— Bueno, Bueno! — воскликнула она от волнения по-испански. — Очень хорошо, сеньорита. Вы правы. Теперь ему надо поспать.

Быстрым движением она сняла полотенца и насухо вытерла ноги раненого.

— Теперь он пойдет на поправку, Тереза? — спросила Саммер и затаила дыхание в ожидании ответа.

— Молюсь Мадонне, чтобы было так. А вы бы тоже прилегли, сеньорита. Можете прямо здесь. Сеньор проснется и сразу увидит свою bella novia, свою дорогую невесту.

— Я лучше посижу с ним рядом. На стуле довольно удобно.

Саммер опустила подбородок на спинку стула. Большинство женщин с детьми, собранные в главном доме ранчо Кип, уже спали в разных комнатах. До спальни хозяина не доносилось почти ни единого звука. Молодая мексиканка принесла тарелку с какой-то едой и, застенчиво улыбнувшись, поставила ее на секретер. Но Саммер забыла о еде. Впервые за этот день она позволила себе думать о чем-то помимо несчастья со Слейтером и тут же вспомнила, что Сэди пришлось остаться с Эллен. Бедная Сэди! Она любит Джесса. Потому, и пообещала ему, что останется в Кип под защитой Слейтера, пока Джесс будет пытаться разрешить свои проблемы. Джесс долго разговаривал со Слейтером, перед тем как уехал с солдатами. Слейтер потом сказал только, что ей с Сэди в случае нового появления Трэвиса надо немедленно бежать в дом и как следует запереть двери. Саммер попыталась расспросить его подробнее, но он отвечал на каждый вопрос новым поцелуем, и разговор сам собой закончился.

Сэди, однако, проявила полную готовность последовать совету Слейтера. Это при том, что подруга в последние дни стала почти прежней Сэди, с веселым и легким характером. Подозрение Саммер насчет того, что ее продолжавшаяся несколько недель депрессия была связана с Трэвисом, еще больше усилилось. Вообще Сэди выглядела такой счастливой после той ночи, когда была гроза, что Саммер так и не решилась поведать ей о своих сомнениях. Вряд ли Сэди и Джесс удастся построить совместную жизнь. Невозможно представить, что Эллен отпустит его от себя. Эллен не из тех женщин, которые легко расстаются с тем, что считают своим, и у нее достаточно сил, чтобы удержать Джесса. Что ни говори, а узы, связывающие этих двух людей, были на редкость крепки. Саммер очень опасалась, что подругу скорее всего ждет очередное разочарование.

Мысли девушки перескочили на брата. Джоном Остином можно гордиться! Факт остается фактом — мальчик оказался единственным из всех, кто смог вступить в разговор с индейцем. О, Бермага теперь стал героем в его глазах! А вот она оказалась не на высоте. Она почти забыла о мальчике. Впрочем, Джек сказал, что присмотрит за ним. Он с ним справится лучше ее. Джек в иерархии Джона Остина занимает прочное второе место после Слейтера. Кстати, Джек сказал, что Бермага и его родственники могут, если захотят, прийти на ранчо и жить там столько, сколько захотят. Он сказал, что Слейтер бы отдал именно такое распоряжение. Хорошо, что Джек подумал и об индейцах.

Размышления вновь изменили направление. Если Слейтеру утром будет лучше, она непременно сходит на Малое ранчо. Необходимо переодеться и извиниться перед Эллен. Надо же появиться этим бандитам!

Бог спас Слейтера. Он каким-то образом вырвался от них, и индейцы подоспели вовремя. Но ей еще предстоит выяснить, как все это случилось.

За размышлениями незаметно прошло несколько часов. Саммер взглянула на раненого и вдруг поняла, что на какой-то момент задремала. Глаза Слейтера были открыты, и он, возможно уже давно, смотрел на нее.

— Слейтер! Дорогой! — воскликнула она, опускаясь возле кровати на колени. — Любимый мой, ты проснулся?

— Саммер… — чуть слышно прошептал он, — поцелуй меня.

— Поцеловать? О да, дорогой… Да, да, да!

Девушка, боясь, что ей только показалось, торопливо поцеловала его в губы, щеки, глаза.

— Я не брежу?

— Нет, милый, ты не бредишь. Ты дома и начинаешь поправляться.

— Я боялся, что уже никогда не увижу тебя снова.

Слезинка появилась в уголке его глаза и скатилась по виску на подушку. Саммер вновь поцеловала его в губы.

— Спи, дорогой мой, — прошептала она. — А когда проснешься, мы постараемся накормить тебя чем- нибудь вкусным. А может, ты сейчас чего-нибудь хочешь?

— Воды.

Саммер взяла ковш с водой и стала поить его с ложки. Сделав несколько глотков, Слейтер утомленно закрыл глаза.

— Спи, мой милый, — нежно, будто ребенку, сказала она. — Тебе будет намного лучше, когда ты проснешься.

Когда наступило утро, Слейтер все еще крепко спал. Осмотревшая его Тереза уже с полной уверенностью сказала, что болезнь отступает и сеньор поправится.

— Он теперь может проспать весь день, сеньорита, а когда проснется, будет голоден как волк.

Саммер вышла на веранду и увидела Санти. Она вспомнила, что на самом деле зятя Терезы зовут как-то по-другому, но имя его такое длинное, что мало кто может его произнести.

— Бермага еще здесь? — спросила она.

— Нет, сеньорита. Он уехал.

— Мне хотелось бы поговорить с ним, сделать что-нибудь для него.

— Он ничего не берет, только табак.

— Он так много для нас сделал. Даже не знаю, чем мы можем отплатить ему.

— Бермага сказал, что обязан жизнью сеньорите, у которой глаза как горный цветок. Он говорит, что всегда будет ее другом, а Высокому Человеку — братом.

Начинающийся день обещал быть ясным. Небо сверкало ослепительной голубизной, лишь несколько полупрозрачных белых облачков виднелось на горизонте. Солнечные зайчики весело играли в стоящих на веранде ведрах с водой, задорно жужжали пчелы, сойка на дереве стрекотала, стараясь перекричать далекую песню пересмешника и доносящиеся из-за дома озорные крики резвящихся детей. Нервное напряжение, в котором пребывала Саммер последние дни, ослабло. Все вокруг ей казалось прекрасным. Слейтер вернулся! Нависшая было над ней туча рассеялась бесследно. Она улыбнулась и посмотрела на Санти. Тот даже чуть зажмурился — такой теплый свет лучился из ее фиалковых глаз.

— Мне надо бы съездить на Малое ранчо.

Мексиканец расплылся в ответной улыбке и приподнял свое широкое сомбреро.

— Санти проводит сеньориту. Тереза сказала мне… — произнес он начало фразы и многозначительно округлил глаза.

Девушка еще раз улыбнулась, подумав, как хорошо иметь в качестве тещи или свекрови такую умеющую делать чуть ли не все на свете женщину, как Тереза.

Когда они ехали по тропинке к речке, Саммер увидела одного из работников ранчо Кип с винтовкой. Он стоял в стороне, вроде бы и не заметив их. Но было ясно, что чужой вряд ли бы смог беспрепятственно миновать это место. На возвышении возле края оврага, сжимая в руках ружье, неподвижно стоял еще один часовой. Его взгляд был устремлен на север. Их вид заставил Саммер вновь вспомнить о нависшей над ранчо угрозе.

— Они находятся там потому, что с этой стороны могут подъехать бандиты, Санти?

— Да, сеньорита. Мы наблюдаем. Мы ждем. Каждый из мужчин ранчо Кип знает свое место. Если негодяи сунутся, мы убьем их!

Необычная для этого добродушного человека злость, с которой прозвучали последние слова, заставила Саммер повернуться и взглянуть в его лицо. Оно выражало холодную решимость и готовность действовать.

Малое ранчо, когда они подъехали к нему, выглядело как обычно. Лишь у нового барака разговаривали