будь добра, пошли сообщение Темплкомбам для мистера Гранта. Передай, что прошу его сопровождать меня в столицу.

— Но…

— Антея, если ты откажешься, нам с Эмили придется идти пешком, в результате поднимется еще больший переполох. Впрочем, мои цыганские родичи приютят меня на ночь, если все прочие откажут. Ну, что скажешь? Решай, а я пока поищу дядю.

Дверь захлопнулась перед самым носом Антеи. Какой бес вселился в ее подругу? Вот если бы можно было призвать дорогого Джорджа и попросить разумного и здравого совета… Едва ли не впервые в жизни Антея не знала, как поступить. Ее охватила растерянность.

Послать за мистером Гамильтоном означало навлечь на себя недовольство хозяйки. Не станет же Силия, в самом деле, устраивать скандал. Викарию наверняка удастся вразумить ее.

Будь Антея католичкой, она бы непременно перекрестилась.

Старый, запущенный сад пронизывали лучи солнца. От древней каменной стены, источающей жар, там всегда было тепло и уютно.

Силия нашла своего дядю в саду, хотя полагала, что в это время он обычно сидит в кабинете и работает над проповедями.

Викарий в поношенной одежде сосредоточенно копался в земле, и Силия на мгновение замешкалась, не решаясь нарушить его уединение.

Но что-то подсказало викарию: племяннице нужна его помощь, — и он быстро выпрямился.

— Силия, дорогая девочка. Нет-нет, ты мне ничуть не помешала. — Тео внимательно посмотрел на нее. — Что с тобой? Опять Гертруда? Чем-то огорчила тебя?

Милый и добрый дядя! Откуда он узнал? Долго сдерживаемые слезы прорвались наружу и заструились по щекам Силии — слезы гнева, обиды и разочарования. Девушка задрожала от рыданий.

Викарий выронил лопату и схватил племянницу за руки. Уткнувшись ему в плечо, Силия заплакала еще сильнее.

Она словно искала защиты. Тео, чувствуя себя виноватым, пожалел ее. Силия — его племянница, и он за нее в ответе. Когда-то Тео забрал ее из ужасного окружения, вырвал из обстановки, не подобающей для юного существа. Но что предложил взамен?

Он изредка похлопывал ее по плечу. Иногда разрешал заходить в библиотеку.

Но проявил ли хоть раз истинное чувство к девочке? Обрадовался ли, поняв, что она любит его? Святой апостол Павел. Второе послание к коринфянам, глава тринадцатая. Он столько раз цитировал это место, но никогда не воплощал в жизнь свои проповеди.

Поглаживая Силию по спине, викарий бормотал ласковые слова, которые казались пустыми даже ему самому. А что, если он вообще не справляется с долгом пастыря?

— Ах, Силия, Силия, прости, что не заметил и давным-давно не понял, как была невыносима твоя жизнь с нами! Не плачь, дитя мое. И не отрекайся от веры в Бога только потому, что твой старый дядя скверно исполняет Его поручения. Ну же, ну, теперь тебя никто не обидит. Расскажи мне, что произошло? Хочешь попить из этого фонтанчика? Ты его так любила, когда была девочкой. Не забыла оловянную кружку — ту, что я прятал под ивовыми ветвями? Давай пополам со старым дядей Тео. И прости, что я был так невнимателен к тебе. Простишь?

Произнося все это, Тео подвел Силию к грубой каменной скамье, извлек оловянную кружку, окунул в фонтан и подал девушке. Та, все еще всхлипывая, ругала себя за то, что потеряла с таким трудом достигнутое самообладание.

Потом сделала глоток и почувствовала облегчение — и от холодной воды, и от искренней заботы дяди Тео.

— Я уезжаю, — сказала Силия. — Не могу оставаться здесь ни одной минуты. Но к вам, дядя Тео, это не имеет никакого отношения. Я вас люблю. Все из-за тети Гертруды. Это она сделала мое пребывание здесь невыносимым. Я попросила Антею послать за мистером Гамильтоном. Но не знаю, осмелится ли она противостоять тете и согласится ли приехать он. Так или иначе, я не хотела ни обидеть, ни расстроить вас.

— Дитя мое, я был слеп, но теперь прозрел. Твой отец даже на пороге смерти лучше понимал, что тебе нужно, а Уили всегда охотно оказывала помощь. Видишь, сюда тебя направил сам Бог! — В глазах викария вспыхнуло вдохновение. — Втайне я желал этого больше всего на свете и молился, чтобы… мне было ниспослано своего рода откровение. И наставление. И вот, кажется, я его получил. — Он ободряюще сжал руки племянницы. — Не тревожься, я вполне compos mentis[6]. Предоставь все мне. Давай держаться вместе, и тогда мы и победим всех драконов.

За Грантом Гамильтоном послала Эмили, Антея же пребывала в крайнем смятении, ибо считала себя в долгу перед Гертрудой и перед Силией.

«Будь она настоящей подругой, — рассуждала служанка, занятая составлением послания, — сама побежала бы к Темплкомбам и привела бы мистера Гранта сюда, не спрашивая, что да как».

Но мисс Антея оказалась трусихой, а Эмили — нет. Оставалось пробраться на конюшню, разыскать мальчишку, симпатизировавшего ей, убедить его, что такой поступок благороден, и поклясться, что он не будет наказан.

Чего только не поможет совершить один мимолетный поцелуй!

Леди Гертруда восприняла это как наступление врага. Приходилось сражаться на два фронта: с собственным мужем, объединившимся против нее с Силией, и с настоящей армией в лице брата и сестры Темплкомбов (кстати, прежде эти невоспитанные люди ни разу не нанесли визита леди Гертруде) и дерзкого, высокомерного Гранта Гамильтона, который потребовал немедленного свидания с Силией.

Будь Гертруда женщиной слабой, она уже лежала бы в обмороке. Поскольку дело касалось ее чести и приличий, леди Гертруда была благодарна и за то, что хоть Антея приняла ее сторону.

— Мистер Гамильтон, — Гертруда холодно протянула руку, — рада с вами познакомиться.

Но молодой человек пренебрег любезностями:

— Где Силия?

Гертруда поморщилась — ей очень не понравился его иностранный акцент.

— Где же ей быть, мистер Гамильтон? Она с родными — отдыхает перед обедом в своей комнате. Мисс Лангбурн только что оттуда. Я права, дорогая?

— Да! — решительно подтвердила Антея. — Отдыхает.

Грант, послав девице испепеляющий взгляд, снова обратил взор на леди Гертруду. Ну что за благочестивая ведьма!

— Передайте, что к ней гость.

— Вот какие дурные манеры у чужаков, — бросила Гертруда специально для Антеи, стрельнув при этом злобными глазами в Гранта. — Уважаемый сэр, вы явно незнакомы с обычаями нашей страны. Здесь принято посылать карточку, ждать приглашения и только после этого являться и чего-то требовать.

— Я ничего не требую, — холодно возразил Грант. — Учтите, однако, что Силия немедленно покинет ваш дом. Если же вы не позовете девушку, я найду ее сам. Ну что, леди Гертруда?

На Гертруду внимательно смотрели брат и сестра Темплкомбы, и она не хотела показать себя в дурном свете.

— Дорогой мистер Гамильтон, дом викария всегда отличался гостеприимством. Не стоит вести себя столь неподобающим образом. Я разрешаю вам повидаться с Силией, но об ее немедленном отъезде не может быть и речи. Она обещала погостить у нас, и ее визит еще не завершен.

— Завершен! — отрезал Грант.

— Это выходит за рамки приличия! — возмутилась Гертруда. — Так и передайте своей мачехе. Нет, лучше я напишу ей сама. Не поручусь, что человек с повадками ковбоя что-то передаст ей.

— Что верно, то верно.

— Вот уж кому я не отдала бы на воспитание Силию, так это Уилхелмине.

— Ничуть не сомневаюсь.

— Вы просто несносны!

— Да, мэм, — согласился Грант. — А теперь позовите Силию и скажите, чтобы она готовилась к отъезду.

Их глаза встретились. Гертруда вскинула голову, убежденная в своей непререкаемой правоте.

— Мы позовем Силию. — Она снисходительно кивнула.

«Да, на нее стоит посмотреть», — подумал Грант, наблюдая, как Гертруда прошествовала по комнате, дернула за шнурок и приказала горничной позвать Силию.

Но девушка, притаившаяся на лестнице, слышала каждое слово, доносившееся из комнаты. Грант Гамильтон стоял как стена, и Гертруда была не в силах препятствовать ему. Если бы не эта ссора и не пугающее, все еще не прочитанное письмо, Силия, пожалуй, позабавилась бы…

Сердитый, пылающий взгляд Гранта пронзил девушку.

— Силия, у тебя гости! — Голос Гертруды звенел на высокой ноте. — Полагаю, это Темплкомбы, хотя раньше мы не встречались и даже не были представлены друг другу. И мистер Гамильтон, довольно дерзко утверждающий, что сегодня вечером ты уезжаешь с ним. Не понимаю почему, ведь ты приехала на весь уик-энд?

Гертруда выжидательно смотрела на племянницу. Силия бросила взгляд на Гранта, и тот чуть заметно кивнул.

— Силия действительно сегодня уезжает, — подтвердил внезапно появившийся викарий.

— Тео, что за нелепая мысль!

— А вот у тебя вряд ли появилась даже такая мысль. — Тео протянул руку Гранту. — Здравствуйте, молодой человек. Я Тео, дядя Силии. Она, конечно же, отправляется с вами. Как и предполагалось. — Викарий выразительно посмотрел на жену. — Все знают, как ты обрадовалась, узнав что Силия погостит у нас хотя бы короткое время. Но Уилхелмина считает, что девочке необходимо вернуться к завтрашнему дню. Ты, вероятно, забыла об этом?

Силия ни разу не видела Гертруду в таком замешательстве. Ее губы шевелились, и казалось, она вот-вот опровергнет супруга.

Но викарий опередил жену.

— Ты собралась, дорогая? — обратился он к Силии.

Девушка улыбнулась:

— Да, дядя Тео.

— Отлично. Мой мальчик, это ваша карета у дверей? А это, полагаю, Томас Темплкомб? Рад познакомиться, сынок. И с вашей сестрой Дженнифер тоже. Добро пожаловать в Грейндж! А теперь нам следует присмотреть за вещами