видел уже будто в тумане. Трэвис приподнял ногой его связанные руки и опустил их в огонь.

Ужасный крик боли и отчаяния вырвался из горла Слейтера. Он сам не узнал своего голоса. На мгновение он вообще забыл обо всем, кроме непереносимой боли и запаха собственной горящей плоти. Сквозь его затухающее сознание донеслись слова паренька:

— Мистер Маклин… нет!

— Будь мужчиной, Лонни, — ответил Трэвис. — В моем окружении нет места для мальчишек с цыплячьими печенками. Готовь лошадей, Армандо, и попытайся поймать черного мерина Слейтера. Мы не можем допустить, чтобы он приплелся в Кип раньше нас. Нам потребуется еще два-три дня, чтобы найти Красную Бороду и его ребят.

Слейтер опять погрузился в липкую, непроницаемую мглу, а когда вновь вернулся к реальности, у него уже не было сомнений в том, что жить осталось от силы несколько минут. Армандо подвел лошадей, хотя Эстрела, судя по всему, ему поймать не удалось. Трэвис подошел к огню и выплеснул в него остатки кофе. Костер сердито зашипел, взметнув вверх искры, и погас.

— Думаю поручить покончить с ними тебе, Лонни. Это надо сделать. До сих пор ты держался в стороне от таких дел, настала пора и тебе смочить руки в крови. Только в первый раз страшно убивать, потом для тебя это будет все равно что щелкнуть пальцами. — Трэвис вскочил на коня и натянул поводья заплясавшего под ним своенравного скакуна. — Пристрели их, Лонни. Кончай с этим, да поедем, — сказал он, отъехав.

Парнишка склонился над Слейтером и тут же отпрянул от его излучающего проклятие взгляда. Такие взгляды не забываются до самой смерти. Губы Лонни дрогнули, а в глазах мелькнула мольба о прощении. Слейтер смотрел так же пристально и сурово.

— Ты пристрелишь его… или собираешься засмотреть до смерти? — язвительно спросил Трэвис. Паренек судорожно открыл и закрыл рот, будто выброшенная на берег рыба, поднес дуло ружья к голове Слейтера и… незаметно опустив, выстрелил в землю. Слейтер при звуке выстрела дернулся всем телом и замер.

— Теперь девчонку.

— Кажется, она уже мертвая, мистер Маклин. Она даже не шевелится…

— Так всади ей пулю для верности.

Прогремел еще один выстрел, отозвавшийся эхом в холмах. Лонни торопливо пошел к лошади.

— А теперь не говори мне, что собираешься отойти в сторонку и поблевать, — продолжал дразнить его Трэвис. — Ты сделал это, малыш. А я сделал из тебя мужчину!

Несмотря на невыносимую боль, Слейтер почувствовал такое облегчение, что даже слезы выступили на глазах. Он остался жив! Он снова увидит Саммер! А что с индианкой? Слейтер почему-то был уверен, что если девушка и мертва, то скончалась она не от пули Лонни, а от пыток Трэвиса. Он лежал совершенно неподвижно, опасаясь, что Трэвис со своими спутниками отъехал еще недостаточно далеко. Бившая его дрожь усиливалась с каждой минутой. Через какое-то время зубы начали стучать так, что он не сразу поверил, что настороживший его звук издают именно они. К счастью, он лежал на правом, здоровом плече, а потому мог попробовать подползти к остаткам костра и немного согреться от пронизывающего до самых костей холода. Попытка стоила невероятных усилий. Преодолев несколько дюймов, Слейтер будто провалился в глубокую темную яму, наполненную демонами, которые пронзительно орали и тыкали в его тело горящими факелами и вилами.

Сколько времени длилась эта пытка, Слейтер не знал. Когда он смог наконец открыть глаза, то опять увидел горящий костер. Впрочем, голова работала слишком медленно, чтобы удивляться этому обстоятельству. Перед глазами дрожала туманная дымка. Своего тела он не чувствовал, но не было и боли. Может, он умер? Слейтер приподнял руки и увидел, что его ладони обмотаны какими-то тряпками. И холода не чувствовалось… Что случилось? Кто-то перевязал его и укрыл одеялом. Удивленный, он чуть скосил глаза в сторону и увидел трех индейцев, сидящих, скрестив ноги, у костра. Один из них встал, подошел к нему и присел рядом с ним на колени.

— Это я, Высокий Человек, Бермага.

Сознание Слейтера на мгновение прояснилось.

— Девушка? — чуть слышно прохрипел Слейтер.

— Это моя сестра. Она жива.

Веки раненого облегченно опустились и поднялись вновь лишь через несколько секунд. Индеец по- прежнему сидел рядом.

— Как? — сумел произнести Слейтер единственное слово. Но Бермага понял.

— Мы увидели лошадь. Мы знали, что она принадлежит Высокому Человеку, и пошли за ней.

— Слава Богу!

Теперь все стало на свои места, он мог даже объяснить отсутствие боли. Апачи дали ему какое-то обезболивающее снадобье. Индейцы умеют использовать жизненные силы природы. Им известны целебные свойства листьев и ягод, корней и разнообразных стручков, растущих на кустах. От лекарства смыкались глаза, но усилием воли Слейтер отогнал сон.

— Плохие белые люди пошли, чтобы захватить женщину, которая тебе помогла, — заговорил он, в очередной раз благодаря Бога за то, что выучил язык апачей. — Ты должен ехать на ранчо. Скажи моим людям, чтобы они последили за мексиканцем, который предал нас. Они знают, о ком идет речь. Возьми мою лошадь и скачи как можно быстрее. Ты сможешь опередить их на два дня.

Бермага с достоинством кивнул головой, затем повернулся и быстро заговорил, обращаясь к своим спутникам. Те вскочили на ноги и засуетились, что-то собирая. Но сил вникать в происходящее у Слейтера уже не было. Он закрыл глаза, и плотная тьма опять окутала его.

Саммер без улыбки встречала на крыльце въезжавшую во двор двуколку. Время для визита Эллен было явно не самое удачное. Слейтер отсутствовал уже на три дня больше, чем обещал. Девушка начала всерьез опасаться, что с ним что-то случилось, и нервы ее были на пределе.

Сопровождающие Эллен всадники свернули к загону. Запряженный в двуколку красавец конь пробежал еще несколько ярдов и остановился у изгороди, сооруженной у разбитых Саммер цветочных клумб. Пожилой кучер с целой шапкой седых волос проворно привязал поводья к столбу и помог Эллен выйти.

— Спасибо, Том. Ты отлично довез меня. Привет, Саммер. Немного удивлена, что видишь меня вновь? Но оставаться на ранчо одной мне оказалось не по силам. Джесс ушел с солдатами. Где Трэвис, один Бог знает. Он скорее проведет время в бараке с наемными пастухами, чем со своей мамой. — Переливающийся, будто колокольчик, мягкий, женственный ее смех на секунду прервал речь. — Вот я и решила навестить тебя. Ведь после Трэвиса и Джесса ты самый дорогой мне человек на этом свете.

— Очень мило, что вы решились преодолеть такое большое расстояние, да еще по жаре, чтобы навестить меня. Зайдете в дом? — ответила Саммер, стараясь придать голосу бодрость.

— Да уж, путешествие было долгим и пыльным. — Эллен сняла шляпку. — Но встреча с тобой вполне достаточное вознаграждение за неудобства.

Саммер, приняв у нее сумочку и шляпку, открыла дверь в спальню. Сэди в доме не было. Увидев, кто едет в гости, она вскрикнула, не дожидаясь появления Эллен, схватила Мэри в охапку и убежала в новый барак. Там она решила дождаться Джека, который инструктировал людей, отправляющихся на поиски Слейтера.

— А ведь я приехала, чтобы увезти тебя к себе. Только, пожалуйста, не отказывайся сразу. Эта мысль мне самой пришла в голову только вчера вечером. Я подумала, что если я сейчас не поеду в Кип и не уговорю тебя погостить у меня, то и лето пройдет. Время летит так быстро! Кажется, всего неделю назад я навещала твою мать… — Эллен поправила свою высокую прическу и грациозным жестом смахнула со лба пот кружевным носовым платком.

— Я принесу вам попить чего-нибудь холодненького, — перевела разговор в другое русло Саммер. — Хотите стакан нежирного молока?

— Молока? Это звучит заманчиво. Но не надо суетиться из-за меня. Мне хорошо уже оттого, что я здесь с тобой. Мы можем чудесно поболтать. Кстати, где твой братишка?