

— Она спит! — удивленно воскликнул он.

— Зато проснется совершенно здоровой, — потер руки шарлатан. — Это старинный рецепт, очень хороший…

— Ей нельзя здесь оставаться, слишком опасно, — распорядился Александр. — Едем к дому тетушки Душки. Надеюсь, она еще не легла спать.

Сипухо внимательно выслушал адрес и не слишком торопливо потрусил к «Пирожкам тетушки Душки». Длинная тень от фургончика ложилась на круглые розовые стены спящих домов с погасшими окнами и съеживалась под тусклыми желтыми фонарями. Два друга горячо обсуждали события вечера, совершенно забыв про прислушивающегося к их словам какаду…

Когда Машу, как обычно, разбудил грохот водопроводной трубы и веселая перебранка водопроводчиков, она пять минут лежала в постели, прислушиваясь и оглядываясь. Голова не болела, девочка чувствовала себя совсем здоровой, в общем, ничто не напоминало вчерашний день, кроме нахохлившегося на открытой ставеньке какаду. Птица выглядела неважно. Каркуша был сердитый и взъерошенный, он с хрустом грыз узорчатые ставни.

— Что с тобой? — удивилась Маша. Она приподнялась и огляделась в поисках своей одежды, но, кроме куртки и кроссовок с носками, на сундуке ничего не было. Маша встала, завернулась в одеяло и откинула крышку сундука. На дне сиротливо лежали совсем позабытые девочкой темные очки…

Маша спустилась в ванную. Когда она принялась умываться, то с удивлением заметила, что рука, которая вчера выглядела распухшей, красной и скрюченной, сегодня почти совсем здорова, только с трудом гнутся пальцы. Когда девочка пустила воду посильнее, какаду заметно заволновался.

— Да ты пить хочешь! — догадалась Маша и заткнула полотенцем отверстие в раковине. Попутай напился воды и принялся прихорашиваться.

— М-да, и кушать, наверное, хочешь, — задумчиво пробормотала Маша. — Пойдем вниз, посмотрим, чем нас сегодня угостит тетушка Душка.

Тетушка Душка, как обычно, была на своей большой нарядной кухне, но сегодня не хлопотала весело у печи, а сидела у стола с каким-то шитьем в руках. Против обыкновения, выпечка не громоздилась на столах огромными горами, похоже, ее стало в десять раз меньше…

— Доброе утро, тетушка Душка, — поздоровалась с ней Маша.

Хозяйка вздрогнула и подняла голову. Глаза у нее были красные, словно она долго плакала.

— Что-нибудь случилось? — встревожилась Маша.

— Да ты садись, покушай, — вздохнула тетушка. — У меня ноги болят очень сильно, возьми сама, что тебе понравится…

Маша налила себе чаю, положила на блюдечко несколько плетенок с яблоками и присела за стол, за которым расположилась тетушка Душка. Каркуша смирно сидел на плече у девочки.

— Как я вчера здесь оказалась? — спросила Маша, скармливая птице кусочки пирога. — Ведь я заснула совсем в другом месте.

— Тебя принес господин Нескучный, — ответила тетушка. — У тебя был жар, но магистр заверил меня, что все необходимое для тебя уже сделано, осталось только подождать, пока ты проснешься. Как ты себя чувствуешь?

— Отлично! — ответила Маша, разламывая вторую плетенку. Впрочем, какаду ел ее не очень охотно.

— Дай ему пшена, — посоветовала тетушка Душка, — орехов-то у меня нет…

Каркуша с подозрением покосился на пшено, но в конце концов соизволил поклевать.

— Что же делать с твоей одеждой? — сокрушенно покачала головой тетушка. — Все промокло, сохло, видимо, прямо на тебе, вещи совершенно испорчены. Юбка пошла разводами, блузка распускается по швам… Посмотри, я тут перешила старое платье Анжелы…

Маша примерила на себя зеленое платье…

— Извините, похоже, Анжела была меньше ростом и немножко…

— Потолще, да, точно, — покачала головой хозяйка. — Сидит не очень хорошо, но в этом ты сможешь добежать до лавки и купить что-то более подходящее… Извини, я тебя не провожу, у меня сильно устали ноги.

— Спасибо, — тихо сказала Маша, пообещав себе, что, если увидит господина Фаринго, обязательно попросит у него лекарство для тетушки Душки.

Девочка переоделась в комнате, пока довольный Каркуша кланялся и танцевал на погрызенных ставнях. Зеленое платье с кружевным воротничком и белым передником смотрелось еще более нелепо с кожаной курткой и кроссовками, чем юбка в складочку.

— Ой, я же научилась колдовать! — обрадованно вспомнила Маша и щелкнула пальцами, представляя свои любимые черные джинсы с полосками «лунной пыли»… Бесполезно. Платье лишь чуть- чуть пошевелилось на Маше, а еще стало вдруг очень трудно дышать, словно от пыли или как в подземелье, и это-то на безупречно чистом чердаке тетушки Душки! Маша чихнула — стало полегче.

— Значит, в магазин! — не слишком расстроившись, воскликнула Маша, вспоминая бархатное платье Яны. С золотом Коли Карнавалова она себе сто таких купит, и больше никто не будет над ней смеяться!

Когда Маша, уходя, как обычно, положила несколько монет в фарфоровую курочку у выхода, она оглянулась на все так же сидящую за столом тетушку Душку. Та беззвучно плакала, опустив голову на руки. «Я должна спросить у магистра, где господин Фаринго», — с тревогой подумала Маша.

Утренний Как-о-Дум, золотисто-розовый, кругло-башенный, сиял в прозрачном осеннем воздухе, словно покрытый блестящей сахарной глазурью праздничный торт. Маша шла по улице, здороваясь с